Избранное
Шрифт:
Екатерина (подняла голову). Кто?
Ягужинский. Меншиков.
Екатерина. Чего – Меншиков?
Ягужинский. Меншиков первый начал…
Шафиров. Пока мы тут философствуем да рассуждаем, государыня, он, хитрец, уж и наживку насадил, и сети расставил…
Екатерина. Кто?
Шафиров и Ягужинский (вместе). Меншиков!!
Быстро
Меншиков. Тут я! Тут! Чего орать-то?.. (Приветливо лобызается с присутствующими.) Здорово, Паша! Здорово, Петюня!.. Царица-матушка, дозволь к ручке припасть?
Екатерина. Черт с тобой, припади! (Протянула руку, Меншиков долго целует.)
Меншиков. А у вас чего сегодня – тайный совет?
Ягужинский. Вроде того…
Меншиков. А чего мне не сказали? Как-никак председатель коллегии… Хорошо, что случайно проезжал мимо с дочкой Машей… Слышу из окон дворца голоса – «Меншиков, Меншиков»… Cтоп, говорю! Видно, такой вопрос, что без меня не обойтись! Верно, Паша?
Ягужинский. Верно, Саша. Вопрос щекотливый… Но позволь и мне для начала встречный вопросик задать: ты куда это направлялся… с дочкой Машей? Не к царевичу ли?
Меншиков. А что? Нельзя?
Ягужинский. Можно. А с каким, извини, умыслом?
Меншиков. Никакого умысла. Просто… Хотел, чтоб дети поиграли…
Шафиров. Петруше – одиннадцать, Маше – двадцать! Во что им играть, Александр Данилыч?
Меншиков. Ну и что ж, что ей двадцать? А умом – равны… Погоди, не пойму – вы мне что, здесь перед царицей допрос учиняете? Я это, господа сенаторы, не люблю!
Ягужинский. Это не допрос, светлейший князь. Это следствие… (Екатерине.) Государыня, как обер-прокурор обязан заявить, что светлейший князь Меншиков, по моим сведениям, учиняет тайные действия с целью поженить свою дочь Марию и царевича Петра…
Меншиков. Какие, к черту, действия? Ну, балуются ребятишки. А уж коли настоящее чувство у их возникнет, то, как говорится, совет да любовь.
Ягужинский. Про любовь не знаю, но совет дам, Александр Данилович: не стоит корону российскую на себя примерять. Извини, размер головы не тот! Россия Романовых на Меншиковых менять не согласна.
Меншиков. Это кто ж за Россию-то говорит? Ягужинские? Фамилия – на последнюю букву, ей бы помалкивать…
Ягужинский. Когда дерьмо жрешь, последним меньше достается. А фамилия наша древняя и позвучней Меншиковых!
Меншиков. Точно! Звучней на один бздех!..
Шафиров. Господа, я прошу выбирать дипломатические выражения. Стыдно за вас! У нас здесь все-таки высшая коллегия Сената России…
Меншиков. И этот за Россию печется! Кажись, еще только вчера крест на ермолку нацепил, а туда же!
Шафиров. Александр Данилович! Я запрещаю так со мной разговаривать. Перед вами барон Шафиров!
Меншиков. Ага! Барон – среди ворон! Это я ведь тебя «баронил» (Ягужинскому.) И тебе графский титул, Паша, тоже я устроил. Все вам дал, птенцы гнезда Петрова! Забыли, кто вам в клювике награды приносил?
Екатерина. А тебе-то кто все дал, Александр Данилович? Сам-то не забылся ли ты на этот счет, друг сердечный?..
Меншиков. Мои регалии, государыня, за заслуги перед Отечеством император Петр Алексеевич лично дарил… Ну и ты, матушка, тоже, конечно, по доброте своей тоже дала… кое-что… (Осекся.) Ну, в смысле – выдала…
Екатерина (резко встала). Чего я тебе дала, дурак?!! Чего несешь-то?..
Меншиков (смутившись окончательно). Не, не! Я не то хотел сказать… Оговорился я, Кетхен!
Екатерина. Какая я тебе «Кетхен»? Сколько твержу – не смей меня по-кошачьи звать!! (Плеснула в физиономию светлейшего из бокала, повернулась к Ягужинскому.) А ты, граф, чего скалишь зубы? Эскадронные шуточки ндравятся?
Ягужинский. Помилуй бог, государыня, это у меня лицо такое… улыбчивое… Это же все знают. А шутки-то даже и не понял! Чего «дала, не дала» – даже не вслушивался!
Екатерина (замахнулась на Ягужинского). А ну все вон отсюда, советнички хреновы!! Я вас!!. (Неожиданно схватилась за грудь, осела.) Ой, мамочка… майне либе медхен… умираю! (Сенаторы бросились к ней, она превозмогла себя, взвизгнула.) Пошли от меня! Люди, на помощь! Убить меня хотят! Караул!..
В залу вбежали несколько слуг, гренадеры с ружьями. Впереди всех Анисья Кирилловна и Балакирев.
Анисья Кирилловна. Государыня-матушка! Мы с тобой! Люди, спасай царицу! (Закрыла Екатерину своим телом.) Ванька, бей супостатов!
Меншиков. Чего орешь, старая… Кого «бей»? Думай, что говоришь! Кто твой Ванька – кто мы?
Екатерина (выходит из-за Анисьи Кирилловны). Кто вы, господа, я еще подумать должна… Когда надумаю, указом отпишу каждому! А Ваня Балакирев с сей минуты назначается моим личным секлетарем. Так что прошу ему оказывать особое почтение! Понятно?