История с продолжением
Шрифт:
– Ладно, ладно, – примирительно сказал Лин. – Я не хотел тебя расстраивать. Просто я подумал, что всем было бы лучше… всё, молчу! Признаю, был не прав. Рука болит?
– Нет, почти что не болит. Спать только хочется…
– Ну так и спи.
– Если я усну, тебе придётся нести меня к Валентине на руках, – предупредил Пятый.
– Не волнуйся, донесу. Спи, сказал. – Лин выкинул за окно окурок. – Слушай, может руку тебе хоть перекисью обработаем? А то присохнет…
– Неохота, рыжий. Ну её! Потом, дома.
– Не хочешь – как хочешь, –
Пятый откинул сиденье и прилёг. Он закрыл глаза, но сон не шёл. Не покидало ощущение необъяснимого беспокойства, что что-то не так, что-то неправильно…
– Лена, сколько там?
– Немного понижено, но не сильно. Норма.
– А температура?
– Пока не мерила, боюсь разбудить…
– Хватит с ним миндальничать, распустила! Ставь градусник. У меня времени нету, а она тут, понимаешь, разводит тонкости…
– Хорошо.
– Он уже не спит, ты не видишь, что ли? Так, пока я не забыла! В восемь вечера поставишь глюкозу, пусть покапает. Если он станет ныть – не слушай. – Валентина задумалась. – Да, ты за сегодня ему уже сколько уколов сделала?
– Пять, – Лена загибала пальцы, считая про себя, – нет, уже шесть…
– Ничего себе! – Валентина возмутилась. – Ещё шести вечера нет! Ты своей жалостью ему сердце губишь, ты это понимаешь? Он у меня получает максимум семь уколов в сутки, и ничего. Даже показатели лучше. Больно, конечно, не спорю. Он просто знает – если тебя просить, ты не откажешь… Ладно. Сегодня – ещё две дозы – и всё. Я тебе оставлю две ампулы – во избежание эксцессов с его стороны.
– Не могу я смотреть, как он мучается.
– А кто может? Только вот ты приучаешь его к тому, что бороться не надо. А это зря. Он вполне мог бы выжить… Всё, Ленок, я поехала. Юра приедет за тобой?
– Да, около часа обещал быть. Вам ключи нужны?
– Оставь. От кабинета понадобятся завтра… надо заехать, забрать кое что… И не слушай ты его, он же тебя изведёт вконец…
Когда Валентина ушла, Лена закрыла за ней дверь и вернулась в комнату. Пятый несчастными глазами смотрел на неё.
– Лена, – спросил он, – почему она так сделала?
– Она тебя жалеет. По крайней мере она так говорит.
– Хочется верить… но почему она не хочет понять, что я умираю?…
– Не надо. Она права – ты не хочешь бороться. Не будем про это, Пятый, хорошо? У нас две ампулы на восемь часов. Делать буду через четыре часа, тогда одна ампула будет сделана за два часа до приезда Валентины. Согласен?
– Я на всё согласен, – прошептал Пятый. Взгляд его потух. – Мне всё равно…
Жара. Духота. Горячее влажное тепло, поднимающееся от земли…
– Парит, – произнёс рыжий.
Они пробирались через непролазные заросли, поминутно спотыкаясь, отмахиваясь от комаров. Лин то и дело чертыхался, Пятый шёл молча.
Наконец, им
– Дождь скоро будет, – заметил Пятый, – надо куда-нибудь выбраться, а то намокнем. А ночи холодные…
– Надо, надо, – проворчал Лин. – Много ты понимаешь… Ну где ты тут от дождя спрячешься?
Небо затягивали тяжёлые тёмные низкие тучи. Внезапно налетел порыв ветра.
– Лин, пошли, – попросил Пятый, – надо хоть дерево какое-нибудь найти.
Им повезло. Ещё до начала дождя они успели войти в лес. Кустарник кончился и, войдя под кроны деревьев, они пошли гораздо быстрее. Погоня давно отстала, видимо, блуждала по орешнику. Отойдя на порядочное расстояние, Лин и Пятый нашли место, которое им подходило – яму от корней поваленного бурей дерева. Они наскоро набросали сверху веток. Укрытие было готово. И вовремя. Как только они забрались под импровизированную крышу, начался ливень. Да какой! С неба обрушивались потоки воды, казалось, что небо и земля смешались…
– Не завидую я Юре и компании, – пробормотал Лин.
– Ты скоро и за нас радоваться перестанешь, – сказал Пятый. – Я больше чем уверен, что эта яма наполняется во время дождя водой.
– Но мы же крышу сделали, – возразил Лин.
– Ты иногда скажешь, – скептически заметил Пятый, – крыша у нас ещё та…
– Да ладно тебе, – отмахнулся Лин, – дождь скоро кончится. – Он облокотился о стенку ямы. – Вот только куда мы с тобой дальше пойдём?…
– На север, – ответил Пятый, подумав, – там шоссе, километров через семь. А оттуда до города – рукой подать. Доберёмся.
– Слушай, а не поспать ли нам до вечера? – предложил Лин.
– И идти ночью?… Хотя… почему бы и нет?… Только вот дойдём мы в темноте?…
– Дойдём, – успокоил его Лин, – куда мы денемся.
В яме постепенно становилось холодно, на землю наползали вечерние тени, дождь прекратился, сырая земля остывала. С неподвижных ветвей иногда падали тяжёлые редкие капли.
К вечеру они проснулись. Лин зябко поёжился и выглянул из ямы.
– Холодно тут, – заметил он. – Ты уверен, что нам надо идти?
– Ты есть хочешь? Если нет, мы можем тут просидеть хоть неделю.
– Тогда пошли. Авось утром у нас будет, что пожевать…
Лин выбрался из ямы и помог вылезти Пятому. Часа через два они вышли на шоссе. До города было ещё порядочно, они шли молча, экономили силы. Дорога, едва освещённая августовскими звёздами, смутно чернела под ногами.
Неожиданно Лин обернулся к Пятому…
…и всё изменилось. Они находились в комнате, в той самой комнате, где он умирал здесь и сейчас. Пятый лежал на своей собственной кровати, на которой он провёл последние пять с половиной месяцев, Лин же стоял у окна и неподвижно смотрел в ночь. Что-то здесь было неестественно, неправильно…