Избранное
Шрифт:
«За нами наши матери, жены, дети - отступать некуда!»
Перед началом решительных схваток контрразведка во главе с Иваном Витенко разоблачила группу диверсантов, проникших в Большой лес с единственной целью: отравить Македонского и весь его штаб.
Не так- то трудно было в те дни фашистам засылать в лес агентуру. В партизаны шли селами, коллективами из оккупационных учреждений.
Зрелость партизанской разведки и контрразведки позволяла разгадывать замыслы врагов, происки его пятой колонны. Тридцать месяцев жесточайшей битвы научили
Вот явился из Симферополя бывший полицай с группой бывших шуцманов. Было из-за чего являться в лес: жену немцы убили еще в 1941 году, сын пропал без вести, дочь угнана в Германию.
Все обычно, но только необычна речь бывшего полицая. Говорит, что старый учитель, человек интеллигентный, а вот язык больше смахивает на извозчичий.
Иван Витенко на это и обратил внимание.
И еще: этот самый учитель носит в кармане листочек с похабнейшими стишками - проверили тайно.
Школьный наставник - и эти стихи… Странно.
Витенко, чтобы не упустить из поля зрения подозреваемого, сделал его личным ездовым.
Однажды к Витенко подошел старый партизан - житель деревни Саблы.
– Откуда он у тебя, командир?
– А что?
– спросил Иван Илларионович.
– Кого-то он мне напоминает. А вот кого?
– Может, по голосу узнаешь, а?
– горячо спросил Иван.
– Попытка - не пытка.
– Эй, ездовой!
– крикнул Витенко, предварительно спрятав саблынца.
– Есть, товарищ начальник!
– Седлай лошадей!
– Одним мигом!
Ездовой ушел, а Витенко к саблынцу:
– Ну?
– Наш лавочник. В тридцатом году деру дал и как сквозь землю провалился. Вот какая штука.
– Спасибо! Никому ни слова!
Вечером того же дня «учителя» разоблачили и приперли к стенке.
Витенко был краток:
– Выбирайте: трибунал или полное признание, с каким заданием явились в лес! Три минуты на размышление…
Уже через минуту шпион взмолился:
– Расскажу все, все! Сохраните жизнь?
– Обещаю: до суда.
– Я никого не убивал!
– Только полное признание!
И признание было. «Учитель» - начальное звено цепи, пробный камень. Похабные стишки - пароль для встречи с очередным агентом. Цель - отравить пищу, которую подадут на стол штабу.
Через пять дней были взяты агент «246» и главный исполнитель агент «500». Все они яро ненавидели партизан, верой и правдой служили фашистам. Агент «500» вел себя дерзко и развязно.
– Не советую шутить, - сказал ему Витенко.
– А если шутится!
– крикнул шпион, ударил часового, стоящего с ним рядом, и рванулся к обрыву. Но далеко не убежал.
Это все - только начало.
«Музыка» грянула в светлый январский день, когда все заставы сообщили: «Идут батальоны!»
Маневр врага был необычно прост. Расчет на одно: хотят того партизаны или нет, но им придется принять бой. Расчет,
С утра до вечера висит над лесом «рама». С самолета-видно все, что делается в лесу. Можно различить линии партизанских окопов, лагеря, тылы и скопление в них гражданского населения.
Все шло по писаному, и никто не знал действительного плана Македонского, конечно кроме посвященных в него.
Командир 4-й партизанской бригады Христофор Чусси - ветеран леса, в прошлую зиму отважный командир Первого Симферопольского отряда.
Чусси во многом подражает Македонскому - в походке, в одежде, но в критическую минуту совершенно самостоятелен и умеет принимать ответственные решения. И сейчас у командира Южного соединения вся ставка на самостоятельность Христофора.
Македонский даже свой штаб отвел подальше от Чусси и перестал появляться в расположении бригады.
– Ты совсем на нас ноль внимания!
– упрекает Чусси Македонского.
– А что, вам скорая помощь нужна?
– Почти дивизия идет. Македонский!
– Что ты хочешь?
– Не нравится твой план, командир.
– Что предлагаешь?
Но потом идею Македонского Чусси принимает полностью. Идея такая: фашисты вызывают на оборонительный бой - пожалуйста; фашисты рассчитывают превосходящими силами прорвать партизанские линии, выйти в тыл - прорывайте. Подеремся часиков пяток и допустим прорыв: ворота в лес открыты! Самое главное - втянуть основные силы врага по руслу Сухой Альмы к хребту Абдуга. И… нанести решительный контрудар, удар на полное уничтожение прорвавшихся сил. Сделать партизанский Сталинград!
Очень дерзкая идея, под силу только тем, кто в совершенстве владеет средствами маневра, кто абсолютно уверен в каждом бойце-партизане. Чусси ничего против не имеет, но не согласен с тем, что фашисты так запросто войдут в долину, - они тоже думают!
– А как они пойдут?
– спрашивает Македонский.
– По склонам хребта.
– Значит, засаду главную надо поднять повыше?
– Да! Надо заставить немцев маневрировать. Но все маневры должны кончиться лобовым столкновением с нами. Фашистов вынудим наступать по долине.
Македонский принял план Чусси, на прощание сказал:
– Держу в резерве бригаду Самойленко.
Чусси возразил:
– Справимся сами. Единственная просьба: дать нам отряд Грузинова.
– Дам! Но зачем?
– Пусть выйдет в тыл артиллерийских позиций. Начну контратаку, дам сигнал. И тогда Грузинов должен взять немецкие орудия.
– Возьмет и обезопасит дорогу: задержит всякое подкрепление врагу.
…Следующее утро началось с артиллерийского огня. Немецкие пушки били с горы Белой, что за Бешуем, не подозревая, что один из самых боевых отрядов Южного соединения - отряд Грузинова - вышел им в тыл.