История языкознания в текстах и лицах
Шрифт:
Постепенно, переходя от одного знака к другому, мы можем выявить всю совокупность элементов и для каждого из них – совокупность возможных субституций. Таков вкратце метод дистрибутивного анализа. Этот метод состоит в том, чтобы определить каждый элемент через множество окружений, в которых он встречается, и посредством двух отношений: отношения к другим элементам, одновременно представленным в том же отрезке высказывания (синтагматическое отношение), и отношения элемента к другим, взаимоподставимым элементам (парадигматическое отношение). <…> (Бенвенист. Уровни: 435).
Таким образом, мы приходим к выделению двух классов минимальных
Таким путем мы приходим к двум нижним уровням анализа – к уровню минимальных сегментных единиц – фонем, то есть уровню фонематическому, и к уровню различительных признаков, которые мы предлагаем назвать меризмами (греч. , - – «отграничение»), то есть к меризматическому уровню. <…> (Бенвенист. Уровни: 436).
В самом деле, осмысленность – это основное условие, которому должна удовлетворять любая единица любого уровня, чтобы приобрести лингвистический статус. Подчеркиваем, единица любого уровня. Фонема получает свой статус только как различитель языковых знаков, а различительный признак в свою очередь – как различитель фонем. Иначе язык не мог бы выполнять свою функцию. <…> (Бенвенист. Уровни: 437).
Если фонема определима, то только как составная часть единицы более высокого уровня – морфемы. Различительная функция фонемы основана на том, что фонема включается в ту или иную определенную единицу, которая только в силу этого относится к высшему уровню.
Подчеркнем, языковая единица является таковой, только если ее можно идентифицировать в составе единицы более высокого уровня. Приемы дистрибутивного анализа не выявляют этого типа отношений между различными уровнями. <…> (Бенвенист. Уровни: 437).
Между элементами одного уровня имеют место дистрибутивные отношения, между элементами разных уровней – интегративные. <…> (Бенвенист. Уровни: 441).
Форма и значение должны определяться друг через друга, и повсюду в языке их членение совместно. Их отношение, как нам представляется, заключено в самой структуре уровней и в структуре соответствующих функций, которые мы назвали «конститутивной» и «интегративной».
Когда мы сводим языковую единицу к ее составляющим, то тем самым мы сводим ее к ее формальным элементам. Как было сказано выше, разложение одной языковой единицы не приводит автоматически к установлению других единиц. Даже в единице самого высшего уровня, в предложении, разложение на составляющие приводит к выявлению только формальной структуры, как это происходит всякий раз, когда некоторое целое разлагается на части. <…>
Итак, производя разложение языковых единиц, мы выделяем из
Что же нужно для того, чтобы признать эти формальные конституенты единицами определенного уровня? Необходимо провести обратную операцию и проверить, будут ли конституенты выполнять функцию интегрантов на более высоком уровне. Суть дела заключается именно в этом: разложение языковых единиц дает нам их формальное строение; интеграция же дает значимые единицы. <…> (Бенвенист. Уровни: 443).
<…> предложение не может быть интегрантом для единиц других типов. Это объясняется прежде всего той особенностью, какая присуща только предложению и отличает его от всех других единиц, т. е. предикативностью. Все другие свойства предложения являются вторичными по отношению к этой особенности. <…> «Синтаксис» предложения является только грамматическим кодом, который обеспечивает правильное размещение его членов. <…> единственным признаком предложения является его предикативный характер. Предложение мы отнесем к категорематическому уровню (греч. kategorema, лат. praedicatum). <…> (Бенвенист. Уровни: 446).
<…> нужно признать, что категорематический уровень включает только одну форму языковых единиц – предложение. Оно не составляет класса различимых единиц, а поэтому не может входить составной частью в единицу более высокого уровня. Предложение может только предшествовать какому-нибудь другому предложению или следовать за ним, находясь с ними в отношении последовательности. Группа предложений не образует единицы высшего уровня по отношению к предложению. Языкового уровня, расположенного выше категорематического уровня, не существует.
Ввиду того, что предложение не образует формального класса противопоставленных единиц, которые были бы потенциальными членами более высокого уровня, как это свойственно фонемам или морфемам, оно принципиально отлично от других языковых единиц. Сущность этого различия заключается в том, что предложение содержит знаки, но само не является знаком.
Коль скоро мы это признаем, станет явной противоположность между сочетаниями знаков, которые мы встречали на низших уровнях, и единицами рассматриваемого уровня.
Фонемы, морфемы, слова (лексемы) могут быть пересчитаны. Их число конечно. Число предложений бесконечно. <…>
Предложение – образование неопределенное, неограниченно варьирующееся; это сама жизнь языка в действии. С предложением мы покидаем область языка как системы знаков и вступаем в другой мир, в мир языка как средства общения, выражением которого является речь (le discours). <…> (Бенвенист. Уровни: 447).
Предложение принадлежит речи. Именно так его и можно определить: предложение есть единица речи. Подтверждение этому состоит в том, что предложению присущи определенные модальности. Повсеместно признано, что существуют предложения утвердительные, вопросительные, повелительные, отличающиеся друг от друга специфическими чертами синтаксиса и грамматики, но одинаково основанные на предикации. Эти три модальности отражают три основные позиции говорящего, который воздействует на собеседника своей речью; говорящий либо хочет передать собеседнику элемент знания, либо получить от него информацию, либо приказать что-то сделать. Именно эти три связанные с общением функции речи запечатлены в трех формах модальности предложения, соответствуя каждая одной из позиций говорящего. <…> (Бенвенист. Уровни: 448).