Избранные произведения. Том 2. Ледяной союз: Проводники всемирного потопа. Тот, кто использовал Вселенную

Фостер Алан Дин

Лифт медленно поднимался, и наконец они очутились в пустынном коридоре. Корфу подвел их к дверям, которые распахнулись, чтобы открыть просторную круглую комнату. Свободной формы окна на дальней стене открывали вид на известняковые монолиты, до вершины окутанные туманом. Когда белые пары рассеялись, Этан смог увидеть покатые склоны, окружающие дымящуюся долину. Столбы светлого дыма поднимались к безоблачному небу.

По-видимому, здесь можно было искать доказательства теории вулканизма, в которой были уверены Хванг и ее коллеги. И все же что-то в этих массивных, неподвижных столбах смущало. Они

не отличались друг от друга ни толщиной, ни интенсивностью. За всю свою жизнь Этану приходилось встречать несколько горячих источников, и пар, поднимавшийся от них, не обладал такими странными свойствами.

— Возможно, сооружение, через которое мы прошли, утилизирует подземное вулканическое тепло для своих целей, — он кивнул головой в сторону окна, — а этот пар может выделяться при выработке энергии.

— Вероятно, так, — согласился Септембер, — но я не думаю, что вулканы имеют к этому какое-то отношение.

Последовать дальше за мыслью Септембера оказалось невозможным, так как их втолкнули в комнату, которая оказалась похожей на какой-то конференц-зал, совмещенный с кабинетом. Их вооруженная бимерами охрана разделилась и встала по бокам у входа, Корфу торжественным шагом направился к окнам и склонился у стула с высокой спинкой, что-то шепча.

Небольшого роста темнокожий человек (хотя и не такой темный, как Вильямс) поднялся со стула. Он стоял к ним спиной и смотрел в окно на дымящуюся долину. Этан подумал о том, как выглядит эта комната снаружи. Он был уверен, что, пока не уткнешься в нее носом, она совершенно сливается со скалистым окружением. Даже окна будет трудновато различить на расстоянии. Спорить о том, были ли это эстетические изыски, или камуфляж, не приходилось.

Уже повернувшись к ним лицом, человек продолжал слушать Корфу. Этан не заметил ни следа транслятора в его ухе. Следовательно, он так же свободно владеет транским языком, как и любой из них. Он казался озабоченным, напряженным. Он был меньше ростом, чем Вильямс, и его телосложение было довольно изящным, но отнюдь не женоподобным. Когда он заговорил, голос его был озабоченным и почти извиняющимся:

— Прошу вас, садитесь. Приношу вам свои извинения за тот способ, которым вас сюда доставили, но, как вам станет ясно, это было необходимо. Пока я не пойму, как повлияют на нашу работу намерения, которые привели вас в наши края, я должен быть осмотрительным.

— Нас больше интересуют ваши намерения, — сказал Вильямс.

Человек повернулся к нему, плотно сжав губы:

— Вы мне ужасно не нравитесь. Будьте любезны помалкивать, пока вас не спросят.

Не очень-то примирительно, подумал Этан. Как видно, скрытые вулканы находились не только в долине, раскинувшейся за окнами.

Вильямс вспыхнул, но сдержался. Не в их интересах провоцировать конфликты, пока они не разберутся в обстановке. Септембер выступил вперед и официально представил людей и транов. Человек вежливо слушал, а Корфу позади него усмехался. Когда ему были представлены Эльфа и Гуннар и сказано о государстве, которое они представляют, человек начал медленно качать головой, вперив свой взгляд в пол, как если бы только что обронил иголку и имеет только одно желание — как можно скорее ее найти.

— Я никогда не слышал о нашем сотрудничестве, — сказал он,

когда в конце концов поднял на них глаза, — к сожалению, здесь, в южной части вашего мира, мы совершенно отрезаны от всех дел, которые происходят в других местах. Я хотел бы вам верить, потому что звучит это прекрасно. Ваш союз послужит нашим целям.

Этан указал на Корфу.

— Он сказал то же самое.

— Да, — человек тонко улыбнулся торговцу, — Корфу оказывает мне огромную помощь.

Этан заметил, что никто не упомянул Массула фел-Стуовика, императора всея Тран-ки-ки.

— Вы должны простить мою забывчивость. Я был очень занят, и прошло некоторое время с тех пор, как мне приходилось обмениваться любезностями в обществе. Я доктор Шива Бамапутра. Я заведую этой установкой здесь, в Ингьяпине.

— Недурной заводик, — отозвался Септембер.

— Впечатляет, не правда ли?

— Я думаю, он впечатлил бы даже инспекторат Содружества. Почему вам не обратиться к ним за разрешением, чем бы вы тут ни занимались? Многое стало бы для вас гораздо легче.

— Вы напускаете прикидываетесь неотесанным болваном, господин Септембер, но мне думается, вы так же хорошо, как и я, знаете, почему я не могу этого сделать. Как вы думаете, почему мы устроились под землей? Не для того ли, чтобы избежать препятствий со стороны тех, кто не одобряет наших намерений? Так или иначе, нам пришлось поступить так, чтобы сохранить тепло. Тепло очень важно для того, чем мы здесь занимаемся, а даже атомные станции ограничены в своих возможностях.

«Значит, вулканизм здесь ни при чем», — подумал Этан.

— А чем же все-таки вы тут занимаетесь?

Бамапутра смотрел мимо него, мимо всех.

— Кое-чем, что вряд ли получит одобрение Содружества, полагаю. Реакция Советников Объединенной Церкви была бы еще сильнее. Все они такие несгибаемые консерваторы и тупые формалисты, что даже если бы они увидели огромную пользу, то все равно осудили бы нас, если дело не укладывалось бы в их предписания. Они запретили бы все в мгновение ока, несмотря на все выгоды, выпавшие на долю жителей этого мира.

Он повернулся лицом к окнам и посмотрел вдаль.

— Мы трансформируем.

— Это явное противоречие, — сказала Хванг. — Этот мир уже «трансформирован».

Он взглянул на нее.

— Насколько вы знакомы с историей и физиологией транов?

— Мы сделали несколько интересных открытий, — сообщил ему Этан.

Бамапутра бросил на него короткий взгляд, потом кивнул.

— Да, я заметил, что некоторые из вас, по-видимому, хорошо освоились с туземцами, да и с их языком. Предположим, что вы знакомы с основами. Если вы не будете успевать за моей мыслью или я упомяну что-либо вам неизвестное, пожалуйста, прервите меня, и я разъясню.

В том, что мы делаем, нет ничего сложного. Три атомные установки были помещены глубоко в этой части континентального плато. Мы используем энергию этих установок не только для того, чтобы обеспечить ею наш завод, но и чтобы расплавить лед в глубине. Вам будет интересно знать, что там, где он соприкасается с материковым шельфом, местами океанский слой льда тоньше двадцати метров. Это одна из причин, почему мы выбрали этот полуостров для нашей деятельности.

— Почему? — спросил Бланчард.