Избранные сочинения в шести томах. Том 5-й
Шрифт:
ними множество суеверий. Отношение к капризам этой изменчивой стихии зависит от степени людского невеже¬ ства. Даже нынешние моряки не избавлены от этой слабости. Беспечному юнге не миновать нагоняя, если кто-нибудь услышит, как он свистит во время шторма; даже офицер порой не в силах скрыть свое беспокойство, если в опасную минуту он увидит какое-нибудь наруше¬ ние морского обычая. Он оказывается в положении чело¬ века, который слушал рассказы о сверхъестественных явлениях затаив дыхание, хотя наставники и учили его пренебрегать ими, а теперь, вынужденный волей-неволей вспомнить о них, должен призвать на помощь разум, что¬ бы заставить молчать чувства, которым он не решается верить. Трисель, однако, обратил внимание своего молодого начальника на небо, побуждаемый скорее разумом опыт- ного моряка, чем каким-либо из тех чувств, о которых мы сейчас говорили. Над водой вдруг появилось облако, още¬ тинившееся длинными, острыми зубцами, которые при¬ давали ему, как говорят моряки, штормовой вид. — А парусов у нас, пожалуй, многовато! — заметил штурман, после того как оба они внимательно рассмотре¬ ли облако. — Штормяга не терпит парусины: ему по вку¬ су лишь голые мачты! — Надеюсь, это заставит бригантину убавить пару¬ сов, — отозвался капитан. — Мы-то будем держаться до последнего, а вот ему скоро придется послать людей на реи, иначе, когда налетит шквал, его маленькой команде не справиться. — В этом преимущество крейсера! Но негодяй и не думает убирать хоть один парус! — Будем заботиться о собственных мачтах, — сказал Ладлоу, поворачиваясь к вахтенному начальнику. — Сви¬ стать всех наверх, сэр, и приготовиться к встрече шквала. За этим, как обычно, последовали пронзительный свист дудки и хриплая команда боцмана. Услышав его зычный крик: «Пошел все наверх паруса убирать!» — матросы выбежали из кубрика на верхнюю палубу.
Преимущества, которые военное судно имеет перед торговым, объясняются различными причинами. Немалую роль играет здесь конструкция корпуса, которому в пер¬ вом случае, используя все возможности кораблестроения, стараются придать два главных качества — быстроход¬ ность и остойчивость, тогда как во втором случае стремле¬ ние извлечь побольше выгод заставляет в значительной степени жертвовать этими важными качествами ради гру¬ зоподъемности. Кроме того, существует еще разница в рангоуте: у военного судна он более высокий, чем у тор¬ гового, поскольку многочисленная команда способна спра¬ виться с реями и парусами гораздо более тяжелыми, чем на «купце». И, наконец, на крейсере куда быстрее ставят и уби¬ рают паруса, так что, имея на борту сто, а то и двести человек, он без всякого риска может пользоваться ветром до последней секунды, а судно, на котором всего какой- нибудь десяток матросов, целыми часами теряет попут¬ ный ветер из-за слабости своей команды. После такого объяснения даже читатель, несведущий в морском деле, поймет, почему Ладлоу надеялся, что надвигавшийся шквал поможет ему настичь бригантину. «Кокетка», в|ыражаясь морским языком, несла на себе всю парусину до последней секунды. Клочья тумана но¬ сились угрожающе близко вокруг ее высоких и легких парусов, а волны с грохотом разбивались у бортов, и под их белыми гребнями исчезла пенистая полоса, оставав¬ шаяся за кормой; и только теперь Ладлоу, с удиви¬ тельным хладнокровием следивший за движением об¬ лака, подал своим подчиненным знак, что пора действо¬ вать. Достаточно было лишь крикнуть в рупор: «Паруса долой!» Все офицеры и матросы отлично знали свое дело. Не успели эти слова сорваться с губ лейтенанта, как не¬ умолчный рев океана потонул в громком хлопанье запо¬ лоскавших на ветру парусов. Шкоты и фалы 1 были по¬ травлены2 разом, реи оголились менее чем через минуту, и там, где только что было облако белоснежной парусины, 1 Фалы —снасти, служащие для подъема и спуска парусо-в. 2 Потравить, травить — ослаблять, отпускать, увеличи¬ вать длину какой-либо снасти или якорного каната. 620
