Избранная лирика

Вордсворт Уильям

Разительно несхожие два облика Вордсворта, возникшие в восприятии читателей XIX века (юный романтик и старец с горы Райдал, “растоптавший” свое прежнее вольнолюбие), к началу XX века сменились третьим портретом. Вордсворта увидели и раскрыли как автора поэмы “Прелюдия, или Становление сознания поэта”, которую Вордсворт в кругу близких называл “поэмой для Колриджа”. Это основное произведение Вордсворта. При жизни он его не публиковал: сначала считал незаконченным, затем — слишком автобиографичным. Кроме того, он должен был подумать, на какие деньги будет существовать его семья после его смерти — и тут публикация “Прелюдии” могла оказать некоторую материальную помощь.

Именно “Прелюдия” позволяет по-настоящему понять Вордсворта как крупного поэта-философа. Не случайно Колридж и Хэзлитт, читавшие поэму в черновиках,

давали исключительно высокую оценку гению и мастерству Вордсворта — оценку, которую непосвященные современники объясняли слепой влюбленностью. Вслед за ними ученые XX века утверждают, что если бы поэма была опубликована не в 1850 г. (год смерти поэта), а при жизни Китса, Шелли и Байрона, современники не смогли бы упрекнуть Вордсворта в измене идеалу Свободы, да и история английской литературы была бы совершенно иной [204] .

204

Wu D. William Wordsworth // Romanticism: An Anthology / Ed. DuncanWu. Oxford, 1998. 2nd edition. P. 272.

На русском языке пока еще не опубликован полный перевод ни одной из редакций “Прелюдии”, хотя небольшие фрагменты поэмы появлялись в ряде изданий [205] .

Первые черновики “Прелюдии” датируются 1797–1798 гг. Уже тогда Вордсворт задумал написать грандиозную философскую поэму о природе, человеке и обществе, которую планировал назвать “Отшельник” (“The Recluse”). Проект этот остался незавершенным. К концу жизни Вордсворт закончил только несколько частей “Отшельника”: Вступительную автобиографическую часть (поэма “Прелюдия”); две неполные книги Первой части (“Дом в Грасмире” и “Островок первоцветов”); Вторую часть (поэма “Прогулка”). К Третьей, заключительной части “Отшельника” поэт не приступал [206] .

205

См., например: Вильям Вордсворт. Прелюд (отрывки [из книг 9 и 11 о пребывании в революционной Франции]) / Пер. Б. Колесникова // Зарубежная литература XIX века. Романтизм. Хрестоматия / Под ред. Я.Н. Засурского. — М.: Просвещение, 1976.— С. 155–161; “Симплонский перевал” [вариант отрывка из 6 книги “Прелюдии”] / Пер. А. Ибрагимова // Уильям Вордсворт: избранная лирика / Сост. Е. Зыкова. — М.: Радуга, 2001.— С. 531; “Мальчик” [вариант отрывка из 5 книги “Прелюдии”] / Пер. Д. Мина // Уильям Вордсворт: избранная лирика. — Там же. — С. 227 / 229.

206

Подробнее о структуре и написании “Отшельника” см.: Johnston K.R. Wordsworth and The Recluse // The Cambridge Companion to Wordsworth / Ed. S. Gill. Cambridge, 2003. P. 70–89.

Основная работа над “Прелюдией” была завершена в 1805 г. Это творческая автобиография Вордсворта, которую в историях литературы также называют «романтическим эпосом», «исповедью», «историей философских идей рубежа XVIII–XIX вв., отразившейся в сознании одного человека».

В поэме, написанной белым пятистопным ямбическим стихом (эпический размер в английской литературе), Вордсворт описывает ключевые моменты своего душевного развития. В качестве эпического героя здесь фигурирует сознание поэта, развивающееся до творческой зрелости. Он показывает, как на его становлении сказались повседневная жизнь, личные переживания и исторические катаклизмы. Герой излагает биографию своей души то языком ассоциативной философии XVIII в., то — годвинизма, то — романтической эстетики.

В “Прелюдии” 1805 г., которую Вордсворт читал Колриджу зимой 1807 г. и которая впервые была опубликована в 1926 г. с комментариями Эрнста де Селинкорта, — 13 книг: “1. Детство и школьные годы”; “2. Школьные годы (продолжение)”; “3. Кембридж”; “4. Летние каникулы”; “5. Книги”; “6. Кембридж и Альпы”; “7. Лондон”; “8. Ретроспект: От любви к Природе до любви к Человечеству”; “9. Франция”; “10. Франция и Французская революция”; “11. Воображение (потеряно и обретено вновь)”; “12. Воображение (продолжение)”; “13. Заключение”.

На этой редакции Вордсворт не остановился. Он продолжал работать над поэмой до 1839 г. Последний вариант был представлен вниманию читающей Англии вдовой поэта и до сих пор известен по дате публикации как “Прелюдия 1850 г.” В нем — 14 книг (см. таблицу) и около 8.5 тысяч стихотворных строк.

