История вампиров (Главы 1 и 2)
Шрифт:
Необходимо было иметь под рукой такие формулы отмены наказания, которые можно было бы прочесть над трупом, который найден в таком неразложившемся состоянии, ибо считалось, что это может быть результатом почти любого проклятия, хотя анафему епископов рассматривали в качестве самой серьезной и ужасной его формы. Тем не менее, подобное состояние трупа могло проистекать из проклятия, изреченного родителями или даже из ругательства, произнесенного человеком в адрес самого себя, а также из анафемы, наложенной священником, поскольку у православных полномочиями на отлучение от церкви обладали не только епископы, но и священники, хотя последним и не полагалось применять это наказание без санкции епископов. [152] Одна из подобных формул отмены проклятия звучит так: "Воистину, о Господи Боже наш, да восторжествуют великая милость Твоя и Твое удивительное сострадание, и если на раба Твоего, здесь покоящегося, наложено проклятие его собственным отцом или матерью, или же он сам себя проклял, или же побудил одного из святых служителей Твоих наложить на него духовные оковы, которые до сих пор с него не сняты, или же навлек на себя самую ужасную анафему и был отлучен от церкви епископом, и по причине своего небрежения и лености не заслужил прощения, то смилуйся
152
Theodere Balsamon, I, 27 and 569; apud Migne.
153
Jacques Goar.
Как ясно видно из вышесказанного, естественно, что у православных самой тяжелой и самой эффективной формой отлучения от церкви считалась анафема епископа, и поэтому формула отлучения якобы обрекала труп грешника на нетленное существование после смерти, и от этого нельзя было освободиться, пока над телом покойного не прочитают формулу отмены наказания и отлучение не будет таким образом формально отменено.
Однако стали возникать значительные сложности. Обнаружилось, что отлучением от церкви порой не удается добиться ожидаемого результата, и тело в этом случае точно так же обращается в прах обычным способом. С этим фактом, соответственно, приходилось считаться и как-то его объяснять, и Аеоне Аллаччи в своем трактате "De quorundam Graecorum opinationibus" [154] цитирует номоканон отлученных от церкви, где делаются попытки объяснить, как получается, что иногда отлучение от церкви не приносит результатов: "Относительно тех, кто имел несчастье навлечь на себя епископское отлучение от церкви и чьи тела после смерти были найдены "неразложившимися".
154
C, XIII.
Некоторые люди были должным образом по закону отлучены от церкви своими епископами как злодеи, преступившие божественный закон, и без покаяния и исправления, т. е. без отмены наказания, так и скончались в состоянии отлучения и были похоронены; вскоре после этого их тела были найдены «разложившимися», причем суставы и кости были отделены друг от друга.
Столь необычное обстоятельство вынесли на рассмотрение совета опытных богословов, которые после продолжительных дискуссий решили, что любой отлученный от церкви человек, чей труп не остается нетленным, больше не имеет надежды на спасение, ибо он больше не пребывает в том состоянии, когда ему предстоит подвергнуться физическому разложению после того, как его освободит от наказания тот самый епископ, который отлучил его от церкви, но что этот человек уже обречен на адские муки. Хотя это не является абсолютно обязательным, но по возможности аннулировать отлучение должен тот же человек, что его и наложил: это необходимая мера предосторожности для того, чтобы отлученному от церкви было не слишком легко избавиться от наказания. [155] Конечно, вышестоящая инстанция может отменить анафему, наложенную одним из подчиненных, епископ может аннулировать отлучение от церкви, провозглашенное простым священником, однако при определенных обстоятельствах подобное регулирование непременно должно оказаться чрезвычайно затруднительным. Есть широко известный пример, который приводит Христофор Ангел. [156] Он рассказывает, что один епископ был отлучен от церкви советом равных ему по рангу, и что тело его после смерти оставалось "целым и твердым, как железо, на протяжении еще лет ста". Затем второй совет епископов в том же месте провозгласил отмену отлучения, и как только были произнесены эти слова, труп согрешившего сразу же "рассыпался в прах".
155
Balsamon, 1,64–65 and 437.
156
Cambridge, 1619.