лишь ветер свистел в снастях. Все нижние паруса были убраны и подвязаны к реям. Марселя остались и приняли шквал на свою широкую поверхность. Доблестный крей¬ сер с честью выдержал натиск; а поскольку ветер дул в корму, давление на корпус крейсера было гораздо слабее, чем если бы он дул в борт. Теперь нужно было спасать рангоут; и он был спасен благодаря неусыпной бдитель¬ ности капитана, которую он не утратил, несмотря на свою дерзкую отвагу. Едва Ладлоу убедился, что его шлюп испытывает сильный напор ветра — а для этого ему понадобилось не более секунды, — как он живо устремил взгляд на бриган¬ тину. Все ахнули от удивления при виде ее безрассудства. «Морская волшебница» не убрала ни одного паруса. Как ни быстро неслась теперь бригантина, ураганный ветер ее настигал. Шквал приближался, вздымая волны совсем близко, ему оставалось пройти не более половины того расстояния, что отделяло бригантину от крейсера, а кон¬ трабандист словно не замечал этого. По всей вероятно¬ сти, он видел, как шквал обрушился на «Кокетку», и те¬ перь ждал его с хладнокровием человека, привыкшего рассчитывать только на собственную находчивость и спо¬ собного оценить ту силу, с которой ему предстоит бо¬ роться. — Если паруса останутся на мачтах еще хоть минуту, они не выдержат и разлетятся в клочья, словно дым из пушки! — пробормотал Трисель. — Ага! Вот упали лиселя. А вот уж и грот свернут, взят на гитовы брамсель и, нако¬ нец, марсель! Негодяи работают проворно, как карманни¬ ки в толпе! Честный штурман достаточно подробно описал предо¬ сторожности, принятые на борту бригантины. Ни один парус не был убран, но все они были подняты к реям, и шквалу почти не на что было обратить свою ярость. Уменьшив парусность, на бригантине сохранили рангоут. Прошло несколько секунд, и с крейсера увидели, как ше¬ стеро матросов принялись понадежнее крепить парусину брамселей. Но, хотя смелость, с которой Бороздящий Океаны до последней секунды не убирал паруса, и была вознагра¬ ждена, вместе с тем влияние засвежевшего ветра и под¬ нявшихся волн на движение обоих судов становилось все ощутимее. Маленькая, низко сидевшая в воде бригантина 621
начала нырять между волнами, а «Кокетка» легко и устойчиво скользила вперед, испытывая меньшее сопро¬ тивление воды. Прошло двадцать минут, ветер дул почти с прежней силой, и крейсер приблизился к бригантине настолько, что его команда могла разглядеть чуть ли не все мелкие предметы на ее палубе. — «Дуй, ветер, дуй, пока не лопнут щеки!» 1 сказал Ладлоу вполголоса; волнение его росло вместе с надеждой на успех. —- Прошу у тебя только полчаса, а потом мо¬ жешь дуть куда угодно! — Дуй, добрый демон, и ты будешь вознагражден, — пробормотал штурман, совсем уж из другой оперы. — Еще немного и мы почти у цели. — Шквал уходит! — перебил его капитан. Лейте¬ нант, поставить снова все паруса, от клотиков до буш¬ прита! Боцман снова засвистел над люками и хрипло закри¬ чал: «Все наверх паруса ставить!»—после чего матросы опять разбежались по местам. Паруса были поставлены почти так же быстро, как убраны, и едва ветер ослабил свой натиск, как вся сложная система парусов раз!верну- лась, ловя его затихающие порывы. Однако на бригантине действовали еще отважнее* чем на крейсере, и не стали дожидаться конца шквала; видя, что преследователь собирается ставить паруса, Бороздящий Океаны начал готовить свои реи, когда море еще было седым от пены. — У этого бродяги зоркие глаза, он следит за нами,—< сказал Трисель, — и готовится, в свою очередь, принять меры. Мы выиграли у него совсем немного, хотя у нас такая уйма людей. Это была чистейшая правда, так как бригантина уже снова шла на всех парусах, прежде чем крейсер успел воспользоваться своим превосходством в численности команды. А в тот самый миг, когда «Кокетка» благодаря волнению на океане могла бы кое-как наверстать упущен¬ ное, ветер вдруг упал. Казалось, во время шквала он истощил все свои силы; и через какой-нибудь час после того, как кончился шквал, задул переменный ветер, па¬ руса заполоскали, как бы возвращая в воздух ту силу, которую от него получили. Волнение улеглось, и до конца 1 Шекспир, «Король Лир». 622
