Избранные произведения в 2-х томах. Том 2
Шрифт:
Сидя в поезде, я подсчитал свой бюджет. Результаты ничуть меня не обескуражили. Я привык выпутываться из любого положения с малыми деньгами, а то и вовсе без таковых. Конечно, и на этот раз я не располагал нужными средствами, чтобы предстать перед жителями Драммена в ореоле, достойном благородной эстетической миссии, которая привела меня в сей незнакомый город, но при некоторой бережливости я всё же надеялся справиться со своей задачей. Только никакого расточительства! Кормиться я мог бы в трактирах, прокрадываясь туда по вечерам, после наступления темноты, жильё я рассчитывал
Сидя в поезде, я обдумывал свою лекцию. Я предполагал посвятить её Александру Хьелланну2
.
Мои попутчики, весёлые крестьянские парни, возвращавшиеся домой из Христиании, пустили по кругу бутылку; они предложили мне выпить с ними, но я сказал «спасибо, не надо». А потом они, как это свойственно добродушным подвыпившим людям, пытались подбить меня на разговор, но я уклонился. В конце концов, всё моё поведение и, в особенности, сосредоточенность, с которой я непрерывно делал записи и пометки, убедили их, видно, в том, что перед ними учёный человек, голова которого занята разными мыслями, и они оставили меня в покое. Приехав в Драммен, я сошёл с поезда и, подойдя к скамейке, опустил на неё свой саквояж. Я хотел немного собраться с мыслями, прежде чем идти в город. Кстати, саквояж этот был мне совсем не нужен, я взял его с собой только потому, что слыхал, будто встать к кому-либо на квартиру или съехать с неё много легче, если ты с багажом. Между тем этот жалкий саквояж из ковровой ткани так поизносился от времени и долгой службы, что уж никак не подходил для разъездного лектора, тем более что мой собственный костюм - тёмно-синяя тройка с жилетом - выглядел намного приличнее.
Служитель гостиницы в фуражке с буквами на околыше подошёл ко мне и хотел взять мой саквояж.
Я отказал ему. Я объяснил, что ещё не выбрал гостиницы, просто мне нужно разыскать в городе кое-кого из здешних редакторов: ведь это я должен прочитать здесь лекцию о литературе.
Да, но ведь без гостиницы мне всё равно не обойтись, надо же мне где-то жить! А его гостиница куда лучше всех прочих. Тут и электрические звонки, и ванная комната, и читальня. До неё рукой подать - вот только эту улицу пройдёшь и сразу налево.
Он снова взялся за ручку моего саквояжа,
Я отстранил его.
Неужели я сам понесу свой багаж в гостиницу?
Безусловно. Как ни странно, нам с ним по пути достаточно подцепить саквояж мизинцем - и он последует за мной.
Тут парень оглядел меня и сразу понял, что я не слишком-то важная птица. Он снова устремился к поезду высматривать других пассажиров, но, не найдя никого, вернулся и возобновил прежние переговоры. Под конец он даже заявил, что пришёл на станцию ради меня одного,
Вот это уже было другое дело. Может, его послал какой-нибудь комитет, прослышавший о моём приезде, или даже Рабочий союз. Очевидно, в Драммене духовная жизнь бьёт ключом, здесь просто мечтают об интересных лекциях, весь город ждёт не дождётся моего выступления. Как знать, может быть, Драммен в этом отношении даже опередил Христианию.
– Если так, конечно, берите мой багаж, - сказал я парню.
– Кстати, есть в вашей гостинице вино? Я хочу сказать, вино к обеду?
– Вино? Да, самого лучшего сорта.
– Хорошо, ступайте. Я приду немного погодя. Я должен сначала побывать в редакциях.
Мне показалось, что парень этот весьма неглуп, и я решил спросить у него совета.
– К кому из ваших редакторов вы посоветовали бы мне обратиться? Мне неохота обходить всех,
– Арентсен самый важный, это весьма состоятельный человек. Все ходят к нему.
Редактора Арентсена, как и следовало ожидать, в редакции не оказалось, но я отправился к нему на квартиру. Я изложил ему суть вопроса - дело ведь шло о литературе,
– Да у нас, знаете ли, мало кто этим интересуется. Весной сюда приезжал из Швеции студент с лекцией о вечном мире, так он только убыток на этом понёс.
– Я хочу рассказать о современной литературе, - сказал я.
– Да, конечно, я понял вас, - сказал редактор.
– Только предупреждаю, что и вы тоже понесете на этом убыток.
Ещё и убыток! Чудак этот господин Арентсен! Может, он воображает, что я приехал сюда по заданию какой-нибудь фирмы? Я спросил без обиняков:
– Вы не знаете, большой зал Рабочего союза свободен?
– Нет, - отвечал редактор.
– Зал Рабочего союза на завтрашний вечер уже запродан. Там будут показывать антиспиритические фокусы. Кстати, с участием обезьян и диких зверей. А из прочих помещений я припоминаю только Парковый павильон.
– Вы рекомендуете мне этот зал?
– Это большое, просторное помещение. Сколько оно стоит? Не знаю, думаю, что вы сможете получить его по дешёвке. Поговорите с правлением.
Я решил взять Парковый павильон. Это именно то, что мне нужно. А залы Рабочих союзов часто бывают тесные и неудобные. А кто же члены правления?
– Адвокат Карлсен, скорняк такой-то и книготорговец такой-то.
Я отправился к адвокату Карлсену. Он жил за городом, я всё шёл и шёл, и, наконец, дорога привела меня к нему. Я изложил ему моё дело и потребовал Парковый павильон. Сказал, что он, вероятно, как раз подойдёт для такой необычной затеи, как лекция о литературе.
Адвокат призадумался, затем покачал головой.
Нет? Не подойдёт? Зал слишком велик? Но не думает ли он сам, что будет жаль, если драмменцам придётся возвращаться домой из-за нехватки мест?
Адвокат пояснил свою мысль. Он вообще советует мне отказаться от этого предприятия. Здесь весьма мало интересуются такими вещами; как-то раз сюда приезжал шведский студент, он тоже хотел читать лекции...
– Да, но он рассуждал о вечном мире, - возразил я, - тогда как я стану рассказывать о литературе, о художественной литературе...
– К тому же сейчас неблагоприятный момент, - заупрямился Карлсен.
– Только что объявили, что в зале Рабочего союза состоится антиспиритический спектакль, и к тому же там будут показывать обезьян и диких зверей. Я с улыбкой взглянул на моего собеседника. Кажется, он был искренне убеждён в своей правоте, и я оставил его в покое, раз уж он оказался таким безнадёжна отсталым.