Избранные произведения.Том 1. Ледяной союз: Ледовое снаряжение. Миссия в Молокин
Шрифт:
Надо принять во внимание то, что Трелл был резидентом землян и полностью был в курсе всех аспектов деятельности аванпоста. На «Медной обезьяне» было несколько миротворцев-психологов, направленных туда больше для защиты туземцев от землян, чем наоборот. Сотрудничали ли они с Треллом или непосредственно с Ре-Виджаром? И что за личности, занимающиеся таможней, имеющие дела с начальником порта Ксенаксисом, не говоря уже о доступе к базе данных и передающим компьютерам? Кому из небольшого числа сотрудников аванпоста можно доверить столь важные открытия? Кто возьмется не только оформить всю информацию, возможно, против желания
Центре Содружества, где они мгновенно разойдутся так широко, что ни Трелл, ни кто другой не смогут их скрыть?
С этим вопросом он пришел к Септемберу. Гигант сидел на замерзшем берегу, его белые волосы сливались с общим фоном моря и суши. Он сидел, не двигаясь, просто глядел на припорошенные снегом выступы, идущие по стенам каньона. Видеть его погруженным в размышления, было необычно.
— Все еще на подходе. — Это присловье транов давно вошло в расширяющийся запас межпланетных поговорок.
— Ммм? А, привет, дружище («Он какой-то странно тихий», — подумал
Этан, когда Септембер снова уставился на лед). — Уже нет.
— О чем тогда вы думаете?
— О моем брате. По крайней мере о человеке, который когда-то был моим братом.
— Вы сказали: «Однажды у меня был брат». Я не понял, что вы имели в виду, говоря «однажды».
Губы Септембера дрогнули в улыбке. Он наблюдал за играми мохнатых существ размером с жука. Они исполняли что-то вроде балета на льду, изящно скользя там, где берег переходил в замерзшую реку.
— Полагаю, что формально мы все еще остаемся братьями. Раз уж имели одних родителей, полагаю, от этого никуда не деться. Но не видел его уже лет двадцать или двадцать пять. Я с тек пор сильно вырос. Иногда думаю, а вырос ли он, и сомневаюсь.
— Если вы не виделись с ним, откуда же вам знать, вырос он, как вы говорите, или нет.
— Не понимаете, Этан. Соубилл родился негодником. — Шли долгие минуты молчания. Септембер поднял глаза от жуков к мчащимся наверху облакам.
–
Слишком рано ввязался в гнилое дело. И это было началом дальнейшего.
— В какое дело?
Септембер почти никогда не говорил о себе, а если говорил, то шуточки. Застать его в таком разговорчивом настроении, да еще когда он вспоминал прошлое, было настолько необычно, что Этан забыл, зачем он его разыскивал.
— Он слишком глубоко нырнул в пучину, короче говоря, он научился быть эмоманом.
Этан знал о существовании мужчин, женщин и транссексуалов, которые предавали эмоции. Их деятельность была вне закона, но то, что они продавали, лучше было бы оставлять в самой далекой и темной палате психушки. Закон Содружества, гарантирующий свободу личности, защищал их от репрессий, хотя не мог предотвратить убийства то одного, то другого из них, — тех, которые становились слишком смелыми или долго оставались на одном месте. Побочные социальные эффекты их профессии были так опасны, что лишь немногие посвящали этому всю свою жизнь. Эмоманы, мужчины или женщины, редко становились богатыми. Однако в этой профессии были свои достоинства, из-за которых некоторые продолжали ей заниматься. Это и послужило причиной поговорки, что самый подходящий объект для торговли — сам эмоман.
— Была там одна девушка, — продолжал Септембер, быстро выговаривая слова, как будто стараясь от них избавиться. — Всегда ведь бывает девушка,
—
Соубилл продал ей нечто такое, что не должен был предавать. Она этого хотела. У нас свободная галактика. Но он не должен был этою делать. Она была… сильно закомплексована, да, пожалуй, что лучше всего так выразиться. То, что продал ей Соубилл, сделало ее раскрепощенной. Во всяком случае она перебрала дозу. Она… — лицо его ужасно исказилось, — она стала чем-то… меньше, чем человек — полумертвец. Добровольно опустилась так низко, ниже всякого порока, она… — Он замолчал не в силах продолжать дальше.
Этан не знал, можно ли ему осмелиться сказать хоть слово. В конце концов мягко, как мог, он проговорил:
— Может быть, ее можно теперь разыскать? Она могла измениться, вырваться из того, что ее захватило, и вы, Сква…
— Дружище, я же сказал, она перебрала дозу. Она не стала следовать инструкция. Это часто случается с теми, кто пользуется товарами эмоманов — в его голосе звучала безграничная печаль. — Когда Соубилл, наконец, перестал снабжать ее, она стала домогаться других, кто бы дал ей это. Я не могу найти ее, приятель, потому что теперь ее уже нет. Во всяком случае для меня и всего мира. Она была как бы пожрана изнутри. Не болезнью. Тело как раз осталось в порядке. Потом сгорело, конечно. Но к тому времени, разум ее уже давно угас… — Он снова уставился на лед. — Я надеюсь, Этан, что она умерла. Я оказал бы ей благодеяние, если бы убил ее сам. Я не смог, но, как я тебе говорю, я тогда был очень молод. А все, что сделал
Соубилл, было вполне законно. Он всегда тщательно следил, чтобы не переступить закон. И до сих пор, наверное, следит, чем бы ни занимался.
— Но разве не могли вы остановить его, все равно законно или незаконно? Этот человек был вашим братом. Разве не видел он, что делает с этой девушкой?
— Дружище, у эмоманов свои законы и своя мораль. По его мнению, он ей ничего плохого не сделал. Она сама себе это сделала. Законы Содружества на его стороне. Не доказано, что к наркотикам эмоманов привыкают, как к тем, которыми колются. Они очень блюдут закон. Но не мораль.
— Как это блюсти закон, но не мораль? — удивился Этан.
Септембер рассмеялся и с жалостью посмотрел на своего молодого друга.
— Парнишка, вы, видно, не многого знаете о правительстве. Так ведь? И о законах.
— Правительство… Вы мне напомнили вот о чем… — Этан поторопился сменить тему. Он так глубоко заглянул в чужую душу, что пожалел об этом.
–
Каким образом мы познакомим с нашими открытиями руководителей Содружества, чтобы нам не помешали в Арзудуне?
— А, наконец-то ты стал, как и я, подозревать Трелла?
— Почти так.
— Неплохо. Никогда не доверяй чиновнику, который все время улыбается.
— Он знает все, что происходит в «Медной обезьяне»? Нам нужен кто-то, обладающий закрытым каналом межпланетной связи.
— Такого нет, — проворчал Септембер. Казалось, эта проблема его целиком заняла, и он забыл о недавнем мрачном разговоре. — Подожди-ка.
–
Он поднялся и навис над Этаном. — Должна тут быть одна контора, которая может рассылать закрытые сообщения.