История украинского народа. Автобиография
Шрифт:
246 ^
герой безвременья, вызывающий трагизмом своего положения и силой духа глубокий интерес и сочувствие.
Устраняя Опару, Дорошенко имел в виду план более широкий. Пользуясь поддержкой Крыма и Турции, он рассчитывал создать себе прочную основу в правобережной Украине свободной от влияний и Москвы и Польши. Опираясь на нее, он надеялся снова соединить воедино правобережную и левобережную Украину, а так как последнюю слишком было трудно, как показали последние события, поставить вне зависимости от Москвы, то Дорошенко имел в виду признать верховенство Москвы, но иод условием прочных гарантий украинской автономии, к которым он надеялся принудить московское правительство страхом своего союза с Турцией и Крымом.
Провозглашенный
Рассчитывая на Дорошенка и Татар, Брюховецкий с началом 1668 г. поднял восстание против Москвы. Старшина приняла в нем участие, московские гарнизоны изгонялись или избивались. Но сам Брюховецкий сделался слишком ненавистен на Украине, чтобы его мог спасти этот поворот политики. Когда прибыл из-за Днепра Дорошенко и потребовал, чтобы Брюховецкий сложил гетманство, коэаки объявили Брюховецкому, что не желают сражаться из-за него с Дорошенком; разграбили его лагерь, самого арестовали, привели к Дорошенку, и тут, — как рассказывает современник, — по ошибочно понятому жесту Дорошенка, толпа бросилась на Брюховецкого и растерзала. После этого Дорошенко, соединившись с татарской ордою, прибывшею на помощь Брюховецкому против Москвы, двинулся против московского войска, под предводительством Ромодановского вступившего в границы Украины для подавления восстания. В виду сил, которыми располагал Дорошенко, Ромодановский отступил за границу, и Украина, и исключением нескольких пунктов, где держались еще московские гарнизоны, оказалась в руках Дорошенка.
Это был единственный по своему значению момент в политической деятельности Дорошенка. Трудно угадать, удалось ли бы ему удержать Украину в своем влиянии, наэлектризовать утомленные двадцатилетнею
247
борьбою массы, взять в руки расшатанную и в значительной степени деморализованную старшину. Достаточно сказать, что представившимся ему благоприятным стечением обстоятельств Дорошенко воспользоваться не успел, Как раз в эту минуту наибольшего успеха он бросил армию и уехал в Чигирин, как передает современник — вследствие известия об измене жены. Воспользовавшись его уходом, Ромодановский двинулся снова в Северские земли. Архиепископ черниговский Лазарь Баранович выступил с проповедью покорности Москве, оставленный Дорошенком в качестве заместителя («наказного гетмана») Демьян Многогришный с местной старшиной решил вернуться к московской власти. Но при этом и старшина и Баранович хотели добиться уступок — вывода воевод, возвращения к статьям Богдана Хмельницкого, и Многогришный ставил ультиматум: или московское правительство восстановит «козацкие вольности», или он пойдет в подданство Туркам. При этом он выступал уже не как представитель Дорошенка, а как самостоятельный «гетман сеьерский».
Вывод воевод был, несомненно, всеобщим желанием. В том смысле, что это было общее пожелание, украинского населения, доносил и воевода Шереметьев: «Черкасы» желают непременно, чтобы «русских» людей не было на Украине в городах, и жить с ними не хотят. Вообще это был момент, когда стремления гарантировать Украину от вмешательства московского правительства и администрации проявились особенно сильно и широко в украинском обществе Возможно, что их ионулярностью — тем что это было всеобщее и непременное условие дальнейших отношений, объясняется та значительная твердость, с которою Многогришный
По московское правительство, очевидно, возлагало надежды на раскол, выразившийся в отделении Многогришного от Дорошенка, и решило все-таки не уступать украинским требованиям. Оно позондировало Дорошенка, которого продолжали еще держаться южные левобережные полки, но когда и Дорошенко поставил то же требование о выводе воевод, московское правительство решило держаться Многогришного. Оно могло рассчитывать, что последний в своем фальшивом положении между Дорошенком и Москвою окажется уступчивее и, не имея духу отказаться от гетманской булавы, отступится от своею ультиматума. Действительно, уже к марту 1669 г. Многогришный уступил. На раде в Глухове, хотя и не без значительной оппозиции, были приняты «статьи» — договор между Украиною, собственно — украинской старшиною, и московским правительством, составленный в стиле международного трактата (т. н. глуховские статьи). После этого Многогришный был еще раз подтвержден на гетманстве и получил знаки власти от московского делегата.
В окончательно принятой редакции этих глуховскнх статей постановлялось, что московские воеводы, кроме Киева, будут назначаться в
248=@;
Переяславль, Нежин, Чернигов и Остер, но они не будут иметь права вмешиваться в суд и управление — им будут подчиняться только московские ратные люди их гарнизонов, Таким образом, после обнаруженного народом неудовольствия московское правительство отказалось от введения московской администрации и нодатного оклада на Украине. За гетманом не признавалось право сношений с иностранными государствами, но сохранялось на будущее время участие козацких делегатов в московских дипломатических конференциях.
Это был очень чувствительный удар для планов Дорошенка, но он не смутил его, и — к чести Дорошенка нужно сказать — он не стал тратить сил и энергии на борьбу с Многогришным. Хотя он смотрел па последнего свысока, как на самочинного «покутного гетманчика», но поддерживал с ним добрые отношения, тем более, что и без того имел достаточно забот, а общность национальной программы сближала его с Многогришным; мы уже видели, что их пожелания в сфере отношений к Москве более или менее были одинаковы.
Вопрос о передаче Польше Киева, перемирием 1667 г. оставленного только на два года под властью Москвы, возбуждал тогда большую тревогу на Украине. Москву обвиняли в пренебрежении к национальным интересам Украины и излишней уступчивости в отношениях к Польше. Подозрения росли тем более, что козацкие делегаты, вопреки обещаниям, не были допущены к конференциям, происходившим между уполномоченными Москвы и Польши. Эти общие заботы и огорчения сближали Дорошенка с Многогришным, очень огорченными поведением московских политиков. И в конце концов жалобы на поведение московского правительства, которые заявлял Многогршнный, послужили поводом к скорому его падению.
Многогришный вообще не умел поставить себя в хорошие отношения к старшине. Последняя была склонна смотреть на него свысока, как на человека нового, «мужичьего сына», и притом довольно простодушного. Постоянно подозревая старшипу в интригах. Многогришный позволял себе временами резкие выходки против нее. Недовольные действительно устроили заговор, в марте 1672 г., и по соглашению с московским отрядом, находившемся при гетмане, схватили его и отослали в Москву, обвиняя в измене московскому правительству и прося разрешения выбрать нового гетмана. Обвинения были совершенно ложны, а насколько все это имело характер личной интриги, доказываешь страх заговорщиков, что войско и население выступят против них. Поэтому раду для выбора нового гетмана они даже не решились устроить на украинской территории, а перенесли за московскую границу, под охрану московского войска (на урочище Козацька диброва). Но, несмотря на очевидную ложность об-