Из Багдада в Стамбул
Шрифт:
Я продолжил расспросы.
– Человека, о котором я тебя расспрашивал, не преследовали?
– Нет.
– Ты точно это знаешь?
– Очень точно – я стоял у ворот, когда они уезжали.
– Отведи нас к его лошади!
Он повел нас через передний двор и сводчатый проход в низкое помещение. Там было темно. Я почувствовал запах стойла, услышал тихое ржанье.
– Свет здесь обычно не жгут, – сказал он.
– Был пожар?
– Да.
– Лошади этого Манаха тоже стояли здесь?
– Да, меня не было,
– Давайте зажжем свет.
Я зажег спичку и запалил лампу на стене. Я сразу узнал лошадь Халефа, а рядом на земле лежала бесформенная куча, обернутая в кафтан и затянутая веревками. Я разрезал их и развернул кафтан. Там был мой бедный хаджи Халеф Омар собственной персоной! Он вскочил, поднял кулаки и запричитал:
– Аллах-иль-Аллах! Сиди, где эти собаки, которые напали на меня, эти сукины дети и племянники их детей, они завернули меня в эту одежду и связали!
– Это тебе лучше знать! – ответил я.
– Мне? Что мне знать? Как мне знать, каким образом они меня связали наподобие священного Корана, что висит в Дамаске на цепях?
– Как ты дал себя связать?
Он глянул на меня с недоумением.
– Ты спрашиваешь меня? Ты, который послал меня сюда, чтобы я…
– Чтобы ты показал свой ум, – прервал я его. – И эти смотрины явно не в твою пользу…
– Сиди, не обижай меня! Если бы ты был при этом, ты бы меня простил!
– Это возможно, но не обязательно. Ты знаешь, что Манах эль-Барша бежал?
– Да. Пусть шайтан сожрет его!
– И Баруд эль-Амасат с ним.
– Джехенна поглотит их!
– И ты виновен в этом!
– Нет, я ничего не знал, это неправда!
– Тогда рассказывай!
– Вот это я и собираюсь делать. Когда я пришел к этому Доксати, который стоит здесь и смотрит на нас с таким видом, как будто он сам шайтан и есть, я узнал, что у Манаха имеются три лошади, потому что в сумерках он купил двух белых. Я наблюдал за ним и заметил, что он уехал из дома.
– Ты предполагал, что он задумал?
– Да, сиди!
– Почему же ты не последовал за ним?
– Я подумал, что он пойдет к тюрьме. Но там на посту стоял Оско.
– Мда, это не лишено смысла…
– Вот видишь, я прав, сиди!
По голосу хаджи было заметно, что он чувствует себя увереннее. Он продолжал:
– Я предполагал, что он собирается освобождать арестованного, но знал и то, что ему понадобятся лошади. В любом случае, ему пришлось бы возвращаться к стойлу, и я решил спрятаться здесь, чтобы напасть неожиданно.
– Прятаться тебе было совершенно не обязательно. Достаточно было позвать хавасов.
– О сиди, достаточное еще не самое хорошее, а хорошим я считал поймать подлецов лично.
– Вот за это нам теперь приходится расплачиваться!
– Аллах да отдаст их снова в наши руки! Итак, я ждал. Их было трое. Они спросили меня, что мне здесь нужно. Но Баруд эль-Амасат, едва на меня взглянув, сразу узнал, ведь я выступал одним из свидетелей. Он бросился на меня с криком. Я оборонялся, как мог, изорвал ему одежду. Меня здорово побили.
– Почему ты не применил оружие?
– Сиди, против меня было шесть рук. Если бы Аллах дал мне десять рук, я бы часть использовал, чтобы взять пистолеты. Меня повалили, обернули в кафтан и связали. Вот так я и лежал до твоего прихода.
– Ну и дела, хаджи Халеф Омар! Ну и дела!
– Сиди, я тоже могу сказать: «Вай-вай!» Но ведь это нам не поможет. Они уехали. Если бы мы были в пустыне, их следы легко можно было бы найти, но здесь, в большом Эдирне…
– Я знаю, куда они поехали.
– Слава Аллаху, что он дал тебе сведения…
– …которые тебе сегодня не удалось получить, – прервал я его. – След человека – не сам человек. Посвети! Что здесь лежит?
Халеф нагнулся и поднял большой фланелевый платок, осмотрел его и сказал:
– Это я сорвал с Баруда. Тут есть еще и сумочка.
– В ней есть что-нибудь?
Он залез туда и сказал:
– Кусок бумаги. Вот.
Я рассмотрел его при свете лампы и развернул. Это было коротенькое, в три строчки, письмо. Значки были такие мелкие, что я не мог прочитать. Поискав на месте боя другие свидетельства, я больше ничего не нашел. Невероятным было то, что эти трое не тронули нож и оба пистолета Халефа, оставшиеся в сумке, что стояла в углу его комнаты.
– Манах эль-Барша снимал комнату у тебя? – спросил я у хозяина, взиравшего на все с изумлением.
– Да.
– Он часто у тебя останавливался?
– Да.
– Так что ты его хорошо знаешь?
– Да. Его зовут именно так, как ты его называешь, он предприниматель.
– Где он живет?
– В Ускубе. Но дома бывает нечасто. Он занимается несколькими районами и объезжает их.
– Отведи нас в комнату, в которой он жил.
Я надеялся найти хоть какие-то следы, но увы. Задание, которое я дал Халефу, было исполнено, но с неудачным результатом, и я отослал его с лошадью домой. Он чувствовал себя не в своей тарелке и бормотал извинения, выдирая волоски из бороденки.
Гуляму я сказал, чтобы шел срочно к кади и доложил о сложившейся ситуации. До сих пор он не проронил ни слова, но сейчас произнес:
– Это слишком, уж очень слишком! Кто бы мог подумать, что так оно получится! Если бы мы не пошли в баню, а остались дома, Оско встретил бы нас вовремя и бегство не удалось бы.
– Мы должны были предвидеть нечто подобное!
– Но чем нам поможет кади? Разве он может что-либо исправить?
– Надо рассказать ему о происшедшем, и только с его помощью мы можем получить свидетельство того, что арестованный больше не находится под стражей.