Из Бездны
Шрифт:
— Я всё равно не собирался здесь жить, — пожал плечами Анкилу, равнодушный к происходящему беспорядку.
Штурмовые десятки застопорились перед тронным залом. Несколько новобранцев лежало перед дверью, истекая кровью.
— В чём проблема? — поинтересовался Таргус, подойдя к стоящему за углом деканом Уогио.
Раздался грохот и через дверь пролетели крупные картечины, впившиеся в противоположную стену.
— Вот это, — ответил декан.
— Шарахните бомбами, — дал приказ Таргус.
Десятник кивнул и начал раздавать приказы.
Из трёх деталей собрали пусковую установку для бомб. Представляла она из себя небольшую треногу с направляющей, в основании которой располагалась медная труба. Подпалив длинный запальный шнур, Уогио закатил бомбу в трубу и из-за угла выставил
Хлопок и бомба, крутя запальным шнуром, влетела в измочаленную дверь, со звуком стеклянного шара прокатившись по мраморному полу тронного зала. Взрыв.
— Вперёд!
Они организованно ворвались в тронный зал и начали закалывать дезориентированных защитников.
Император, к его чести или глупости, не пытался сбежать из города, он сидел на троне и безучастно смотрел на происходящее.
Последние гвардейцы пали, Анкилу вошёл в тронный зал и встал перед троном.
— Слезай.
Глава XXIX. Оксюморон
//Город-крепость Дун-Шеол//
Естественно, завзятый бюрократ Ваилис предусмотрел потерю столицы и в каждом городе, у каждого губернатора были инструкции на случай внезапной гибели императора и полного уничтожения имперской администрации.
«Предусмотрительный сукин сын...» — с досадой подумал Таргус. — «Поэтому он тогда такой спокойный сидел».
Император обеспечил надёжную цепочку действий для губернаторов, после выполнения которых они на неопределённый срок становятся безраздельными владыками своих городов. Что будет после окончания кризиса и много ли губернаторов пожелает расстаться с полученной властью — это другой вопрос, но тот факт, что никто из них сейчас от этой власти не откажется — это факт.
Бюрократическая душа знала, как подгадить любому, кто устроит государственный переворот или иной способ захвата власти. И что с этим теперь делать, Таргус не знал.
Анкилу отнёсся к произошедшему очень стоически, просто пожал плечами и сказал, что приведёт к покорности всю империю силой оружия и когтей.
И сейчас они стояли под городом-крепостью Дун-Шеол, торговым узлом, расположенном в полутора тысячах километров от Солирина. Возьмёшь его — торговля будет надолго парализована и все, кто захочет торговать с примерно половиной Азальской империи, будут вынуждены проезжать через твои врата, потому что этот город-крепость расположен на месте единственного перевала через Сизые горы, отделяющие империю от большей части соседей. Она потому-то и стала империей, что всегда держала остальных соседей в торговой зависимости.
Возьмёшь Дун-Шеол — будешь управлять внешней торговлей империи, а это половина дела по захвату.
Но его не зря называют городом-крепостью.
Бастионы возведены по последнему писку фортификационной моды, артиллерии больше, чем в иных крепостях, а гарнизон насчитывает пять тысяч профессиональных солдат.
Имперская армия, которая насчитывает двести пятьдесят тысяч солдат, в соответствии с экстренными инструкциями, заперлась в ближайших городах и крепостях, где заняла оборону, что облегчало задачу, одновременно с этим серьёзно усложняя её.
С одной стороны, никаких организационных мер по отражению вторжения противника никто не предпринял, но с другой, города и крепости буквально набиты готовыми к осаде войсками.
— Что только могло привести их к мысли затеять такое? — спросил Таргус, напряжённо глядя на высокие стены города-крепости.
— Мертвецы, — произнёс Анкилу.
— Мертвецы? — переспросил Таргус, а потом понял.
— Если бы вдруг неупокоенные с земель Лазурной Тетрархии тронулись с места, они уже в течение суток оказались бы у стен Солирина, никто банально не успел бы принять хоть какие-то меры, а воевать с полчищами нежити в открытом поле бесполезно, только пополнишь их ряды свежими рекрутами, — всё равно объяснил Анкилу. — Вот они и придумали алгоритм действий, позволяющий протянуть столько, сколько это вообще возможно во время вторжения нежити. Это единственно правильная метода, лучше они не могли и придумать. И она применена Ваилисом
Таргус понимающе кивнул. Повисла пауза.
