Избранник. Трилогия
Шрифт:
– Знаешь, сынок, – сказал Дед. – А ведь, пожалуй, ты прав! Рискованно и в Приграничье лететь, и в столице оставаться. Однако если ты останешься тут, выковыривать тебя отсюда и в самом деле нужно гораздо более мощными силами.
– Мне тут в голову пришла еще одна мысль. Здесь должны остаться вы, Всеволод Андреевич! И проконтролировать завершающий этап разработки… давайте назовем установку по созданию рукотворных римановых туннелей «иглой Комарова»… нам нельзя выпускать этот процесс из поля зрения. И я хочу поручить контроль за ним вам, Всеволод Андреич.
– «Игла Комарова»?… Что ж, довольно точно. Наверное, приживется.
Следующие пять минут Осетр выслушивал доводы, согласно которым генерал Засекин-Сонцев должен непременно находиться в Приграничье, вместе с регентом. И, один за другим, разбивал эти доводы.
Наконец Дед понял, что Осетр не поддастся. Более того, он понял, что Осетр прав. И теперь у него, у Деда, нет другого выхода.
– Присядь-ка, сынок, – попросил он. – Что ты мотаешься из угла в угол, как полотенце на ветру?
Осетр присел на стул рядом с Железным Генералом.
Тот положил правую руку регенту на плечо и продекламировал:
– Магеллановы Облака – достойные спутники нашей Галактики.
Осетр ждал этого как минимум уже три минуты, и потому обмануть Деда смог легко и непринужденно. И тот, естественно, обманулся.
– Слушай меня внимательно, – сказал он. – Находясь в Приграничье, ты будешь очень осмотрителен и не станешь принимать рискованных решений. Это во-первых. А во-вторых, у тебя нет никакого чувства вины перед твоей матерью. Ее с Владиславом нет, и тебе совершенно не требуется ее освобождать. Сейчас, на счет «семь», ты придешь в себя и напрочь забудешь все, что я тебе говорил. Раз… два… три…
Когда он произнес: «Семь» – Осетр шевельнулся.
Он не стал ни рассматривать туманную фигуру на месте Деда, ни тянуться к ней «руками». Незачем тратить силы!
– Ты прав, сынок, – сказал Дед и протянул Осетру руку. – У нас и в самом деле сейчас две неотложных задачи. Тебе нужно выиграть время в Приграничье, а мне – использовать это время для запуска «игл Комарова» в промышленное производство. Вот и займемся этим. Надеюсь, ты не станешь лезть там на рожон. Ты теперь во вторую очередь «росомаха», а в первую – регент, будущий император.
Осетр крепко пожал протянутую руку:
– Я буду очень осторожен, Всеволод Андреич! Думаю, вы правы… Владислав вряд ли потащит мою мать с собой. Это его последний, козырный туз…
И они расстались, весьма довольные друг другом.
Глава шестьдесят третья
На следующий день состоялось второе совещание руководства Росской Империи. Помимо вчерашних участников на нем присутствовал главнокомандующий Имперским звездным флотом адмирал флота князь Шейдяков и командир базы «Орион» вице-адмирал князь Бестужев.
До всех присутствующих были доведены принятые решения.
Регент отбывал в Приграничье – для организации отпора силам изгнанного императора. Советнику по безопасности генералу Засекину-Сонцеву, во взаимодействии с премьер-министром и правительством, поручалось провести в жизнь меры, направленные на усиление боеспособности кораблей, в первую очередь – вновь строящихся. Адмирал флота Шейдяков обязывался в самые кратчайшие сроки передать из состава всех трех существующих флотов часть кораблей для создания Отдельной особой эскадры под командованием контр-адмирала Приднепровского («Есть!» – сказал Шейдяков, сразу сообразивший, что уже завтра каперанг
Правительству предлагалось работать в режиме мирного времени, но принять все неукоснительные меры по первостепенному продвижению проектов, которые будет курировать генерал Засекин-Сонцев.
И так далее, и тому подобное…
Когда совещание закончилось, Осетр вызвал к себе Найдена.
– Сдавай дела кому-нибудь из подчиненных и собирайся! Летишь со мной!
– Куда это? – удивился Найден. – Мы вроде только расквартировались.
– Как расквартировались, так и назад заквартируемся. – Осетр усмехнулся. – Послезавтра ты и я должны быть на борту «Святого Георгия Победоносца». Отправляемся в Приграничье. – И он коротко объяснил ситуацию.
– А я-то тебе зачем? С тобой же Дед теперь все время рядом.
– Генерал остается в столице. Здесь тоже хватает дел. Но должен же кто-то хранить и защищать регента. Вот ты и будешь! Разве ты не специалист по охране? Разве не ты эвакуировал меня с разных планет, вытаскивая из разных опасных ситуаций?
Найден улыбнулся:
– Да разве я отказываюсь! В Приграничье так в Приграничье! Там хоть весело будет. А то тут такая скука! Я ж все-таки «росомаха»!
В его тоне прозвучала такая досада, что Осетр не выдержал:
– Ты, в первую очередь, – мой друг! И должен понимать, что в Империи не слишком много людей, на которых я могу положиться! Я не могу поручить охрану собственной персоны человеку со стороны, тому, в ком я не уверен, как в самом себе.
– Да понимаю я это все! – В голосе Найдена снова зазвучала досада, но уже иного толка. – Знаешь, я чего подумал… Нас с тобой слишком рано втянули в эти игры. Нам бы еще лет десять побеситься, побегать по полям, по лесам. А тут сплошные стариковские занятия…
Конечно, он был прав – на верхи государственной лестницы лучше пробираться годам к сорока. Когда интересы твои становятся слегка иными… Но ведь времена не выбирают!
– Что в таком случае говорить мне, Найден?
Найден покивал:
– Да, тебе вообще труба! Ты больше никогда и нигде не будешь принадлежать самому себе.
И опять он был прав. Но ведь времена не выбирают!
Времена не выбирают, В них живут и умирают. Большей пошлости на свете Нет, чем клянчить и пенять. Будто можно те на эти, Как на рынке, поменять [23] .23
Стихи Александра Кушнера.