Создавая “Прелюдию”, Вордсворт показал себя прежде всего мастером композиции. По пространству поэмы, насыщенной повествованием и философскими рассуждениями, искусно распределена серия внезапных психологических “озарений” героя, важных для становления его личности. Эти пассажи отмечены поэтическими описаниями и яркими образами. Как правило, они вводятся такими словами, как “однажды” или “как-то летним вечером”, а заканчиваются осознанием какой-либо новой мысли или ощущением доселе неизведанного восторга. Серия психологических

озарений и составляет костяк “Прелюдии”.

То, что в английской литературе именно Вордсворт пришел к такой композиции представляется весьма логичным. Вспомним, что сборник “Лирические баллады” Вордсворт и Колридж посвятили сближению чудесного и обыденного. При этом Колридж отталкивался от чудесного, пытаясь представить фантастические события как правдоподобные. Вордсворт, напротив, отталкивался от обыденного. Он взялся рассказывать о скучных будничных событиях, пытаясь увидеть их уникальные стороны. Отсюда всего лишь шаг до озарений “Прелюдии”, которые посещают героя среди повседневной жизни. Если учесть, что из 23 анонимно опубликованных стихотворений и поэм первого, эпохального издания “Лирических баллад” 19 принадлежали перу Вордсворта, и только 4 — перу Колриджа, становится понятно, почему вордсвортовский интерес к обыденному в б'oльшей мере воздействовал на вкусы читателей.

Об этом свидетельствует “Предисловие” к “Лирическим балладам”, также написанное Вордсвортом. Там впервые в качестве программного утверждения появилось следующее определение поэзии: «Истинная поэзия представляет собой стихийное излияние сильных чувств поэта; она возникает из ярких переживаний, припоминаемых в состоянии покоя…» (Курсив мой. — Е.Х.-Х.). По Вордсворту, стихи возникают не сами по себе: важную роль в творчестве играют память и созерцание. Это утверждение поэта указывает на его своеобразную близость к медитативной поэзии и даже к поэзии «укрощения чувств», на его принадлежность к традиции, восходящей к Овидию и Петрарке.

Любопытно, что некоторые критики, цитируя вордсвортовское определение поэзии, неосторожно опускают вторую его часть, где говорится о размышлениях в состоянии покоя. Так Вордсворт оказывается вычеркнут из медитативной традиции. Искаженную формулировку из Вордсворта в конце 50-х гг. XX в. привел даже М. Абрамс в своей и поныне широко цитируемой монографии о романтизме “The Mirror and the Lamp” [207] . В последующих трудах М. Абрамс стал бережнее относиться к программному вордсвортовскому определению поэзии. Для этого потребовался диалог с такими знатоками английского романтизма, как Дж. Хартман, Дж. Бишоп [208] . Потребовалось также специальное изучение вордсвортовской концепции озарений, которая повлияла на всю лирику поэта [209] .

207

Abrams M.H. The Mirror and the Lamp: Romantic Theory and the Critical Tradition. N.Y.: Norton, 1958. Pp. 47–48, 97, 132.

208

Bishop J. Wordsworth and the “Spots of Time” // English Literary History. N 26. 1959. P. 45–65; Hartman G. Wordsworth’s Poetry, 1787–1814. New Haven, Yale UP, 1964.

209

Подробнее об озарениях, встречающихся в лирике Вордсворта см., например: Duffy E. That the Center Hold: “Michael” and the “Spots of Time” // Approaches to Teaching Wordsworth’s Poetry / Ed. S. Hall, J. Ramsey. N.Y.: MLA, 1986. P. 86–88; Brennan M.C. Wordsworth and “Art’s Bold Privilege”: His Iconic Poems as “Spots of Time” // Yearbook of interdisciplinary studies in the fine arts. Lewiston, USA: Edwin Mellen Press, 1990. Vol. 2. P. 487–499; O’Neill M. “The Words He Uttered…”: Wordsworth // Romanticism and the Self-Conscious Poem. Oxford, 1997. P. 25–61.

В “Прелюдии” (начиная с черновиков 1798 г.) Вордсворт называет свои озарения “местами во времени” (Spots of time). Характеризует он их следующим образом:

There are in our existence spots of time, That with distinct pre-eminence retain A renovating virtue, whence, depressed By false opinion and contentious thought, Or aught of heavier or more deadly weight, In trivial occupations, and the round Of ordinary intercourse, our minds Are nourished and invisibly repaired; A virtue, by which pleasure is enhanced, That penetrates, enables us to mount, When high, more high, and lifts us up when fallen. This efficacious spirit chiefly lurks Among those passages of life that give Profoundest knowledge to what point, and how, The mind is lord and master — outward sense The obedient servant of her will. Such moments Are scattered everywhere, taking their date From our first childhood. (“The Prelude” 1850, XII: 208–225)