— Культ Элегии в этих краях существенно преобразился со времён моей жизни... — вновь заговорил Анкилу. — Раньше это была добрая религия, помощь ближнему, жертва...
— Подобные культы имеют свойство со временем радикализироваться, — сказал на это Таргус. — В мою родную страну проник один иудейский культ, назывался христианством. Один прокуратор заигрался в беспристрастного судью и, после того как ему занесли, казнил одного в общем и целом неплохого еврея. Его казнь затронула много сердец, а потом кто-то из его учеников издал книгу с его изречениями и мудростями, о сотворении мира, истинном положении вещей, якобы со слов самого Иисуса. На самом деле исследователи моего времени установили, что их самый актуальный труд — вольное толкование иудейской Торы, специально смягчённая для того, чтобы лучше «зашло» простым сектантам. Об этом можно долго говорить, но касательно нашего разговора важно одно: первые христиане-сектанты строго следовали заповедям, усердно трудились во благо общины, жертвовали всё, что имели своей общине, в общем-то, говорят, были безобидными, если бы не одно «но». Они упорно твердили, что пантеон римлян — это ложь, других богов нет, есть только один, тот самый, которому они поклоняются. Естественно, что коллегия понтификов такого не потерпела. И их можно понять: республика только-только оправилась от гражданской войны, ещё и очередной поход в Германию с треском провалился, поэтому христиане, которых почему-то становилось всё больше, оказались совсем некстати. И их начали гнобить, жёстко, без суда и следствия, стоило кому-то попасться в облаву в убежище христиан, всё, смертный приговор. Убивали их повсеместно, даже Иерусалим, это город в Иудее, второй раз сожгли и посыпали вторым слоем соли. Ловили их везде и везде убивали, скармливали львам, собакам, гиенам и даже леопардам. В пределах республики их официально не стало ко второму веку от рождения их Христа. Но в сопредельных странах они закрепились, слабые и примитивные жрецы не смогли ничего противопоставить христианским мозгоклюям с книгой, где давались пространные ответы на их несложные вопросы, поэтому в мире, на момент моего ухода, насчитывалось около семи стран, которые официально входили в Христианскую Лигу. И что там творилось... Они резались из-за неверной трактовки текстов, количества пальцев, которые нужно было использовать при показе религиозных жестов, дружили друг против друга, хотя декларировали единство и братство на религиозной почве. У нас тоже бывало, что жрецы не ладили, но республиканского масштаба конфликты на религиозной почве никогда не достигали. Потому что Сенат довольно рано, в 806 году от основания города, отделил понтификат от законодательной власти и запретил совмещение религиозных должностей с законодательными и исполнительными. Понтификам — понтификово, сенаторам — сенаторово. Сработало.
Анкилу, внимательно слушавший его, задумался.
— Когда вернёмся, надо будет заняться религиозным вопросом, — произнёс он.
Сейчас Солирином временно управляет примипил Мотена, которая получила под командование первую центурию и две тысячи вурдалаков. Население недовольно сменой власти, но пока что сидит тихо и не рискует злить людей, которые в любой момент могут выпустить на улицу голодных мертвецов. В первые дни было мародёрство, но Таргус объявил комендантский час и запретил людям выходить из домов. Целую неделю по улицам шастали вурдалаки, коим было запрещено проникать в дома, но разрешено жрать любого живого, кто не имел легионерской брони и посмел выйти.
— Эх... — Анкилу снова окинул взглядом могущественные бастионы, упирающиеся в горы. — Как же брать эту крепость?
— В идеале такую крепость нужно оцеплять с двух сторон, потом выбивать артиллерию, чтобы снизить потери при штурме, а после этого непосредственно штурмовать с применением мантелетов и таранов, — пожал плечами Таргус.
— Это слишком долго, — недовольно произнёс Анкилу. — У меня есть кое-что получше для этого города-крепости...
Он ушёл в свой шатёр, а Таргус начал подготовку к артиллерийскому обстрелу.