Из сумрака веков
Шрифт:
Раздаётся стук в дверь:
— Ты как? — слышится взволнованный голос Дориана.
Катя торопливо прячет заветный ключик в карман джинсов и идёт к двери:
— Я готова!
Глава 6
Катя следует за Дорианом по затенённому дому. Широкий коридор… Тёмно-бардовые стены с пестрыми вкраплениями. Три двери по разные стороны, между ними — золотистые месяцеподобные светильники. С одного конца коридора окно, прикрытое тяжёлыми шторами сливового цвета. С другого — деревянные перила и уходящая вниз лестница.
Одолев
Шаги чуть слышно шелестят по ступеням, разлетаясь по не менее тёмному первому этажу. Сердце от волнения едва не выскакивает из груди. Катя останавливается: изумительная хрупкость дизайна! Нет камина, нет телевизора. Нет картин, обеденного стола, стульев… Только диван возле одинокого стеклянного журнального столика. Такая же прозрачная полка у стены с книгами. Зато половину зала занимает барная стойка с крутящимися сидениями; зеркальная, вверх тормашками висят бокалы. За ней, вдоль стены в витрине расставлены бутылки.
— Не думаю, что ты в том положении, — мягкий голос Дориана раздаётся над ухом, — чтобы пить что-то покрепче чая или кофе.
Катя вздрагивает:
— Я не хочу выпить, — брезгливо морщится. — Просто… это всё, что встретилось любопытного, вот и рассматриваю!
На запястье ледяным браслетом смыкаются пальцы Дориана — Мареш, ухватив за руку, идёт дальше. Катя устремляется за ним:
— И хватит уже о здоровье! — шипит в спину. — Я в порядке.
— Уже понял…
— У вас темно, как в склепе, — бормочет Выходцева, нервно оглядываясь. — Я понимаю, что вы мертвые, но неужели нет желания как-то осветлить помещение?
— Нам всё равно. Гостей почти не бывает, но когда они приходят, то…
Сворачивает в следующий коридор, останавливается и звучно хлопает в ладоши. Катя машинально зажмуривается — яркий свет ударяет по глазам. Несмело открывает сначала один, потом второй. Индиговые стены с восхитительными рисунками по всей ширине и длине. Словно галактическая вселенная с мириадами звёзд. Каждая прорисована вплоть до микроскопических точек на поверхности и сияний вокруг — большие и малые серебристо-неоновые сферы столь идеальны и совершенны, будто настоящие и… в движении. Двери по обе стороны едва различимы. Они — составная часть картинки.
— Это кто рисовал? — тихо восхищается Катя.
Дориан заминается, даже чуть краснеет:
— Пошли, не до этого.
— Но это же великолепно! — хлопает глазами Выходцева приближаясь к стене и водя руками по поверхности.
— Тогда, что скажешь на это? — Мареш вновь хлопает в ладоши — свет гаснет. Темнота на секунду ослепляет и тотчас… Очуметь! Вместо галактической вселенной яркие картины в готическом стиле. Размашистые крылья с чётко выведенными когтями. Оскал длинных клыков, алые капли крови. Неоновое свечение желтоватых глаз.
Гигантская змея обвивает кольцами массивное дерево со спиралевидным стволом. Крупные чешуйки кожи — кольчуга, выкованная великим мастером — природой. Красноватый окрас,
— Это ужасно, — ахает Катя, — и чудовищно красиво!
Поворачивается к Дориану — его грустное лицо озаряется. Кровопийца белоснежно улыбается:
— Правда?
— Это ты нарисовал? — не то утверждает, не то предполагает Выходцева.
— Да! — нехотя признаётся Дориан и дёргает: — Пошли…
Катя изумлённо открывает рот, но сказать больше ничего не получается — Мареш увлекает дальше по таинственному коридору и останавливается возле последней стены.
Огни пламени поднимаются под потолок. Искры костра разлетаются в стороны. Это — маленькие альвы! Миниатюрные девушки с длинными тёмными волосами, ниспадающими тяжёлыми локонами по плечам. Огромные карие глаза с лукавым блеском. Пухлые алые губы. Пышногрудые, с тонкими талиями, округлыми бедрами и стройными ногами. В разноцветных платьях, не скрывающих женственные изгибы фигур. Все как одна — Нойли!
— Ты любишь её, — шепчет больше себе, чем для ушей Дориана Катя, очертив контур искры.
Мареш даже не оборачивается, проводит ладонью по поверхности — она отзывается мелодичным переливом. Его пальцы ловко бегают по неоновым брызгам под аккомпанемент музыкальных сигналов, и стена беззвучно раздвигается, точно створки лифта. Мертвечиной тянет сильнее — ещё два запаха. Дориан увлекает за собой, и Катя смело шагает внутрь.
— Если я попробую тебя воскресить, вы сможете быть вместе? — открыто смотрит на ламию.
В его серо-зелёных глазах на миг проскальзывает робкая надежда, но тотчас испаряется:
— Нам это не поможет. Тогда мы для Ламии станем простой мишенью. Месть за Мию, подкрепленная желанием покарать за предательство королевы. У нас с Нол нет шанса.
Двери тихо разъезжаются. Мареш за руку тащит по светлому и удивительно пустому коридору. Металлические, отдающие холодом и неприступностью стены. Катя еле поспевает — шаги лёгким шуршанием разлетаются, исчезая в глубине таинственного прохода, похожего на туннель катакомбы, ведущего к столь же загадочной лаборатории. Впереди показываются очертания дверей.
— Я поняла почему помогаешь, — нервным смешком вырывается жалость, приправленная волнением. — Попытка — не пытка?
Дориан бросает задумчивый взгляд:
— Что-то вроде того. Даже если Нол меня не простит, я буду защищать, ведь Ламия дала разрешение на её убийство. Другого мне не остаётся.
— Ты — склизкий типчик, Дориан… Грей! — Мареш так резко останавливается, словно втыкается в невидимую стену, что Выходцева налетает на него: — Прости, — морщится стыдливо.
Кровопийский бездонный омут во всю глазницу с жёлтыми огнями, гневно сверкает — уцепившись за Катю, блуждает по сознанию. Щекотливость положения холодом сковывает тело. В голове раздаётся лёгкое потрескивания, точно от оголенных проводов, соприкасающихся между собой. Мозг бурлит.