История Спарты (период архаики и классики)
Шрифт:
Правда, новый тип отношений коснулся только илотской элиты, из среды которой и набирались новые контингенты спартанских солдат. Они получили наименование "новых граждан" - неодамодов. Ж. Дюка, оценивая эту новую для Спарты практику - пополнять собственную армию за счет илотов, - считает ее экстраординарной и очень опасной для спартанского гражданского коллектива мерой. Комментируя колебания спартанцев в 369 г. по поводу очередного набора илотов в спартанскую армию, Ж. Дюка замечает, что "этот эпизод обнаруживает всю двойственность социальных отношений: спартиаты боятся илотов, но вооружают их, когда этого требует ситуация; илоты ненавидят спартиатов, но завербовываются в их армию, чтобы защищать Спарту" [012_83] .
012_83
Ducat J. Aspects de l'hilotisme // AS. 9. 1978. P. 33.
Мы согласны с мнением большинства исследователей, которые связывают появление элитарной группы в среде илотов с Пелопоннесской войной. По их мнению, первыми
012_84
Илоты и до Пелопоннесской войны регулярно призывались в спартанскую армию, но отнюдь не на добровольных началах. Как правило, каждый спартиат брал с собой в поход нескольких илотов, естественно, со своего клера (Xen. Lac. pol. 12, 4). Чаще всего илоты использовались в качестве ординарцев при своих господах или в качестве обозной обслуги. В пехоте они служили во вспомогательных легковооруженных подразделениях, а во флоте использовались в качестве гребцов. См.: Busolt G., Swoboda H. Griechische Staatskunde. Hf. 2. S. 668; Lotze D. Metaxy eleutheron kai doulon... S. 8 f; 25 f.
Таким образом, выделение привилегированной группы из общей массы илотов первоначально было связано исключительно с военными нуждами. Рассуждая о механизме такого выделения, Ж. Дюка несколько упрощает ситуацию, полагая, что единственным критерием тут был имущественный ценз. По его мнению, движение наверх для бывших илотов никогда не доходило до наделения их гражданскими правами. Отсюда и двойственность отношений так называемых новых граждан со своими бывшими господами: от сотрудничества и взаимопомощи до скрытой, а иногда и открытой оппозиции [012_85] .
012_85
Ducat J. Aspects de l'hilotisme. P. 36 s.
П. Кэртлидж в своей монографии "Агесилай и кризис Спарты" и П. Талберт в вышеупомянутой статье пытаются гипотетически обнаружить источник пополнения илотской элиты. По их мнению, существовала целая группа семей илотов, которые на протяжении многих поколений были связаны с отдельными спартанскими семьями самыми тесными узами [012_86] . Именно из их среды кооптировались надзиратели, управляющие имениями и прочие организаторы хозяйственной деятельности. В качестве низшего управленческого звена эти илоты получали благоприятную возможность увеличивать свои доходы и вести довольно независимый и вполне обеспеченный образ жизни [012_87] .
012_86
У Еврипида есть указание на существование подобного рода отношений между пенестами и их хозяевами: "Слуга - пенест мой, с нашим древним домом он всегда был связан" (ap. Athen. VI, 264 b-c). Этот пример тем более интересен, что, по мнению древних, фессалийская пенестия и спартанская илотия - очень близкие формы зависимости.
012_87
Cartledge P. Agesilaos and the Crisis of Sparta. London, 1987. P. 174; Talbert R. The Role of the Helots... P. 30 f.
Очень сильным аргументом для сторонников теории о социальном мире между илотами и спартиатами служит античная традиция об экономическом процветании илотов. Плутарх сообщает, что в 222 г. 6 тысяч илотов за выкуп в 5 аттических мин получили свободу. Инициатива в этом деле принадлежала царю Клеомену (Cleom. 23, 1). Возможно, он решился на этот шаг по соображениям не только финансового, но и военного характера. Не исключено, что Клеомен собирался пополнить освобожденными илотами свою армию, которой предстояло сражаться с Антигоном.
Это - очень важное свидетельство. Оно, конечно, проливает свет на экономическое положение эллинистической Спарты и на ту парадоксальную ситуацию, которая сложилась здесь в дореформенный период, когда часть илотов, возможно, уже была богаче собственных господ. Но очень опасно по этому одному, к тому же довольно позднему свидетельству, делать какие-либо выводы об экономическом процветании илотов в более ранний период, как это делает, например, Л. Пайпер. В своей статье "Спартанские илоты в эллинистическое время" (1986) она пытается доказать (на наш взгляд, без должных на то оснований), что илоты имели возможность покупать себе свободу, начиная, по крайней мере, с IV в. [012_88] Вряд ли это так. И дело заключается не только в экономической базе самих илотов и их финансовых возможностях.
012_88
Piper L. J. Spartan Helots in the Hellenistic Age // AS. 15-17. 1984-1986. P. 75-88.
