Из дыхания и разрушения
Шрифт:
— Ты говорил, что дети войны искали в мире людей Жрицу Духа, — отметила Брэлинн, и мы повернулись к ней. — Что она может объединить королевства. И если это Лирика, разве она не должна пойти с тобой? — она посмотрела мне в глаза, что-то в ее взгляде тревожило меня. — Разве ты не должен защищать ее?
— Брэлинн… — начала я, но не знала, что еще сказать.
Родес снова выругался.
— Ты права. Я знаю. Но Розамонд должна быть тут. Она умеет объяснять. Отвечать. А у меня мышцы, — он поймал мой взгляд, на его щеках был румянец, и я старалась не замечать, каким
Что-то в этих словах беспокоило меня, но Родес говорил так быстро, что я не успевала прокомментировать. Я спрошу потом вместе с тысячей других вопросов для него.
— Ладно, думаю, у меня есть то, что подойдет всем вам. По крайней мере, Розамонд подойдет. Но если пойдете со мной, нужно будет слушаться меня. Мы не поедем в торговый центр или Денвер ночью. Мы отправимся в воюющее королевство, где я — враг, потому что не из Обскурита. Моя магия может меня погубить. То, что вы выглядите как люди, может вас погубить. То, что от тебя ощущается Дух, может тебя погубить. Или хуже, — он сделал паузу, и я не знала, было это для эффекта, или он понял, что говорил. — Вы хотите пойти?
Я не была уверена, но знала, что должна была.
— Я иду, — быстро сказала я. — Я не дам Розамонд пострадать сильнее, чем она уже пострадала. Она спасла мою жизнь.
И мне нужно было больше знать о себе, но я не озвучила это. Но, судя по взгляду Родеса, мне и не требовалось.
— И я иду, — сказала Брэлинн. — Лирика никуда не ходит без меня, — она сказала это с улыбкой, но я потянулась мимо Родеса и сжала ее ладонь.
— Это точно, — я попыталась усмехнуться, но знала, что это не затронуло глаза.
— Думаю, это значит, что и я иду, потому что я не дам Лирике — и Брэлинн, видимо — пострадать из-за тебя, — Эмори подняла голову, говоря это, но я видела страх в ее глазах. Она не видела монстров, но если мы попадем на те земли… королевства, как он их звал, я боялась, что от них спрятаться не выйдет.
Родес напряженно кивнул.
— Тогда мы скоро отправляемся. Можете написать родителям и сочинить историю о поездке, мне все равно. Только чтобы они не пошли вас искать, не поняли, что вы не там, где написали. Вы теперь взрослые, и если будете осторожны, никто не поймет, сколько вы отсутствовали, и чем занимались. Вам ничего не нужно отсюда. У меня есть вещи, еда, и у Розамонд должна быть броня для вас.
Наших с Брэлинн родителей не было в городе, а родителям Эмори было все равно, где она. Но это все еще казалось безумием. Хотя это и было безумием.
Родес отвернулся и пошел в комнату. Я поймала взгляд Эмори.
— Он сказал «броня»? — я звучала напугано.
— Мы все сегодня пробуем новое, — фыркнула она, но я не знала, могла ли найти что-нибудь смешное, когда мой мир перевернулся.
Все изменилось, и я не знала, куда собиралась дальше, но это точно нужно было делать. Я знала, что собиралась поступить правильно.
Я только надеялась, что буду знать, что делать дальше.
ГЛАВА
Мы стояли на склоне горы, миновали место, где я упала из-за нэгов — теперь-то я знала, что так звались те тени — и я знала, что тут все изменилось.
Мы не забирались так далеко в первый раз в походе с Родесом, но мы видели эту вершину. Это была гора вдали, о которой говорил Родес. Только она оказалась не так далеко, как я думала, ведь Родес знал короткие пути, чтобы добраться до нужного места.
Когда я в последний раз была в этом лесу, я думала о своих снах, вспоминала тени, но и думала о покое в теле, о том, что я хоть на миг была свободна от стресса. Я думала о том, что Родес был близко — парень, в которого я влюбилась, хотя толком его не знала.
Оказалось, я совсем его не знала.
Это был не просто парень, он даже не был близок мне по возрасту.
Он и человеком-то не был.
Он был… магом. Мейсоном.
И хоть я еще не осознала до конца, что все это значило, где-то в душе я знала, что его слова были правдой. Магия была реальной, и мир оказался не таким, как я думала, и мой стресс из-за учебы в университете оказался далеко, я едва могла представить, что это была моя проблема.
Родес звал меня Жрицей Духа, но я не знала, что это значило.
Я была просто собой. Просто Лирикой.
Я не была их спасительницей.
Я не могла сделать их мир целым, сшить королевства и создать одно, предотвратить войну и что еще он там решил, что я могла сделать.
Я не собиралась делать это, ведь я была просто собой.
Как я могла быть той, в ком нуждался народ Родеса, когда я даже не знала, какими были королевства или царство? Я ни разу не видела их, не знала до этого об их существовании. Все это не имело для меня смысла, и часть меня задавалась вопросом, почему я стояла тут рядом с парнем, который все изменил.
Нужно было перестать звать Родеса парнем.
В нем не было ничего от парня, даже когда я впервые его увидела и влюбилась в его глаза. Я звала его так. Потому что я была в старшей школе, и звать его мужчиной казалось… неправильно.
Но я больше не была в старшей школе.
Я не была просто девушкой.
А он не был просто парнем.
И если я думала о Родесе и о том, как его звать, мне не приходилось думать о том, где я стояла, и почему мы были тут.
При первом походе он говорил, что туда забираться хуже. Что там все будет болеть, обжигать.
И он был прав.
Мои бедра будто пылали, и легкие горели. Тело точно дрожало от усталости, и вода, которую меня заставлял пить Родес, не помогала. Я думала, что я была в форме, хоть и не доска. Оказалось, я ошибалась.
Брэлинн и Эмори шли за мной, они прислонились к камням, чтобы перевести дыхание. Я все еще не могла поверить, что они отправились со мной искать Розамонд, но Брэлинн хотела быть тут, потому что так она поступала с нами, хотя точно были другие причины, которые я не знала. Я любила подругу, но порой она была молчаливее меня с тенями и снами.