Истребители. Трилогия
Шрифт:
– Надеюсь, ты лейтенант быстро вернешься. Все-таки под прикрытием и работается легче.
– Не знаю, товарищ капитан, почему меня вызвали, да так срочно, но вернуться по стараюсь как можно быстрее, – ответил я застегивая шлемофон подбородком.
– Мы ждем, – кивнул капитан, и помог мне взобраться на крыло.
ЛаГГ легко оторвался от полосы и на бреющем набирая скорость, полетел на аэродром.
Поднявшись на четыреста метров, я заложил не крутой вираж, проверяя состояние крыла.
«… в прошлом бою, я был на вылет прошит, меня механик
Семеныч заштопал его хорошо, даже шкуркой прошелся по заплате, убирая не ровности.
Мой рассказ, о том как я поговорил с летчиком-испытателем, как они обкатывали новейшие истребители, нашел отклик в его душе.
На самом деле ни с каким испытателем понятное дело я не общался, но мемуары читал. И то что на аэродинамику действуют любой предмет на самолете объяснил на пальцах, ставя в пример «рассказ» того летчика. Объяснил я просто. При испытании Яка, летчики пожаловались на плохую скорость, то есть она не доходила до затребованной. Тогда один из инженеров предложил замазать мастикой все технические отверстия, и отрегулировать винт, он у них как-то не правильно стоял, и что? Скорость увеличилась на порядок, даже превысив допустимую. И это только цветочки что можно сделать.
Кстати после того как Семеныч поколдовал над моим «ястребком» он действительно заметно стал лучше держать скорость.
Новый аэродром я нашел быстро. Все было просто, меня навели на него по радиостанции.
Докатившись до стоянки самолетов, я проследил, чтобы мой ЛаГГ замаскировали как требуется, и направился к штабу, на которой мне указали техники, осматривающие мой самолет, вскрывая замазанные мастикой лючки.
Помахав рукой знакомым летчикам, что стояли и курили вдалеке, поздоровался с комэкс-три и спустился в свежевырытую штабную землянку.
– Товарищ подполковник, лейтенант Суворов по вашему приказу прибыл.
– Вижу что прибыл. Ты зачем над взлетной полосой петлю Нестерова сделал?
– Поклеп, товарищ подполковник. Наглый поклеп. Всего-то одну маааленькую «бочку».
– Ну ладно. Знаешь, почему тебя вызвали?
– Нет, товарищ подполковник.
– Ты получал приглашение на вручение наград в Кремле?
– Так как все, шесть дней назад, – ответил я.
– Так радуйся через три часа пребывает транспортник и нас всех отправляют в Москву. Так что лейтенант, иди готовься. Кстати, на счет парадной формы можешь не думать. В Москве все готово, твои мерки еще четыре дня назад были отправлены туда.
– Ясно, товарищ командир.
– Двух часов тебе хватит собратья?
– Хватит товарищ подполковник, – ответил я.
– Тогда, садись пиши рапорт, как действует ваша группа, а то сухие отчеты Горелика мне уже приелись.
– Есть писать.
Устроившись за соседним столом с начштаба я усердно исписывал второй листок, на миг замирая, обдумывая, и продолжая. В это время зазвонил телефон и дежурный взял трубку.
– Есть вызвать Никифорова, – сказал он в микрофон, и отправил за политруком
– Что? – спросил запыхавшийся особист, бегом спускаясь в штаб.
– Вас, – ответил дежурный и протянул Никифорову трубку.
– Алло. Старший лейтенант Никифоров на проводе… Узнал товарищ майор… Нет!.. Да!.. Что???.. Да этого быть не может. Лейтенант Суворов сидит в трех метрах от меня, и пишите рапорт о вылете… Понял… Есть, явиться немедленно.
Понятное дело, что меня это заинтересовало, но я не подал вида, продолжая писать, однако уши навострил подслушивая.
Несколько секунд особист держал трубку в руке.
– Товарищ политрук, – напомнил дежурный.
– Ах да, держи, – протянул он трубку обратно.
– Суворов?
– Я!
– У тебя брат есть?
– Нет. Вы же знаете.
– Угу… Знаю, – задумчиво ответил Никифоров.
– Товарищ подполковник, я отъеду на несколько часов до штаба дивизии, появилось новая информация, требуется ее проверить, – сказал он Запашному.
– Хорошо, езжайте. Моя машина нужна?
– Нет. Я как обычно на полуторке.
Никифоров выскочил из штаба, через некоторое время послышался звук запускаемого мотора, и удаляющийся рев мотора старенькой машины.
Пожав плечами, я продолжил писать рапорт.
– Вот, товарищ подполковник. Готово.
– Ну-ка. В целом не плохо, но есть некоторые шероховатости.
Запашный с интересом читал мой рапорт, когда вдруг снова зазвонил телефон.
– Товарищ подполковник, вас, – крикнул телефонист, держа у уха трубку.
Запашный стаял у стола телефониста и слушал собеседника на той струне трубки.
– Понял, товарищ полковник. Я все понял.
Положив трубку, Запашный сказал:
– Приказано немедленно готовиться к вылету. Немцы прорвались на стыке двух наших корпусов, их не обходимо остановить. Наша задача боевое охранение колонны самолетов.
– Вылет через восемь минут. Все быть на готовности.
– Товарищ подполковник, а я? – спросил я.
– Лейтенант, идите отдыхайте. Мы вас крикнем если что.
– Товарищ подполковник, но я…
Короче мне удалось уговорить его допустить меня к вылету.
Несмотря на то, что скоро должен были сесть грузопассажирский самолет, я получил разрешение на вылет для сопровождения бомбардировщиков.
У моего самолета стоял, главный инженер полка, и осматривал пробитые плоскости, а вернее заплаты на них, водя рукой ища зацепы.
– Хорошо сделано, – сказал он мне, когда я подбежал к «ястребку».
– Так Семеныч же, – одной фразой пояснил я, натягивая высотный комбинезон.
– Как с аэродинамикой, после покрытия всех технических отверстий мастикой? – спросил он.
– Во! – показал я большой палец, и стал застегивать парашют.
– Скорость набирает быстрее, скольжение глаже, нет такого торможения на виражах, как было раньше, – быстро пояснял я, и застегнув последний ремень, стал с помощью сержанта-механика карабкаться по крылу до фонаря.