Избранница
Шрифт:
Они наслаждались, пытаясь утолить снедавший их тела голод хоть так, продлевая мучительно сладкую ласку. Леонора, хоть и потерявшая всякое представление о времени и пространстве, каким-то образом знала, что может позволить себе это безумие, не подвергаясь опасности. Тристан никогда не причинит ей вреда, и как только она захочет отступить, он позволит ей это. И тогда она снова сможет стать собой… и остаться гордой и одинокой.
Ей вдруг захотелось отдалить этот миг возвращения в одиночество.
Потом Генриетта коротко тявкнула. Тристан мгновенно поднял голову и оглянулся. Леонора, собрав остатки
– Она просто замерзла.
– Замерзла? – Тристан с недоумением посмотрел на собаку.
– Ну, у нее же нет пальто…
Леонора вдруг почувствовала себя ужасно неловко. Как, интересно, следует попрощаться с джентльменом, который… с которым…
Она опустила руку и нащупала ошейник собаки:
– Лучше отвести ее в дом, пока не начала жаловаться. До свидания.
Тристан стоял молча, девушка пошла к двери, но услышала за спиной:
– Подождите.
Обернулась, постаравшись придать лицу высокомерное удивление.
– Ключ. – Лицо Тристана было непроницаемо и потому казалось суровым. – От номера двенадцать.
– Я часто навещала мистера Морриси. Он никогда не мог разобраться со счетами. – Щеки ее вновь заалели.
Он взял ключ и поймал ее взгляд. После долгого молчания тихо произнес:
– Идите в дом.
Его, лицо невозможно было разглядеть, но что-то в ровном голосе подсказало Леоноре, что спорить не стоит. Она повернулась и пошла к подъезду. Поднялась по ступеням, открыла дверь и скользнула внутрь – все время точно зная, что он смотрит на нее.
Когда дверь за девушкой закрылась, Тристан на секунду прикрыл глаза и перевел дыхание. Потом тихо выругался и пошел прочь. Ночь быстро скрыла его, оставив сад пустым и полным ожидания.
Глава 4
За свою карьеру Тристану не раз приходилось использовать женщин в своих целях. Он никогда не останавливался перед тем, чтобы сорвать поцелуй или соблазнить красотку, если это давало тактическое преимущество. Потом следует отнести это происшествие к делам минувшим и идти дальше. Ничего не изменилось, уговаривал он себя. Нужно быстро провернуть операцию по спасению неугомонной девицы, а затем заняться настоящим и неотложным делом – начать поиски подходящей жены.
На следующее утро, с твердым намерением придерживаться именно такого курса, он подошел к двери дома номер четырнадцать. Так, повторим еще раз: волевая, независимая и неуправляемая девица зрелых лет совершенно не подходит в качестве жены. Даже если ее губы пахнут медом, а когда она попала в его объятия, он словно узрел врата рая… Интересно, сколько ей лет?
Тристан постарался выкинуть очередной неуместный вопрос из головы и, стоя у ступеней парадной лестницы, замешкался. Он плохо спал ночью – частично из-за возбуждения, вызванного поцелуем, который его естество отказывалось признать в качестве удовлетворения страсти, а частично потому, что события этой ночи вновь и вновь не давали ему покоя.
Кем бы ни был взломщик, он не остановится ни перед чем. Опыт и интуиция Тристана подсказывали, что вскоре последуют новые попытки проникнуть в дом. Было бы безумием дать Леоноре возможность самой разбираться с этим делом. Совесть требовала, чтобы он предупредил об опасности мужчин: сэра Хамфри и Джереми.
Право защищать Леонору принадлежало ее брату и дяде, и Тристан не мог узурпировать его. Поэтому и явился к Карлингам, твердо намереваясь донести до брата и дяди Леоноры серьезность происходящего.
Тристан поднялся по ступеням и позвонил. Дверь открыл престарелый дворецкий.
– Доброе утро. – Улыбка и уверенность в себе – вот залог успеха. – Я хотел бы видеть сэра Хамфри и мистера Карлинга.
– Прошу вас подождать, милорд. – Старик отступил от двери. – Я узнаю, принимают ли господа.
Тристан стоял посреди холла, прислушивался и страстно желал, чтобы Леонора не прослышала о его визите. Ни к чему, чтобы объект обсуждения присутствовал во время мужского разговора.
Дворецкий вернулся и проводил гостя в библиотеку. Леоноры видно не было, и Тристан вздохнул с облегчением.
– Трентем! Рад вас видеть! Проходите, садитесь и выкладывайте, чем мы можем вам помочь. – Сэр Хамфри жизнерадостно приветствовал гостя. Тристан отметил, что ученый сидит в том же кресле, что и во время первой их встречи, а на коленях у него – он напряг зрение, – точно, та же самая книга.
Джереми кивнул в знак приветствия. Тристан сел на диванчик и подумал, что на столе молодого человека тоже почти ничего не изменилось. Может, он перевернул страницу или две.
Перехватив взгляд гостя, Джереми улыбнулся:
– Не тревожьтесь, что помешали. Я рад немного передохнуть. Когда приходится разбирать шумерские письмена, глаза устают ужасно.
Сэр Хамфри фыркнул насмешливо и воскликнул:
– Все лучше, чем это! – Он указал на том, покоившийся на его коленях. – Написано веком позже, но почерк лучше не стал. Не пойму, почему нельзя было пользоваться нормальными письменными принадлежностями? – Ученый замолчал и, усмехнувшись, обратился к Тристану. – Не позволяйте нам углубляться в любимые дебри, а то мы проговорим несколько часов. Вы ведь не за этим пришли?
Пожилой джентльмен торжественно захлопнул книгу и спросил:
Что привело вас в наш дом?
– Я подумал, вы должны знать: прошлой ночью кто-то попытался вломиться в мой дом – номер двенадцать по этой улице. – Тристан решил начать осторожно, не представляя себе, как ученые отреагируют на то, что он собирался рассказать.
– Боже мой! – К радости Тристана, сэр Хамфри казался потрясенным. – Проклятые ворюги! – воскликнул он. – Последнее время они совсем распоясались!
– Вы правы, но все не так просто, – подхватил Тристан, не давая дяде углубиться в сетования о падении нравов. – Видите ли, мои рабочие заметили, что в доме кто-то побывал накануне, и мы устроили засаду. Негодяй вернулся, и мы застали его. К сожалению, прежде чем я успел его схватить, кое-что спугнуло злодея. Ему удалось сбежать, но теперь мы знаем, как он выглядел. И должен вам сказать, господа, что этот взломщик совершенно не походил на какого-нибудь разбойника с большой дороги. Он выглядел как настоящий джентльмен.