История украинского народа. Автобиография
Шрифт:
Сильно запоздавшая и в культурном и в общественном развитии своем, литовская народность в XIII в. начинает организоваться политически, совершает этот процесс чрезвычайно быстро и успешно, и одновременно притягивает к себе разбитые остатки старого Русского государства. Мендовг, считающийся основателем Литовского государства, только еще собирает литовские племена в более сильную и сплоченную государственную организацию, но одновременно владеет уже целым рядом мелких белорусских княжеств в бассейне Немана, Припети и Березины и старается распространять свою власть далее, на земли черниговские, смоленские, полоцкие (в середине XIII в). Галицко-волынские князья недружелюбно смотрели на эту новую политическую силу, но остановить ее роста не успели. Не удались и их династические планы путем союзов и браков провести своих членов на княжьи столы этого нового Литовского государства;
Этот процесс собирания киевского наследия литовской династией очень мало известен в деталях. Проходил он большею частью без шума и громких событий, без больших войн и значительных перемен в строе присоединяемых земель, и потому очень мало оставил следов в источни-
МС. Грушевский
ках, тем более, что из этих земель от XIV в. не сохранилось для нас никаких местных летописей и очень мало актового материала. Стоя гораздо ниже в культурном и общественном развитии сравнительно с народностью присоединяемых земель, украинской пли белорусскою, литовская народность подпадала влиянию славянского элемента, его государственных и общественных форм, религии, быта, письменности. Белорусский язык сделался языком письменности и делопроизводства в. кн. Литовского на все последующее время {литовский язык в письменности не употреблялся); право и политико-общественная схема, выработанная Киевским государством, легли в основу государственного права в. кн. Литовского; сама династия литовская сильно обрусела: между ее членами во второй половине XIV в. большинство князей было православных и совсем обрусевших, Влияние оказывала особенно белорусская стихия, так как белорусские земли раньше были присоединены и теснее связаны с в. кн. Литовским, чем земли украинские.
Отчасти в силу культурной бедности Литвы, отчасти из политических соображений, литовские князья и позже старались вносить как можно меньше перемен в строй и отношения своих славянских провинций: *мы старины не рушаем, а новины не уводим#, — было их лозупгом. На первых же порах литовская оккупация вносила лишь минимальные перемены в отношения присоединяемых земель: нетронутыми оставались все правовые нормы, общественный строй и жизнь: очень часто оставались на своих местах и прежние князья (где они были), и только в виде высшей власти являлся теперь среди них какой-нибудь член литовской династии, или сам великий князь, а отношение нового правительства к новой провинции ограничивалось, самое большее, требованием участия в военных походах. При таких отношениях и при бедности наших источников неудивительно, что мы иногда только позже узнаем о совершившейся перемене — присоединении той или другой земли к в. кн. Литовскому, а время и обстоятельства этого факта остаются совершенно неизвестными.
В первой четверти XIV в, большинство белорусских земель уже так или иначе было связано с в. кн. Литовским, и литовские князья протягивали руки и к землям украинским. Из позднейших известий и некоторых косвенных указаний выходит, что уже в первой четверти XIV в. (при последних Романовичах галицко-волынских, или в междуцарствие по их смерти), оторвана была от Галицко-волынского государства и присоединена к в. кн. Литовскому волость Версстейско-дорогичинская, т. е. земли по среднему течению Зал. Буга. Позднейшее генеалогическое сказание говорит, что один из литовских князей, которого оно называет Видом и помещает между Мендовгом и братом (и предшественником) Гедими-
@ 109
на Витенем, присоединил к в. кн. Литовскому значительную часть Древлянской земли, то есть северо-западной Киевщины. При Геднмине уже и Киев стоял, очевидно, в сфере политического влияния Литвы, хотя киевский князь формально находился еще под властью Татарской орды {источники называют киевским князем какого-то Федора, маленького князька, неизвестного происхождения). Под власть литовской династии Киев окончательно перешел уже при сыне Гедимина, Ольгерде, который отобрал его от последнего князя, упомянутого уже Федора, и посадил здесь своего сына Владимира {около 1360 г.). Вместе с Киевом в зависимость от него пришли и огромные, запустевшие пространства на левом берегу Днепра (земли старого Переяславского княжества и соседние с ним территории), и с тех пор,
При Ольгерде же приведены были в зависимости от великого князя Литовского и земли старого Черниговского княжества, а также кран по среднему течению Днестра и Южного Буга, который теперь получает имя Подолья. В этом крае первоначально соперничали влияния Киева и Галича, позже он был притянут Галицко-волынским государством, но движение «татарских людей & поставило его в непосредственную зависимость от Татарской орды. Когда у Ольгерда, в 1360-х годах, произошел разрыв с Татарами, его племянники, сыновья Кориата Гедиминовича, засели в подольских городах, укрепив их против Татар и образовали еще одно княжество, ставшее в известную зависимость от великого князя литовского.
