Из Старого в Новый Свет: Мифы народов мира

Березкин Юрий Евгеньевич

[Рутульцы (Дагестан)] Бездетная старуха говорит цыганке, что была бы рада и собаке. Она рожает Гаджи с головой собаки. Ночью тот приходит к царевне Аминат, она думает, что это собака отца, гладит Гаджи, тот превращается в человека. Царь велит усмирить коня, отделить бешеных псов от здоровых; Гаджи легко это делает, женится на Аминат, превращается в человека.

[Чулымские татары (Западная Сибирь)] Собака хватает старика за рукав, не хочет еды. Старик спрашивает, хочет ли она его дочь. Собака его отпускает. Младшая дочь выходит за Собаку, та ведет ее в дом в тайге, снимает шкуру, делается красавцем,

объясняет, что его мать его прокляла, заставив носить шкуру собаки.

Есть редкие случаи использования мотива связи женщины с псом в Южной Америке. Они сходны с дальневосточными и североамериканскими в том отношении, что их героиней является женщина, но содержание текстов иное. Дети женщины, зачатые от пса, становятся не предками определенных народов, а предками настоящих собак — друзей и помощников человека.

[Трио (карибы Гвианы)] Все мужчины в селении умерли, девушка сошлась с Псом, родила почти человека, он вырос так же быстро, как взрослеют щенки. Брат девушки стал брать его на охоту. Так появились собаки, с тех пор они понимают людей.

(Мундуруку (семья макро-тупи, южная Амазония)] У девушки первые месячные; к ней кто-то приходит, рассказывает, что она родит щенков, учит, как их воспитывать. Любовникам удается разделиться лишь вечером, когда мать девушки приходит и бьет их палкой по гениталиям. Брат девушки убивает часть щенков. С двумя оставшимися и со своей матерью девушка бежит в лес, ее сыновья псы приносят ей много дичи. От них происходят собаки.

[Матако (аргентинское Чако)] Одинокая женщина охотилась с Собакой, забеременела от нее, родила двух щенков, выкормила как детей, научила их охотиться на разных животных. Один человек попросил у нее собак, одну из них задрал ягуар. Люди убили ягуара, женщина из его шкуры сделала бубен, два года пела, после этого больше не думала о погибшем сыне.

К индо-тихоокеанской мифологии нам придется еще вернуться в разделе о трикстере, а сейчас обратимся к теме происхождения смерти. Мифы, о которых пойдет речь, также чаще всего встречаются в индо-тихоокеанской половине мира, но возникли они, скорее всего, еще в Африке.

Почему люди смертны

Смена кожи и бессмертная луна

Во всех мифологических традициях, кроме заведомо плохо известных, встречаются объяснения того, почему люди смертны. Хотя вариациям нет числа, специалист, сравнивающий мифологии разных народов, замечает несколько наиболее обычных, повторяющихся мотивов. И наоборот, среди мотивов, особенно широко распространенных по миру, много таких, которые объясняют происхождение смерти.

В начале XX века на это обратил внимание Джеймс Фрэзер. В духе своего времени Фрэзер не задумывался над вопросом, почему приводимые им примеры: «Смена кожи как условие бессмертия» и «Ложная весть», — хотя и встречаются в разных районах земного шара, но все-таки не у всех народов, и почему за пределами Африки зоны распространения этих двух популярных мотивов совпадают только частично. С тех пор никто из фольклористов так и не попытался проследить распространение мотивов по миру. Как уже говорилось, исследователи либо ограничивали себя пределами определенного региона, либо де факто опирались на западноевразийские данные. Та картина, которую я попытаюсь обрисовать, собрана из ее фрагментов впервые.

Среди отмеченных Фрэзером объяснений смертности человека на первом месте по популярности находится мотив смены кожи: поменяв кожу, живое существо молодеет. Обычно речь идет о том, что люди утратили способность омолаживаться или упустили возможность ее получить. Африканские, индонезийские, меланезийские и южноамериканские версии связывает дополнительная деталь: люди больше не меняют кожу из-за того, что человека потревожили в момент обновления или не узнали в новом обличье.

[Чагга (банту Кении)] Мать отослала ребенка за водой. Вернувшийся раньше срока ребенок увидел, как она вылезает из старой кожи. Мать умерла, люди больше не омолаживаются.

[Лур (шари-нильская семья, Уганда)] Старуха пошла за дом, велела внуку не звать ее. Она еще не успела снять кожу, когда внук закричал, что каша закипела. С этих пор люди не меняют кожу и умирают.

[О-ва Адмиралтейства (Меланезия, архипелаг Бисмарка)] Старуха пошла купаться, сменила кожу, вернулась молодой. Когда ее увидели сыновья, один назвал ее матерью, второй — женой. В ответ мать натянула старую кожу и сказала, что люди станут умирать.

[Лойнанг (остров Сулавеси, Индонезия)] Старуха пошла к воде менять кожу. Один человек ее случайно увидел, испугался, спросил, что она делает. Женщина тоже испугалась, с тех пор кожу менять нельзя.

[Секоя (западные тукано, колумбийская Амазония)] Старуха сменила кожу, вернулась молодой, вышла замуж за внучатого племянника. Тот замечает, что жена разводит огонь так, как это делала его бабка, находит сброшенную ею кожу, заболевает. Узнав об этом, женщина надела старую кожу и постарела. Вскоре оба умерли, а люди больше не омолаживаются.

[Намбиквара (Центральная Бразилия, штат Мату-Гросу)] Юноша мечтает, чтобы его мать снова была молодой. Та наряжается, идет к ручью, купается, снимает с себя кожу, как это делают змеи и ящерицы, кожу прячет на дереве, велит внукам не трогать ее. Внуки пускают в кожу стрелы, поэтому люди теперь умирают.

Древнейший по времени фиксации миф о смене кожи происходит из Месопотамии и содержится в «Песни о Гильгамеше». Согласно тексту, записанному на первых одиннадцати глиняных табличках аккадской поэмы, царь города Урука Гильгамеш был жесток с подданными. Чтобы его укротить, боги создают дикого человека Энкиду. Гильгамеш и Энкиду борются и в итоге становятся друзьями. Вместе они убивают стража леса Хумбабу. За это боги решают их наказать, Энкиду умирает, Гильгамеш хочет понять тайну смерти и после долгого путешествия попадает на остров, где живет бессмертный Ут-Напишти. Тот помогает ему достать со дна моря цветок вечной молодости. Пока Гильгамеш спал, змея украла цветок и, возвращаясь в свою нору, сбросила кожу. Гильгамеш сокрушается, что добыл способность омолаживаться не себе и людям, а змеям.

Противопоставление людей змеям как смертных бессмертным встречается во многих мифах о смене кожи, но эти мотивы не сцеплены безоговорочно. В древних средиземноморских версиях говорится лишь о бессмертии змей, но не о том, что его утратили люди. Мнение греков на данный предмет встречаем у Элиана (II век до н. э.).

[Древние греки] Когда змея сбрасывает старость (а делает она это в начале весны), тогда же она избавляется и от пелены на глазах, и от притупившегося зрения, как бы от «старости» глаз, и она обостряет зрение, трясь глазами об укроп, и так излечивается от этого недуга. [Под старостью здесь явно имеется в виду кожа, которую змеи сбрасывают при линьке.]