Разумеется, и в период классики, а не только позднего эллинизма, илотская элита вполне могла быть зажиточной и иметь достаточно средств для выкупа на свободу. Вопрос заключается в другом: пока Спартанское государство было достаточно сильным, оно, несомненно,
Вместе с тем все известные нам случаи освобождения илотов в более ранний период (конец V - 1-я половина IV в.) носят ярко выраженную военную направленность. Илотов освобождали прежде всего ради пополнения спартанской армии [012_89] . Финансовая же сторона, связанная с их освобождением, в любом случае занимала второстепенное место. Во всяком случае, вплоть до позднего эллинизма у нас нет никаких данных, даже косвенных, об освобождении илотов за деньги. Наоборот, скорее можно считать, что государство, призывая илотов на военную службу, вооружало их на собственный счет. Именно так можно понять сообщение Ксенофонта, что при угрозе со стороны Эпаминонда в 370/69 г. эфоры распространили среди илотов прокламацию такого примерно содержания: все те, кто выразит желание получить оружие и вступить в армию, получат свободу, в чем их эфоры клятвенно заверяют (Hell. VI, 5, 28). Г. Бузольт полагает, что здесь речь идет о вооружении илотов на государственный счет. Фразу Ксенофонта eij ti" bouvloito o{pla lambavnein он дополняет словами "vom Staat". Таким образом, получается: "если кто захочет получить оружие от государства...". Именно на основании этого своего толкования Ксенофонта Г. Бузольт делает вывод, что "гоплитская служба илотов, для которых государство поставляло оружие, была, как правило, добровольной повинностью, которая влекла за собой освобождение" [012_90] . Как бы ни понимать это место Ксенофонта, в любом случае ясно, что ни о каком выкупе на свободу за деньги здесь речи не идет. Так что вряд ли правы те западные ученые, которые, подобно Л. Пайпер и Ж. Дюка, видят в освобожденных илотах только экономических лидеров своего класса вне зависимости от временных и ситуационных ориентиров. Но в государствах, подобных Спарте, где исключительно важен был политический и идеологический момент, механизм освобождения илотов просто не мог быть полностью определяем узко экономическими задачами.
012_89
Подобные массовые манумиссии, вызванные экстраординарными обстоятельствами, были характерным явлением не только для Спарты. Афины, например, в конце Пелопоннесской войны, пребывая в состоянии крайней военной опасности, были вынуждены прибегнуть к исключительной мере - призвать рабов во флот, а после победы даровать им свободу (Aristoph. Ranae 33, 191, 693-694; Xen. Hell. I, 6, 24). Причем, по мнению А. И. Доватура, рабы во флоте использовались уже в качестве воинов, а не только гребцов, как это было ранее (Доватур А. И. Рабство в Аттике... С. 27). Но если в Афинах государство выкупало отдельных рабов у их хозяев, чтобы потом призвать их на военную службу, то Спарта в этом не нуждалась, поскольку здесь само государство было de jure владельцем рабов.
012_90
Busolt G., Swoboda H. Griechische Staatskunde. Hf. 2. S. 667 и Anm. 6.
Однако каковы бы ни были причины начавшегося в конце V в. процесса, сам факт единовременных и довольно частых манумиссий илотов свидетельствует о каких-то изменениях в отношении к ним со стороны Спартанского государства. Появление, по крайне мере, уже в III в. [012_91] , а может быть и раньше, нескольких групп вольноотпущенников свидетельствует о далеко уже зашедшем процессе дифференциации илотов по имущественному признаку. В данный период государство уже не нуждалось, как это было раньше, в илотах-воинах, зато испытывало постоянную нужду в пополнении своей казны. Хотя для III в. мы знаем только один конкретный случай выкупа большой группы илотов на волю (Plut. Cleom. 23, 1), но, судя по рассказу Мирона, освобождение илотов в этот период было делом рутины.
012_91
Эта дата основана на свидетельстве Мирона, который дал самый полный перечень разрядов спартанских вольноотпущенников (ap. Athen. VI, 271 f). Как предполагает большинство исследователей, Мирон, ритор из Приены, жил, вероятно, в III в. (Huxley G. L. Early Sparta. London, 1962. P. 34, n. 192, со ссылками на мнения предшественников). Его "Messeniaka" стала основным источником по истории Мессенских войн для Павсания.
Согласно Афинею, который сохранил это свидетельство Мирона, в Спарте существовало несколько групп вольноотпущенников: "Часто лакедемоняне освобождали рабов (douvlou"), и одних они называли афетами (ajfevta"), вторых - адеспотами (ajdespovtou"), третьих - ериктерами (ejrukthvra"), а других, которых посылали для морских операций, - деспосионавтами (desposionauvta"), а других - неодамодами..." (VI, 271 f). Нам остается только гадать, что они собой представляли, ибо Мирон никак не поясняет приводимую им номенклатуру. Помимо неодамодов остальные четыре группы нигде, кроме как у Мирона, больше не упоминаются. То, что Мирон называет илотов рабами (douvlou"), не вызывает удивления. Термин dou'lo" часто встречается в античной традиции по отношению к илотам. Он употребляется, как правило, в обычном широком смысле слова для определения общего понятия раба в отличие от свободного. Это было общегреческое наименование, принятое и в литературе, и в жизни.