История всемирной литературы Т.6
Шрифт:
Польскому восстанию 1830 г. посвящен его роман «Польская семья» (1839). Писатель показывает столкновение противоположных сил — холодного расчета и горячей любви к родине. Оптимизм, вера в свое призвание характеризуют героя романа «Роберт Фултон» (1853). Изобретатель парохода предстает здесь человеком творческой фантазии, который вынужден преодолевать недоверие и враждебность для достижения своей цели. Тему трагического героизма, стойкости под ударами судьбы Хаук разрабатывает и в поэзии: в сборнике «Лирические стихотворения» (1842), в одах, балладах, содержащих фольклорные мотивы, а также в цикле романсов на историческую тему «Вальдемар Аттердаг» (1861).
Распространяющееся все шире увлечение северной романтикой разделял Николай Фредрик Северин Грундтвиг (1783—1872). Готовясь стать
В драматургическом цикле «Картины упадка героической жизни на Севере» (1809), в который входят драмы «Горм Старый», «Харальд Блатан и Пальнатоке» и «Вагн Огесен, или Падение Ёмсборга», Грундтвиг стремился прежде всего к достоверности изображения исторического процесса. Автор назвал свои пьесы «картинами» или «диалогами».
Следующий драматургический цикл Грундтвига охватывает более ранний, дохристианский период скандинавской истории. Источником «Четырех картин борьбы норн и асов» (1811) была «Сага о Вельсунгах». Однако здесь проявились воздействие религиозного кризиса, пережитого писателем в 1810 г., и его переход на позиции позитивистского христианства. Теперь Грундтвиг выступает против положений идеалистической философии о существовании гармонии между противоречиями действительности, в особенности между добром и злом. Но во многом он еще остается под воздействием романтической эстетики. Для Грундтвига поэзия — это божественное откровение. Искусство для него не автономно, свое значение оно приобретает как проявление божественной воли. Поэт также выражает словами божественную волю, но не как инструмент, а как «сотрудник бога». Перу Грундтвига принадлежат многочисленные церковные песни, дидактические произведения, а также драмы, переводы саг и статьи о песнях «Эдды». В них автор ставил перед собой цель — воспитывать и обучать народ на примерах национальной истории и мифологии.
Стремясь воскресить в памяти народа его славную историю, он делал переложения на современный язык из Саксона Грамматика и «Эдды». Создал полную намеков на современность рифмованную хронику «Роскильде-Риим» («Roskilde Riim», 1814). Предназначенные для самой широкой читательской аудитории, эти работы много дали Грундтвигу-поэту в смысле овладения народным языком. Простотой и безыскусственностью отличается его лирический сборник «Северные куплеты» (1838), включающий в себя романсы, патриотические песни для народа. Обращенные к широким слоям народа, стихотворения Грундтвига 30—40-х годов оптимистичны. Человек должен вести размеренную и деятельную жизнь, пишет он в «Открытом письме моим детям». Для Грундтвига-священника вера оставалась краеугольным камнем человеческого бытия. Он считал, что человек, осознав свое бессилие, должен преодолеть его с помощью веры. В своей просветительской деятельности он руководствовался выдвинутым им лозунгом: «Сначала человек, а потом христианин».