В Черниговские отношения Ольгерд вмешался по связи их с смоленскими. Главнейшим из черниговских столов — Брянском — владели тогда смоленские князья, и Ольгерд, старавшийся овладеть Смоленском, захватил Брянск в 1350-х годах (около 1357—58 гг.). Это было началом его дальнейших приобретений в черниговских землях; подробностей их не знаем, но в последней четверти XIV в. видим все важнейшие столы западной части Черниговской земли (Брянск, Новгород, Чернигов, Стародуб) в руках нескольких князей из литовской династии, а в восточной — мелких князей из старой династии приведенных в зависимость от Литвы. Эту зависимость поддерживал здесь ряд крепостей, находившихся в непосредственной власти литовских князей.
Таким образом вся восточная Украина в последней четверти XIV века была подчинена великому князю литовскому. Этот блестящий результат был достигнут в сравнительно непродолжительное тремя, без больших хлопот и особенного напряжения. Население без сопротивления подчинялось великому князю литовскому; прежние князья оставались на своих местах, под верховенством князей из новой династии, или были без труда смещаемы, — слишком были они слабы, чтобы сопротивляться. Та-
тарская орда, считавшая эти земли своими «улусами», была слишком расстроена и ослаблена во второй половине XIV в., чтобы оказать серьезное противодействие. Из 1360 — 70-х гг. мы имеем известие о конфликтах Литвы с Татарами, вызванных, очевидно, этим движением ее в украинские земли, но эти конфликты не могли остановить литовской оккупации. Татарские ханы и потом считали восточную Украину своим улусом и претендовали на дань; эти претензии иногда до некоторой степени удовлетворялись, иногда же отражались вооруженной силою, но во всяком случае не мешали фактической оккупации украинских земель литовскими князьями, — впрочем совершенно уже ассимилировавшимися и превратившимися в украинских князей литовской династии.
Гораздо большего напряжения потребовалось от литовских князей, чтобы удержать в своих руках западные земли Украины, и им в конце концов не удалось собрать в своих руках все украинские земли.
Я уже упомянул, что еще, вероятно, при жизни Юрия-Болеслава между польским и венгерским королем состоялось соглашение относительно совместных действий в Галицко-волынских землях. Одновременный поход их в Галицию, при первой вести о смерти Юрия-Болеслава, наводить на мысль, что уже тогда существовало между ними соглашение в галпцком вопросе. Во всяком случае существование такого соглашения между ними позже не подложить сомнению, и если оно не было заключено перед смертью Юрия-Болеслава, то состоялось немногим позже. Это была династическая комбинация в роде компромисса 1214 г. Венгерский король предоставлял свободу действия Польше в Галицко-волынских землях. Польский король в случае отсутствия у него мужского потомства обещал передать после себя польскую корону венгерской династии. В случае же, если бы у польского короля явились мужские потомки, венгерский король, сохранявший и впредь свои «исторические права» на Галицию, выговорил себе право получить ее от Польши за уплатою военных издержек.
В силу этого соглашения Казимир в своей борьбе за Галицко-волынские земли находил более или менее деятельную поддержку в Венгрии; деятельным союзником его был также папа. Любарт же главным образом должен был опираться на местные, украинские силы Волыни: Ольгерд и прочие литовские князья лишь изредка имели возможность прийти ему в помощь, так как при всей своей чрезвычайной экстенсивности Литовское государство было слабо организовано не только теперь, но и позже: многочисленные и разноплеменные земли, собранные литовскими князьями, не были сконцентрированы в один сильный организм, и к сильным напряжениям .эта государственная организация не была способна; притом до самого XV в. ее силы и внимание постоянно были отвлека-