Избранное - Романы. Повесть. Рассказы
Шрифт:
— Есть у вас кто-нибудь или никого? — спросил он, и она поняла, что возраст ее полисмен определил в точности, только не уверен, в своем ли она уме.
— Я поджидаю приятеля, — повторила она.
Полисмен стоял перед нею, неуверенно глядя ей в лицо, и, по-видимому, размышлял, что ему с ней делать. За дверью раздался шорох.
— Ой, крыса! — невольно вскрикнула миссис Петтигру.
И в это самое время за спиной полисмена хлопнула дверца машины.
— Вот он, мой приятель, — сказала она,
Полисмен обернулся и уставился на машину. Годфри уже взялся за руль.
— Годфри! Годфри! — позвала она. Но Годфри был таков.
— Не стал вас ждать ваш приятель, — заметил полисмен.
— А все из-за вас, из-за вашей болтовни.
Она кинулась вниз по ступенькам.
— Вы домой-то сами доберетесь? — крикнул ей вслед полисмен, явно радуясь, что сбыл ее с рук.
Ничего на это не ответив и мысленно проклиная подлую судьбу, она остановила такси на Кингс-роуд.
Когда она приехала, Годфри был занят перекорами с Чармиан.
— А я говорю, что ты не моглаприготовить чай и принести его сюда. Ну, сама подумай. Все это тебе приснилось.
Чармиан обернулась к миссис Петтигру.
— Ведь правда, миссис Петтигру, вас не было дома с обеда?
— Мейбл, — поправила миссис Петтигру.
— Да, правда. Мейбл? Я сама приготовила чай и сама его сюда принесла. А Годфри мне не верит, вот чудак.
— Это я вам здесь накрыла к чаю, а потом вышла прогуляться, — сказала миссис Петтигру. — С тех пор как миссис Энтони изволит уходить рано, мне такие прогулки стали прямо-таки необходимы.
— Ну вот видишь? — сказал Годфри Чармиан.
Чармиан промолчала.
— Надо же, целую историю придумала, — сказал Годфри. — Как она встала, сама себе чай приготовила. А то я не знаю, что этого быть не могло.
— Знаешь, Годфри, у меня, видимо, отказывают не только физические, но и умственные способности, — сказала Чармиан. — Прямая мне дорога в Суррей, в тот самый пансионат. Да, это дело решенное.
— Что ж, — сказала миссис Петтигру, — может, оно и вернее.
— Да нет, милая, ну зачем же тебе в пансионат, — воспротивился Годфри. — Никто этого и не предлагает. Я только говорю…
— Прости, Годфри, я пошла спать.
— Что вы, что вы, а как же ужин, — сказала миссис Петтигру.
— Спасибо, ужинать мне не хочется, — сказала Чармиан. — Я вдоволь напилась чаю.
Миссис Петтигру сделала движение, как бы собираясь взять Чармиан под руку.
— Спасибо, я прекрасно дойду сама.
— Ну, зачем же так раздражаться. Надо как следует выспаться, а то ведь нас завтра, если помните, фотографируют, — заметила миссис Петтигру.
Чармиан медленно вышла из комнаты и поднялась по лестнице.
— Виделись с юристом? —
— Адский холод, — сказал Годфри.
— Вы с поверенным виделись?
— Вообще-то говоря, нет, его вызвали по неотложному делу. В другой раз повидаемся. Завтра, Мейбл, я вам обещаю.
— По неотложному, — передразнила она. — У вас нынче было назначено с юристом, а не с доктором. Ей-богу, вы хуже Чармиан.
— Да, Мейбл, да, с юристом. Не кричите только, миссис Энтони услышит.
— Миссис Энтони ушла. И она вообще глухая. Вы где сегодня болтались?
— Ну как, — сказал он, — я съездил это самое… в полицию.
— Куда?
— Да в полицейский же участок. И там проторчал бог знает сколько.
— Вот что, Годфри, вы заметьте себе, что улик у вас против меня нет, понятно? А вам нужны доказательства. Попробуйте только. Что вы им там сказали? Ну-ка выкладывайте, вы им что сказали?
— В точных словах не припомню. Что хватит уже, пора принять меры. Сестру мою, говорю, он и так уже изводит больше шести месяцев, говорю. А теперь за меня принялся, говорю, и пора бы вам пошевелиться. Я им говорю…
— Ох, это все тот звонок. Вас что. больше ничегоне занимает? Я вас спрашиваю, Годфри, вас что…
Он ссутулился в кресле.
— Адский холод, — сказал он. — У нас как, нет немного виски?
— Нет, — сказала она. — У нас нет.
По пути в спальню он бесшумно приоткрыл дверь к Чармиан.
— Еще не спишь? — спросил он шепотом.
— Нет, нет, — сказала она, просыпаясь.
— Как себя чувствуешь? Ничего не надо?
— Нет, ничего, спасибо, Годфри.
— Не надо, не уезжай в пансионат, — шепотом сказал он.
— Годфри, я сама сегодня приготовила чай.
— Хорошо, — сказал он, — пусть сама. Только не уезжай.
— Годфри, — сказала она, — послушай-ка моего совета, напиши Эрику. Ты бы лучше поладил с Эриком.
— Как? Ты это почему говоришь?
Но она не объяснила, почему она это говорит, и он остался в недоумении: он ведь и сам думал написать Эрику. То ли Чармиан понимала про него и вообще про все куда больше, чем ему казалось, то ли ей это случайно взбрело на ум?
— Только сначала обещайте, — сказала Олив Мэннеринг, — что вы никак не злоупотребите полученными сведениями.
— Обещаю, — сказал Алек Уорнер.
— Потому что, — объяснила Олив, — это дело серьезное, и мне оно доверено под строжайшим секретом. Я бы в жизни никому не сказала.
— И я не скажу, — заверил Алек.
— Только для научных целей, — сказала Олив.
— Разумеется.
— А ваши записи — они как? — спросила Олив. — Потому что фамилий нигде не должно быть.