Грундтвиг создал учебники всемирной истории («Мировая хроника», 1812—1817, и «Руководство по всемирной истории», I—II, 1833—1843). Большое значение для дальнейшего развития культурной жизни Дании и других скандинавских стран имела задуманная им реформа народного образования, которая начала проводиться в стране с середины 40-х годов. В основе учения Грундтвига о «школе для жизни» лежит его раннее увлечение просветительскими идеями и романтическая мечта об общескандинавском университете («О научном объединении Севера», 1839). Делая различие между «образованностью» и «ученостью», Грундтвиг предлагал преодолеть оторванность
Родоначальник датского исторического романа Бернхард Северин Ингеман (1789—1862) в юности поклонялся Гофману и Вальтеру Скотту. Так же как и Грундтвиг, Ингеман верил, что героический дух народа «снова пробудится, и перед Данией откроется великое и прекрасное будущее». В стихотворениях «Вальдемар Великий и его дружина» (1824), «Королева Маргрет» (1836) он изображает переломные моменты скандинавской истории. Герои его романов «Вальдемар Победитель» (1826), «Принц Отто Датский» (1835) и другие выступают как символы и носители национального духа. Сюжет цикла романсов «Хольгер Датчанин» (1837) взят из народной книги о герое, проведшем много лет в странствиях и попадающем в заколдованную страну, которая переосмысляется Ингеманом как царство поэзии, где Хольгер исцеляется от тоски и меланхолии. Герой возвращается к людям, чтобы помочь возрождению страны. Роман Ингемана на современную тему «Дети деревни» (1852) проникнут национально-патриотической идеей. Герой его —
талантливый музыкант — посвящает свою жизнь возрождению забытых народных мелодий.
В Дании театр издавна стоял в центре культурной жизни. На сцене королевского театра в Копенгагене шли как комедии Л. Хольберга, так и эффектные, но пустые представления по поводу официальных торжеств. Такая двойственность продолжала определять репертуар первой трети XIX в., включающий и романтические трагедии Эленшлегера, и эпигонские изделия его подражателей, официальные пьесы «на случай»: ставились блестящие водевили Хейберга и его ученика Херца, талантливые комедии Хострупа и пошлые пьески второстепенных авторов.
Эстетические взгляды Йохана Людвига Хейберга (1791—1860) формировались под влиянием французской комедии, а также драматургии Тика. Хейберг изучал и испанскую драматургию. Его зингшпиль «Венцы в Берлине», поставленный на сцене Королевского театра в 1815 г., принес ему известность, а написанные в 20-е годы водевили «Апрельские шутки», «Рецензент и зверь» и «Неразлучные» закрепили успех. Водевили Хейберга высмеивали отдельные общественные институты, литературные школы, безответственных критиков, а также мещанство. Хейберг искал комическое не в характерах, а в ситуациях. Он гармонично сочетал текст и музыку, задавал и выдерживал до конца нужный темп.
В теоретической работе «О водевиле как виде драматического искусства» (1828) Хейберг утверждает необходимость соблюдения границ жанра, острие своей полемики он направлял против романтической драмы Эленшлегера и его школы, апелляция которых к поэтическому вдохновению представлялась ему попыткой утвердить дурной вкус. Хейберг уподоблял произведение искусства задаче, а творческий процесс — ее решению. Систему жанров Хейберг представлял себе как пирамиду, на вершину которой он водрузил водевиль, объявленный национальным видом искусства. Сближение поэзии с действительностью представляется ему бесспорно необходимым, но эта близость достигалась введением локального колорита, весьма ограниченно понимавшегося как изображение датской, точнее копенгагенской, среды и буржуазных будней.
Однако, полемизируя с романтиками, Хейберг сам отдал дань увлечению ими, написав пьесу из испанской жизни «Принцесса Изабелла» и сказку в духе Тика «Эльфы» (1828). Тонкая романтическая ирония над мещанством пронизывает пьесу «День семи спящих юношей» (1840). «Безумный материализм» Хейберг приравнивает к обывательскому отношению к искусству и осмеивает его в комедии «Душа после смерти» (1841).
Ученик и последователь Хейберга, драматург Хенрик Херц (1797—1870) пришел в театр с несколькими удачными бытовыми комедиями, а в 1837 г. была поставлена его драма в стихах на сюжет средневековой баллады «Дом Свена Дюринга». Эта пьеса, в которой причудливо переплетались датские национальные обычаи и фольклорные образы, оказала значительное влияние на молодого Ибсена. Больше всего Херцу удавались в его драмах трагические женские образы — Иоланты в пьесе из эпохи трубадуров («Дочь короля Рене», 1845) и страстной Нинон («Нинон», 1848).