Иван-чай-сутра
Шрифт:
— Камни-то разноцветные! — воскликнула Маня.
— Ага.
— Улетное местечко.
— Я бы сказал: сквозняк.
Маня посмотрела на него.
— Да, круто. Прямо-таки чаша Грааля! Надо предложить пиплу провести здесь Радугу.
— Съезд хиппи? — переспросил Алекс, хмурясь.
— Можно и так сказать.
— Я думаю, что не стоит, — сказал Алекс.
— Это почему же?
— Любое сборище — это же циклон.
— Да? А однажды на Гридхракуте, горе Коршуна, было двенадцать тысяч архатов, — тоже, типа, собрание.
Алекс усмехнулся и ответил, что против архатов, как таковых, он ничего не имеет. Но собрание современников он бы назначил где-либо в пустыни. Хотя и пустыню жалко.
— Ты думаешь, современных архатов не бывает? — спросила Маня.
— Двенадцать тысяч? В одном месте?.. Целая дивизия, — сказал Алекс, закручивая крышку на фляге и беря у Мани ее бутыли и окуная их в прозрачный поток. — С ними можно было бы держать оборону. Хотя — это же архаты? Непротивленцы и все такое…
— Зачем тебе дивизия? Охранять эти пустыри?
— Внушительная массовка.
— Для рок-оперы?
Алекс поправил очки.
— По крайней мере, это звучит: дивизия архатов, — сказал Алекс. — Кстати, что они там делали? — спросил Алекс, ставя в жирную грязь полную запотевшую бутылку.
— Слушали сутру о Цветке Лотоса.
Алекс наполнил водой вторую бутылку и два котелка. Котелки он отдал девушке, а сам понес обе тугие холодные бутыли и канистру с запотевшими боками. Они поднялись по черному пахучему склону в палой листве и торчащих кореньях. Над полем плыла хищно-зоркая светлая птица с серповидными крыльями в черных отметинах.
— Лунь, — сказал Алекс.
— Китаец?
— Летающее китайское имя… Иногда кажется, что все происходит в какой-то речи. Есть лишь имена: птицы, деревья, дождь, в том числе и мы.
— Ну… странно, — грубовато сказала Маня, озирая травы и невысокие деревца.
— Это, наверное, рудимент, аппендикс романтического двоемирия.
— Гм. — Маня взглянула на него. — Послушай… — Она замялась. — Ты не куришь? Иногда?.. Ну, в смысле, не стучишься в двери травы?
Алекс взглянул на нее.
— А-а… В армии на Урале пару раз пробовал, если ты это имеешь в виду. Ничего не понял. Только лишняя тяжесть.
— Значит, плохой был продукт, — заключила Маня. Она снова посмотрела сбоку на Алекса и вдруг выпалила, что у нее есть хороший.
Алекс покосился на нее.
— Здесь, в походе?
Она кивнула и добавила:
— С собой. И я хочу раскурить его. — Она вопросительно смотрела на смуглолицего спутника.
— Это так необходимо?
Она быстро кивнула.
— Да. Другой мазы просто не предвидится. Где тут можно тормознуться? — Она озабоченно оглянулась.
— Недалеко уже до леса…
— Нет, здесь лучше, ветерок сносит комаров. Можно пойти вон туда.
Они прошли сквозь травы к лесистому мыску, вдававшемуся в заросшее поле. Здесь росли невысокий дуб, береза и дикая груша. Маня сорвала зеленую грушу в крапинках, попробовала и тут же выплюнула, скривив лицо. Алекс поставил канистру и бутылки в траву, обернулся и посмотрел на удалявшегося в знойном мареве Луня. Маня уселась на кочку, достала ярко-красный пластмассовый цилиндр от какого-то косметического средства, разъединила его и вынула сигарету.
— Уже заряжена.
Она вынула спичечный коробок, сунула сигарету в губы. Спичка звучно треснула, девушка затянулась с воздухом, пустила сладковатый пряный дымок. Алекс поглядывал на нее исподлобья.
— Будешь?
Он отрицательно покачал головой.
Она хмыкнула и снова затянулась особенным образом — ловя приоткрытым уголком рта воздух. Лунь заложил круг над полем и неторопливо приближался.
— Так о чем была сутра для дивизии архатов? — спросил Алекс, наблюдая за птицей.
Девушка молчала, пока не выкурила всю сигарету. Лунь, не долетая до их мыса, свернул и проплыл мимо, высматривая что-то в травах.
Алекс обернулся. Девушка смотрела на него снизу. На ее щекастом лице влажно синели глаза. Она тихо улыбалась.
— О росистой земле, — негромко сказала она, поправляя рыжую прядь, — перед домом, охваченным пламенем. — Ее голос звучал мягко. — Я уже говорила… Не только, конечно. Но достаточно и этого. Ведь тот, кто проповедует хотя бы одно слово этой сутры, выполняет великий обет. И тот, кто слушает тоже! — Она засмеялась.
— Значит, я приобщен? — спросил Алекс. — Есть надежда переродиться в лучшем мире?
— А где бы ты хотел?
— Да здесь же. Но в другом качестве, например, владельцем горы.
— Барином?
— Нет, это противоречит граборству. Хорошо бы устранить всякие противоречия. Может, для этого надо, чтобы все действительно уже стало одной только речью. И был бы я лишь именем вроде нашего знакомого Луня.
— Чудн о , — сказала Маня. — Никогда не думала, что можно зарулить в эти пустоши и услышать что-то типа этого. — Она посмотрела на него из-под ладони. — Ты похож на одного музыканта. Просто его реинкарнация.
— Да, я однажды держал палочки — дубасил по барабану на «Зарнице».
— Ты действительно здесь просто прогуливаешься?
— Ты думала, сочиняю музыку?
— Я хотела спросить, что стало с тем парнем?
— С Егором? Он пропал без вести в Чечне.
— Воевал?
— Да, его призвали.
Маня помолчала.
— У Чжуан Чжоу есть персонаж по имени Пропавший Без Вести Во Вселенной, — сказала она.
Алекс кивнул.
— Неплохое имечко.