Из Бездны
Шрифт:
Десять залпов спустя от неохотно наступающей жертвенной баталии не осталось ничего, тогда Таргус переключил манипулу на соседнюю баталию, которая наоборот, ускорилась и стремилась сократить дистанцию.
Лишний раз никто себе стрелять не позволял, поэтому Таргус знал, что у него есть ещё девяносто выстрелов, за дополнительными боеприпасами надо будет в скором времени отправить несколько человек.
Левый фланг оказался смят превосходящими силами противника, но, как очень скоро понял Таргус, это было частью плана герцога Сару. Как только две обороняющиеся баталии ушли с определённой
В дополнение вернулась отступившая кавалерия и, обогнув смешавшиеся силы противника с его левого фланга, ударила практически в тыл.
Такой экзотический способ борьбы с косой атакой тоже имеет право на жизнь, хотя Таргус использовал бы какой-нибудь более элегантный метод, не включающий в себя такого количества потерь. Впрочем, правило о том, что чем меньше наёмников в конце боя, тем меньше им потом достанется трофеев, работает всегда.
Таргус не считал, скольких точно они убили, но ввиду общей эффективности огня и отправки пятерых людей за дополнительными боеприпасами, очень многих.
После отражения натиска войска герцога Сару пошли в наступление. Посыльный примчался к Таргусу и сказал, что на сегодня достаточно.
Дождавшись окончательного разгрома наёмников торговой гильдии Солирина, Таргус отвёл своих новобранцев в тыл, к обозу и приказал их накормить.
Сам жуя пшённую кашу из бронзовой тарелки, он с философским взглядом смотрел на веселящихся наёмников, предвкушающих заслуженную награду.
Львиную долю возьмёт герцог Сару, который вроде как устроил победу, а остальное будет распределено между наёмниками в соответствии с договорённостями.
— Стой! Стрелять буду! — услышал Таргус выкрик часового с наскоро возведённой дозорной башни.
Да, его будущие легионеры в некоторой степени строители, есть нормативы по скорости устроения лагеря, укреплений и правильного оборонительного периметра. Именно поэтому когда для них закончилась битва, началась строительная работа.
— Я с приглашением Таргуса Виридиана на дуэль чести, — надменно ответил часовому какой-то тип в латной броне среднего пошиба.
— Скажи своему господину, что пусть приходит на вон ту полянку, — указал Таргус на пустое пространство перед их лагерем. — Бой до смерти, на мечах. Или пусть отзывает приглашение и идёт в Орк.
— Я... я передам ваши требования, — посыльный убрался.
Таргус надел доспехи, забрал у Мотены пехотный меч, размялся и вышел на полянку.
Спустя минут сорок прибыл ранее битый Мотеной хлыщ, при полном параде, в своей латной броне, а также с коротким мечом и щитом.
— Обе стороны не сочли возможным примирение... — начал секундант, тот самый посыльный.
— Прекрати, — прервал его Таргус. — Человек выбрал смерть, поэтому не надо его отговаривать.
Не произнося ни слова, хлыщ, имени которого Таргус не счёл необходимым узнавать, начал сближение.
Удар ногой в щит был неожиданным для него, но это было лишь начало. Серия ударов по шейной части кирасы быстро испортила меч, но Таргус не давал ему вздохнуть и продолжал
— Копьё! — приказал он стоящей позади Мотене.
Вытащив отсечённую голову из теперь не нужного ей шлема, он принял копьё и нанизал на неё голову хлыща. Пройдя пятьдесят метров, он дошёл до вышки часового и вбил копьё в землю рядом с ней.
— Претензии удовлетворены? — спросил Таргус у в ужасе наблюдающего за этим секунданта и толпы наблюдателей из наёмников.
— Нет, — ответил секундант и поплёлся обратно к своим.
Начался дождь, быстро превратившись в ливень.
— Труп раздеть и оставить здесь, экипировку в сундук для трофеев, — распорядился Таргус.
Мотена стукнула себя в нагрудник кулаком и помчалась исполнять приказ.
Вернувшись в лагерь, Таргус разоблачился в шатре и завалился на лежанку, укрывшись меховым одеялом.
Спохватившись, он вскочил и выбежал наружу.
— Не время отдыхать, бери первый десяток и ройте каналы для отвода воды! — приказал он Мотене, сидевшей под навесом и пытающейся отремонтировать свой меч. — Приступать!
Ливень не утихал, поэтому была угроза скопления воды и затопления палаток. Успокоившись, Таргус вернулся в шатёр, лёг и уснул спокойным сном человека, который хорошо выполнил свою работу.
Утро началось для него с первыми лучами солнца, а также с прибытием делегации каких-то нарядно одетых персон, которых не пускали в лагерь две дежурных десятки.
— Что здесь происходит? — Таргус, уже облачённый в броню, прошёл к выходу из лагеря и уставился на раздухарившегося усатого мужика лет сорока.
— Мы хотим побеседовать с тобой, Таргус Виридиан, — повернулся мужик к нему.
— О чём же? — для приличия поинтересовался Таргус.
— Касательно методики ведения боя, — не стал юлить мужик. — Хотим обменяться боевым опытом.
— Не интересует, — ответил Таргус. — Не люблю меняться. Это всё?
Мужик явно хотел ответить резко, но затем взгляд его коснулся висящей на копье под вышкой головы покойного хлыща, после чего сумел сдержать себя.
— Это не по этикету боевого товарищества, — высказался мужик в красном камзоле.
— О каком товариществе может идти речь среди людей, которые собрались здесь чтобы убивать таких же как они ради золота и трофеев? — криво усмехнулся Таргус. — Сказки детям рассказывать будете, а я ещё не завтракал, поэтому, если у вас больше нет претензий, рекомендаций и советов...
Он развернулся и направился к палатке-столовой, откуда уже пахло наваристой перловой кашей.
Наёмникам он никогда не доверял и уже считал затею с приобретением боевого опыта посредством найма на различные грязные работёнки не стоящей вложенных усилий. Та же Ульрика, которая точно выжила во время осады «Заката», в конце контракта показала свою очень скользкую натуру, свойственную большинству наёмников. Формально она ничего не нарушила, но ради денег была готова на многое. Это и погубило её баталию.