последней предполуденной вахты поверхность океана воз¬ мущала лишь та бесконечная, колышущаяся зыбь, кото¬ рая редко оставляет его в покое. Несколько времени вокруг судна кружились капризные воздушные вихри, но силы их хватало лишь на то, чтобы крейсер едва заметно полз по воде, а потом стихии окончательно пришли в рав¬ новесие, и наступил мертвый штиль. За те полчаса, что дули переменные ветры, бригантина вырвалась вперед, но не настолько, чтобы стать недосягаемой для пушек крейсера. — Паруса долой! — скомандовал Ладлоу, когда за¬ мерло последнее дуновение ветра, и отошел от пушки, около которой так долго стоял, наблюдая за бриганти¬ ной. — Шлюпки на воду* Лейтенант, вооружить греб¬ цов!1 Молодой капитан отдал этот приказ, цель которого не нуждается в пояснении, твердым, но печальным голосом. Лицо его стало задумчиво, видно было, что этот че¬ ловек вынужден исполнить необходимый, но тяжкий долг. Затем он знаком пригласил олдермена, напряженно следившего за всем происходящим, и его друга в свою каюту. — Другого выхода нет, — сказал Ладлоу, кладя на стол подзорную трубу, которую он в то утро так часто подносил к глазам, и тяжело опустился на стул. — Раз¬ бойника нужно схватить любой ценой, а тут предста¬ вился удобный случай для абордажа. Через двадцать ми¬ нут мы подплывем к бригантине, а еще через пять он бу¬ дет у нас в руках* но... — Неужели вы полагаете, что Бороздящий Океаны из тех, кто примет таких гостей с любезностью старой де¬ вы! — сказал Миндерт без обиняков. — Да, я сильно ошибаюсь в нем, если он без боя отдаст такое прекрасное судно. Но долг моряка суров, олдермен ван Беверут, и, как бы я ни сожалел об обстоя¬ тельствах, он вынуждает меня повиноваться. — Я понимаю вас,, сэр. У капитана Ладлоу две пове¬ лительницы ® королева Анна и дочь старого Этьена Бар- бери. Он трепещет обеих. Когда человек не в состоянии уплатить долги, разумнее всего договориться, а в данном случае ее величество и моя племянница, можно сказать, попали в положение кредиторов. 623
— Боюсь, что вы меня неправильно поняли, сэр, — возразил Ладлоу. — Для честного офицера не может быть сделки с совестью, и на своем корабле я признаю лишь одну повелительницу, но, когда моряки опьянены побе¬ дой, да к тому же еще раздражены сопротивлением, от них всего можно ожидать. Олдермен ван Беверут* не от¬ правитесь ли 'Вы вместе с экспедицией, взяв на себя роль посредника? — Пики и гранаты! Да разве гожусь я для того, чтобы карабкаться на борт контрабандиста с саблей в зубах! Вот если вы посадите меня в самую маленькую й надежную из ваших лодок, а на весла — двух пареньков, которые будут слушаться, меня беспрекословно, как представителя власти, и поклянетесь не двигаться, обстенив три марселя и подняв по белому флагу на каждой мачте, я, пожалуй, понесу оливковую ветвь на бригантину, но не произнесу ни единого слова угрозы. Если об этом человеке говорят правду, он не любитель угроз, а не в моих правилах на¬ вязывать что-либо другим! Я готов отправиться в путь как ваш голубь мира, капитан Ладлоу, но я не сделаю ни шагу как ваш Голиаф К — Ну, а вы, вы тоже отказываетесь предотвратить кровопролитие? — спросил Ладлоу, поворачиваясь к вла¬ дельцу Киндерхука. — Я подданный моей королевы и готов защищать закон; — тихо отозвался Олофф ван Стаатс. — Олофф! — воскликнул его осторожный друг..— Вы сами не понимаете, что говорите! Если бы речь шла о пабеге мохоков или вторжении канадцев, тогда дело дру¬ гое; но ведь это лишь пустяковый раздор из-за мелкого пошлинного сбора, и лучше всего предоставить дело, чи¬ новнику таможни и другим рьяным стражам закона. Если парламент сам выставляет у нас перед носом .соблазн, пусть грех падет на него. Человек слаб, а государственное устройство наше так бестолково, что поневоле станешь пренебрегать неразумными постановлениями. Поэтому, уверяю вас, лучше мирно остаться на борту этого ко¬ рабля, где честь наша в такой же безопасности, как и наши кости, предоставив все воде провидения. 1 Голиаф — по библейскому преданию, грозный исполин, на¬ водивший ужас на врагов. 624