Далее в nomocanon de excommunicatis говорится, что "люди, умирающие отлученными от церкви, т. е. те, чьи трупы находят «неразложившимися», нуждаются в освобождении от наказания, дабы их тела тоже могли освободиться от оков отлучения от церкви. Ибо точно так же, как на земле сковано тело, скована и душа, и ее терзает сатана. И всякий раз, когда тело освобождается от наказания в виде отлучения и разрушается, в тот момент по воле Бога и душа вырывается на свободу из рабства, в котором она пребывает у дьявола, и обретает жизнь вечную, свет невечерний и радость невыразимую".
Леоне Аллаччи [157] считал абсолютно бесспорной эту православную догму о физическом воздействии отлучения от церкви. Он приводит несколько примеров, демонстрирующих правильность этого убеждения, — примеров, по его словам, широко известных и подтвержденных свидетельствами. Афанасий, митрополит Имбросский, упоминает, что по просьбе жителей Фасоса он торжественно прочитал над несколькими мертвыми телами формулу отмены отлучения от церкви, и еще до того, как он закончил произносить священный текст, все трупы рассыпались в прах. Очень похожий случай произошел с одним обратившимся в христианство турком, которого впоследствии отлучили от церкви в Неаполе и которого через несколько лет после его смерти освободили от наказания два патриарха, после чего его тело сразу же разложилось, и он наконец обрел покой.
157
Op. cit.,XV.
Еще более примечательный пример — случай со священником, который приговорил одного человека к отлучению от церкви и который впоследствии обратился в ислам. Последнее никак не повлияло на жертву его приговора, хотя и скончавшуюся в христианской вере, но остававшуюся связанной его проклятием. О данном обстоятельстве, которое вызывало сильнейшую тревогу, доложили митрополиту Рафаилу, и по его настоятельной просьбе обращенный мусульманин, хотя и далеко не сразу, после долгих колебаний все же согласился прочитать над телом усопшего христианина формулу отмены наказания. Когда бывший священник произносил последние слова текста, труп рассыпался в прах. Вслед за тем магометанин вернулся к своей прежней вере и был за это казнен — по закону магометан.
Я не знаю, является ли это предание тем же самым, что приводит мистер Эббот в "Македонском фольклоре", но прихожу к выводу, что оба данных примера нельзя назвать идентичными, хотя они во многом пересекаются. Я подробно процитирую самый впечатляющий, рассказ мистера Эббота. "Насколько велик страх перед гневом церковника, можно понять из следующего примера, который рассказан автору в качестве "правдивой истории" человеком, не испытывавшим ни малейших сомнений в ее достоверности, "Много лет назад жил на свете архиепископ Салоникский, который в минуту ярости проклял одного человека из своей епархии: "Да откажется земля тебя принять!" Прошли годы, и архиепископ принял ислам. Благодаря своей учености и общим способностям, он дослужился у магометан до должности главного муллы. Тем временем человек, навлекший на себя гнев прелата, умер и был похоронен, как обычно. И случилось так, что по прошествии трех лет его могилу вскрыли и обнаружили, что труп внутри нее совершенно не тронуло разложение, словно тело опустили в землю лишь накануне. Ни молитвы, ни пожертвования не приносили желаемого результата: труп не разлагался. Его снова закопали, но через три года нашли его в точно таком же состоянии. Тогда его вдова вспомнила, что покойного супруга некогда проклял архиепископ-вероотступник. Она тотчас же пошла к экс-прелату и стала умолять его взять назад свое проклятие. Этот высокий сановник пообещал употребить все свое влияние, видимо, ни на йоту не уменьшившееся из-за его отступничества: раз уж стал епископом, то навсегда им останешься. Добившись разрешения у паши, он направился к разрытой могиле, опустился перед ней на колени, воздел руки и молился в течение нескольких минут. Едва он успел подняться на ноги, как, к изумлению тех, кто потом об этом рассказывал, плоть покойника стала рассыпаться, обнажая кости, и вскоре остался голый скелет — чистый, словно на нем никогда не было плоти".
Теперь будет вполне уместно привести здесь отрывок из раздела "О силе отлучения от церкви и о том, для каких мелочей им пользуются" из произведения Рико "Нынешнее состояние греческой и армянской церквей" (1679).
