Избранные произведения. Том 5. Маори: Маори
Шрифт:
«Первые граждане Корорареки» провели дома у Роберта Коффина несколько часов, наслаждаясь отдыхом, болтовней о погоде, о необходимости углубляться еще дальше от берега в поисках новых густых насаждений каури, об азартных играх, лошадях и достоинствах женщин маори. Под конец Коффин глянул в окно на начавшее уже темнеть небо.
— Джентльмены, по-моему, мы неплохо с вами провели время. А теперь… Я полагаю, у каждого из нас есть немало мелких дел, которые хочется завершить до отхода ко сну, а?
— Верно сказано, Коффин! Верно, — кряхтя и поднимаясь со стула, проговорил Абельмар.
Остальные гости последовали его примеру. В дверях Коффин прощался с каждым по отдельности, чувствуя, что коньяк привел всех в хорошее расположение духа.
Когда дверь за ними закрылась, из глубины дома неслышно появилась Холли Коффин. Она успела скинуть еще до прихода гостей свое тяжелое, с многочисленными складками и оборками дорожное платье и теперь была в легкой, тонкой юбке и блузке. Новая одежда еще четче подчеркивала соблазнительные контуры ее фигуры. Она была стройна и современна, как «Решительный».
— Ну, как ваша беседа, милый? Прошла хорошо?
— Отлично. Нам о многом нужно было поговорить. Главная тема, думаю, очень заинтересовала бы и тебя.
— Какая же это?
— Нет смысла сейчас распространяться об этом, так как не принято еще окончательного решения.
Он ее явно поддразнивал. Она надула губки. Внезапно он понял, что ему страшно нравится этот маленький, семейный «тет-а-тет». Он глянул ей через плечо.
— Если мой нос не врет мне, то ты опять творишь какие-то чудеса на кухне, а?
— Сэмюэл оказался способным учеником. Я и не думала, что он сможет так быстро запомнить все мои инструкции. Он кивнул на дверь.
— Похоже, тебе тоже придется напомнить, как и моим друзьям, о том, что никогда не следует недооценивать маори. Всякое дело они умеют делать хорошо, будь то война, торговля или приготовление английских блюд.
Она рассмеялась.
— Я постараюсь навсегда запомнить это, чтобы больше тебя не злить. Пока еще не стемнело окончательно, я хочу, чтобы ты мне показал остальную часть дома и сад.
Он с изумлением взглянул на нее, а лотом они оба прыснули со смеху.
Успокоившись, он с улыбкой проговорил:
— Дорогая! Дом ты весь уже видела, он не такой большой, как лондонский. Что же касается сада, то ничего подобного у меня нет и в помине.
Она тоже улыбнулась, но было видно, что разочарована.
— Ты хочешь сказать, что тот клочок земли, на котором построена эта хибара, — все, что мы имеем?
— В Корорареке — да. Я купил небольшой участок земли в глубине острова, рассчитывая на то, что однажды смогу пасти там свой скот. Но это место слишком удалено от города, а у меня слишком мало свободного времени, чтобы возиться с ним. «Дом Коффина» отнимает у меня все светлое время дня, а я пока еще не решил расстаться с этим образом жизни ради пастушечьего ремесла, дорогая.
— Я и представить тебя пастухом не могу, — проговорила она, взяла его за руку и отвела к дивану. — Ну, хорошо, пусть будет так. По крайней мере, расскажи мне о наших ближайших соседях и о месторасположении тех лавок, где я должна буду приобретать все необходимое для поддержания домашнего хозяйства.
Коффин и вспомнить уже не мог, когда в последний раз он целый час разговаривал с женщиной. Это всегда приносило ему радость. Радость, которую он почти забыл. В добавление к своей красоте его жена была еще предприимчивой, умной и любопытной. Ее интересы далеко выходили за рамки шитья, кулинарии и искусства ведения домашнего хозяйства. Во многих вопросах она была очень сильна, с азартом вела споры с мужем, пользовалась убедительными и яркими аргументами в пользу той или иной своей точки зрения. Коффин частенько вынужден был сдаваться.
Пока они разговаривали, мальчик то и дело вертелся у них под ногами. Он уже привык к новой обстановке и чувствовал здесь себя, как дома. Так всегда бывает с детьми.
Сэмюэла очень растрогало присутствие в доме ребенка, хотя он и с болью смотрел на его худобу. Дети маори очень походили физически на своих родителей: были крепкими, здоровыми, ширококостными и склонными к полноте.
Ужин явился для Коффина еще одним маленьким чудом, устроенным женой. Свечи, доставленные в свое время из Бостона, впервые после их покупки были выставлены на стол. Холли удалось из каких-то лоскутов сделать вполне приличные салфетки, а скатертью служила льняная тряпка, которую мог постелить на стол лишь человек, обладающий богатым воображением. Слава богу, этого добра Холли хватало с избытком. Садясь за стол, Коффин был почти уверен, что ошибся домом и попал во владения какого-нибудь европейского баронета.
— Холли, ты настоящая кудесница!
— Спасибо тебе, милый.
Словно эхом на ее слова отозвался мощный гром выстрела, раздавшегося не так далеко от их дома.
— Что это? — вздрогнув, прошептала Холли.
Коффин спокойно налил себе в стакан вина и небрежно обронил:
— Не волнуйся, дорогая. Ничего особенного. Видимо, опять кого-то убили.
— Прошу тебя, Роберт, не надо при сыне!
— Ничего, пусть знает, куда приехал жить, — беззаботно отозвался Коффин, глянув на мальчика. Тот не обращал внимания на родителей и был полностью поглощен десертом. — Пусть получше узнает о жизни дома. Тогда не станет особенно удивляться, когда вплотную столкнется с ней на улице.
— Ты говорил, что, возможно, в скором времени мы устроим себе дом подальше от этого ужасного места.
— Разве я говорил про это? — рассеянно переспросил Коффин, поднося ко рту очередной кусок и жадно жуя его. Она что, подслушивала, что ли, его разговор с коллегами? Неважно. — Все возможно, дорогая. В перспективе. Но я все равно пока не собираюсь скрывать от парня правду жизни. Пусть узнает ее лучше от меня, чем от какого-нибудь пьяного матроса.
— Очень хорошо, — проговорила она, подводя итог этой теме и давая понять, что не хочет к этому больше возвращаться. — Пусть будет так, как будет. Что же касается этого блюда, которым ты так восторгаешься, то это обычный цыпленок.
Коффин изумленно поднял на нее глаза.
— Цыпленок? У меня на столе курица бывает почти каждый день, но ничего подобного я еще не пробовал, клянусь!
— Ты забыл, мой милый муж, что к тебе приехала жена, мастерица на все руки.
Со стороны Пляжа до дома донесся звук еще одного выстрела. Холли решила внять совету мужа и не обращать на такие «мелочи» внимания.
— А теперь, — сказала она, поднимаясь из-за стола, — помоги мне уложить сына в постель.