Избранница колдуна

Лис Алеся

— Ну, что случилось? — тихо спрашиваю, больше для того, чтоб успокоить малыша, чем для того, чтоб услышать ответ.

Ответ, собственно и так очевиден.

Винфрид, унаследовавший силушку отца, и в какой-то момент не пожелавший делиться щенком, выстроил между собой и братом ледяную стену. Неосознанно, инстинктивно. Но результатом этот диверсант остался доволен. В отличие от Ада.

Прикладываю ладонь к ледяной преграде и медленно растапливаю ее. Под ногами растекается лужица. Щенок веселится и тут же принимается барахтаться в ней, разнося по комнате мокрые следы. Ад хохочет. Зато начинает возмущенно вопить Фрид. А как же! Такую красоту испоганили, супостаты!

— Тента, — устало вздыхаю. — Позови кого-нибудь. Пускай уберут это безобразие.

Опускаю на пол Адалрика, который тут же ползет за щенком. И подхватываю орущего Винфрида. Тента облегченно сбегает из этого ада.

Именно такую живописную картину и застает Сивард, когда появляется на пороге. Вначале муж удивленно застывает, когда ему в ноги утыкается щенок. Но, быстро сориентировавшись, тут же подхватывает Адалрика, не дав ему повторить подвиг четверолапого друга.

— А у вас тут весело! — изрекает задумчиво, разглядывая лужи на полу.

— Обхохочешься, — ворчу в ответ.

Фрид, подтверждая, икает.

— Твой сын выстроил ледяную стену! — делюсь новостью, облегченно отметив про себя, что приход отца отвлек Винфрида. И он наконец успокоился.

— Не может быть?

— Может, — киваю на мокрый пол.

— Тогда давай сюда моего героя! — кряхтит колдун и подхватывает второго сына на руки.

Мальчишки тут же начинают возмущенно сопеть. Каждому хочется от отца личного внимания. А вот не нужно было родиться вместе! Терпите!

Пока Сивард перебирается на относительно сухое место и общается с детьми, а мокрые разводы убирают, я довязываю еще несколько рядков и с чувством выполненного долга прячу рукоделие в корзину.

За окном уже совсем темнеет. На стенах зажигаются магические светильники. Тента задергивает шторы, скрывая за плотной тканью морозную сказку. Наконец мы остаемся одни.

Я так люблю эти моменты. Для меня они самые желанные, самые теплые и самые долгожданные.

Подхожу к мужу и мальчишкам и тоже устраиваюсь на ковре. Его уже заменили на сухой. Благо, недостатка в данном продукте мы теперь не испытываем. Отгриф таки прославился своими мастерицами. И хоть нам удалось доказать, что конфискация имущества была отчасти незаконной, вернее вины Торнеда в затоплении кораблей не было, семейным бизнесом я отказалась заниматься. Решила идти своим путем и развивать то, что получается у меня лучше всего. После работы с графиней Морред, заказы на нас и вправду посыпались. Причем от достаточно известных личностей. Теперь наше поместье процветает. Я давно уже лично не делаю ковры, лишь иногда и для очень особенных заказчиков. В основном занимаюсь эскизами.

— У меня новости… — немного мрачно оповещает муж, вытаскивая изо рта Фрида кончик шнуровки от своего ворота.

— Что за новости?

Сейчас меня больше беспокоит мусолящий во рту шнурок Фрид и занимающийся аналогичным делом Ад. Только в качестве зубогрызки второй сын предпочел ножку от кресла. Неужели зубы режутся? Опять? Мысленно всхлипываю. Здравствуйте бессонные ночи, давно не виделись…

— Каора осудили. Доказательства неоспоримы.

— Правда?

Даже не поднимаю взгляд. Забираю сына от кресла и усаживаю на колени. Даю в руки специальную игрушку, которая унимает зуд в деснах. Все что я сейчас чувствую — облегчение. Этот человек больше мне не навредит. Я никогда его не увижу, а он меня. Я в безопасности.

— Да, Кас.

— Вот и отлично, — поджимаю губы.

Наконец осмеливаюсь поднять голову.

— Считаешь меня жестокой?

— Ни капли! — тянется ко мне и целует в губы. — Считаю тебя смелой, самоотверженной, справедливой, умной и самой лучшей в мире.

Прижимаюсь лбом к его лбу. Так хочется, чтобы он обнял. Но в этот момент начинает реветь Ад. Фрид решил, что зубогрызка ему нужнее и конфисковал у брата вожделенный атрибут. Приходится развести детей в стороны. Но как мы не стараемся, а избежать катастрофы не успеваем. Ад, призвав внезапно силу источника, лопает кожаный пузырь. Вода выливается наружу, заливая и ошеломленного Винфрида и радостного Сиварда.

— Да у нас сегодня просто день пробуждения сил!

Фыркаю в ответ и беру из стопки салфетку. Когда дома дети, без сотни-другой полотенец не обойтись. А когда у тебя дети-маги, тем более.

Мы уже давно заметили, что старший Винфрид пошел в отца и обещает быть истинным северянином и защитником границы. А младший Адалрик еще в пеленках чувствовал источник и чутко улавливал малейшие эманации магии приморского края. Ему судьба доверила быть хранителем.

Кое-как успокаиваем детей, раздаем каждому по новому грызуну, а через несколько минут малыши уже преспокойно засыпают. Даже не верится, что всего мгновенье назад к комнате стоял такой ор и шум.

Осторожно относим детей в спальню и укладываем в кроватки. Сердце буквально щемит от нежности, когда разглядываю кругленькие детские щечки, мягкие, словно пух, волоски. Слышу сладкое посапывание.

Стояла бы так вечность и любовалась на них. Но муж аккуратно берет за руку и мягко уводит из комнаты. Ему тоже требуется доля моего внимания. Лично.

— Наконец-то мы одни, — рокочет он, устраивая меня на коленях.

Любимое кресло возле камина кажется мягким и уютным. Так бы тут и осталась. Зачем кровать? Тело готово уже нырнуть в сон, забыв о предназначенной для этой цели мебели.

— Ага, — зеваю, прикрывая ладонью рот и склоняю голову мужу на плечо.

Глаза закрываются. Где-то на краю сознания ощущаю, как Сивард нежно целует меня в макушку.

— Касси… Ка-а-ас… Просыпайся…

— Угу — сдавленно мычу…

— Тебе письмо пришло от Кадира, — муж, слегка повозившись, вытаскивает из нагрудного кармана конверт и передает мне.

Сон как рукой снимает. Нахмурившись, беру в руки послание. Неужели что-то дома стряслось? Меня уже два месяца там не было.

Быстро разрываю краешек и вытаскиваю сложенный вдвое лист. Пробегаю глазами строчки. Пальцы напряженно вздрагивают.

— Ну, что он пишет? — интересуется Сивард, пристально вглядываясь в мое лицо.

Сглатываю комок в горле.

— Пишет, что все вспомнил… — поднимаю взгляд на мужа. — И ему нужно возвращаться на Родину.

Голос дрожит от волнения…

— Рано или поздно это должно было случиться, Кас…

— Я понимаю, — тихо вздыхаю. — Но это не отменяет того, что я буду скучать.

— Знаю… — прижимает к груди и целует в лоб. — Но у Кадира свой путь. Особенный. Он должен его пройти, чтоб стать тем, кем должен…