"Третья заповедь церкви — повиновение ее духовным пастырям и наставникам, см. "Первое послание к коринфянам святого апостола Павла" (1 Кор. IV, 1): "Итак, каждый должен разуметь нас как служителей Христовых и домостроителей тайн Божиих" — вот текст, который они часто повторяют в своих церквях, и поэтому они отвечают за возвышенность своего служения и за подобающие почет и уважение, которые проявляет паства по отношению к их клиру; так что даже если они желают с выгодой использовать преимущества роскошных облачений и украшений, дабы окружить себя еще большим уважением в глазах простонародья, то на паству все равно воздействуют особые божественные умения служителей церкви, и она подчиняется пастырям не только в вопросах духовных, но и в делах мирских прибегает к суду своего епископа или митрополита, ибо сказано у св. Павла (1 Кор. VI, 6): "Как смеет кто из вас, имея дело с другим, судиться у нечестивых, а не у святых?" Но что особенно вынуждает людей соблюдать долг повиновения, так это ощущение Силы Отлучения от Церкви — то, на что Церковь опирается, то, чего все больше всего страшатся, и даже совесть, наиболее закосневшая в распутстве и глухая ко всем другим делам, содрогается, услышав приговор об отлучении, ибо кому он вынесен, тот не только изгоняется за пределы Церкви, но и любые разговоры о нем уже считаются дурным тоном, и такая личность лишается обычных преимуществ — милосердия и помощи, к которым нас обязывает христианский и просто человеческий долг.
К применению такой кары, как отлучение от церкви, греческая православная церковь прибегает с такой готовностью и с такой частотой, что может показаться, будто столь регулярно практикуемое, обыденное наказание людьми воспринимается как наименее достойное. Однако на деле оглашение данного приговора вызывает сильнейший ужас и о воздействии отлучения не только на живых людей, но и на тела умерших рассказывают так достоверно и убедительно, что для народа это по-прежнему служит подтверждением действенности той власти, которой обладает церковь в данной сфере. По форме отлучение от церкви может либо иметь конкретного адресата, т. е. указывать виновную сторону с оглашением имени и положения преступившего закон, либо быть направленным против любого неустановленного виновника того или иного преступления либо проступка. Так, например, если совершена кража и виновник ее неизвестен, то отлучение провозглашается в отношении неустановленного преступника, кем бы он ни был, и его нельзя освободить от наказания до тех пор, пока не будет провозглашено официальной отмены отлучения; о виновности неизвестного объявляют публично всей пастве, после чего следует оглашение приговора об отлучении в следующей форме.
"Если виновные не вернут потерпевшему то, что ему принадлежит, дабы он мирно им обладал, и позволят ему оставаться обиженным и оскорбленным, да будут они тогда ограждены от общения с Господом Богом Создателем, и прокляты, и да не будет им прощения, и не станут разлагаться тела их после смерти на этом свете и на том, что грядет. Пусть рассыпаются дерево, камни, железо, но только не тела виновных; пусть унаследуют преступники проказу Гехази и смятение Иуды; пусть разверзнется земля у них под ногами и поглотит их, как Дафана и Авирама, пусть сражаясь и трепеща идут они по земле, подобно Каину; пусть гнев Господа падет на их головы и лица; пусть не достается преступникам ничего из того, к чему они стремятся, и пусть до конца дней своих выпрашивают они хлеб свой насущный. Да будут прокляты их работа, их труды, их служба, их имущество: пусть все исчезает, как пыль, пусть никогда и ни в чем не видят они успеха; да будут они прокляты и отлучены святыми и праведными патриархами Авраамом, Исааком и Иаковом и всеми 318 святыми отцами, со- звавшими Никейский собор, а также всеми прочими святыми Соборами. Да не будут преступники отныне с церковью Христовой, и пусть никто не предоставляет им церковного имущества, и не благословляет их, и не приносит жертвы ради них, и не дает им освященного хлеба, и не ест, не пьет, не работает с этими людьми, а после их смерти пусть никто не хоронит их под страхом навлечь на себя такое же отлучение от церкви, и пусть эти преступники остаются в таком состоянии до тех пор, пока не свершат всего, что здесь записано".