— Я подданный королевы и готов отстаивать ее честь, — твердо повторил Олофф. — Верю вам, сэр! — воскликнул Ладлоу и, взяв со¬ перника за руку, увел его в свою каюту. Разговор между ними длился недолго, и вскоре гар¬ демарин доложил, что шлюпки спущены. Вызвали штур¬ мана, который тоже был приглашен в капитанскую каюту. Потом Ладлоу вышел на палубу и отдал последние рас¬ поряжения перед боем. Крейсер был оставлен под коман¬ дой лейтенанта с приказом воспользоваться малейшим ветерком, чтобы подойти к бригантине возможно ближе. Трисель сел в баркас вместе с большим отрядом воору¬ женных матросов. В распоряжение Олоффа ван Стаатса был отдан ялик, где, кроме него, были только гребцы, а Ладлоу сел в свой капитанский вельбот с обычной коман¬ дой, хотя оружие, лежавшее на корме, достаточно красно¬ речиво говорило о том, что и они приготовились участво¬ вать в деле. Баркас, самый большой и тяжелый на ходу, был го¬ тов первым, раньше других отвалить от борта «Кокетки». Штурман направил его прямо к заштилевшей и непо¬ движной бригантине. Ладлоу избрал кружной путь, оче¬ видно, с целью отвлечь внимание контрабандиста, а потом подоспеть на место в одно время со шлюпкой, в которой разместились его основные силы. Ялик, как и вельбот, отклонился от прямой линии, но только в другую сто¬ рону. Так в молчании плыли они минут двадцать. Пере¬ груженный баркас продвигался медленно и тяжело. Но вот с вельбота был подан сигнал, гребцы бросили весла и приготовились к бою. Баркас к этому времени вышел на траверз бригантины и был от нее на расстоянии писто¬ летного выстрела; ялик приблизился к ее носу, и Олофф ван Стаатс разглядывал зловещее лицо бронзовой фигуры с интересом, возраставшим по мере того, как его вялость уступала место волнению, а Ладлоу, остановившись с другого борта, напротив баркаса, разглядывал бригантину г. подзорную трубу. Трисель воспользовался этой задерж¬ кой, чтобы обратиться к своим людям. — Мы с вами участвуем в шлюпочной экспедиции, — начал педантичный и обстоятельный штурман. — Предпри¬ нята она при спокойном море и слабом ветре, можно даже сказать — в мертвый штиль, у берегов Северной Америки в июне месяце. Вы, ребята, не настолько глупы, чтобы 21 Феиимор Купер, том У 625
вообразить, что баркас спустили на воду и два самых опытных и, само собой, самых достойных офицера на крейсере ее величества сели в шлюпки- лишь для того, чтобы всего-навсего узнать, как называется и как осна¬ щена вон та бригантина. Даже грудной младенец мог бы справиться с этим не хуже, чем капитан или я сам. Люди, знающие побольше нашего, полагают, что этот неизвест¬ ный, который с такой наглостью стоит себе преспокойно на виду у королевского крейсера, не поднимая флага, — сам Бороздящий Океаны, человек, о чьем мореходном искусстве я ничего плохого сказать не могу, но что ка¬ сается его отношения к королевской таможне, то тут о нем идет недобрая слава. Без сомнения, вы слышали мно¬ го удивительных рассказов об этом разбойнике, из кото¬ рых ясно, что он поддерживает тайные сношения с теми, кто устраивает свои дела куда менее благочестивым обра¬ зом, чем можно было бы ожидать, ну, скажем, от совета епископов. Но что с того? Мы добрые англичане и знаем, что принадлежит церкви, а что государству, и, черт возьми, нас не испугаешь каким-то разнесчастным кол¬ довством (крики «ура»). Ага, я слышу умные и рассуди¬ тельные речи! Видно, вы понимаете что к чему. Больше я вам ничего не скажу, добавлю только, что капитан Ладлоу приказал воздерживаться от крепких слов и от грубого обращения с людьми на бригантине, не считая, конечно, проломленных голов и перерезанных в бою гло¬ ток,, без чего нам не овладеть этим судном. Берите при¬ мер с меня, я старше, а потому опытнее многих из вас, и уж будьте спокойны, знаю, где и когда показать свою храбрость. Сражайтесь до тех пор, пока контрабандисты будут оказывать сопротивление, но помните о милосер¬ дии, когда пробьет час победы! И ни под каким видом не смейте входить в каюты; этот мой приказ обязаны вы¬ полнять все, и я без разговоров швырну за борт, как дохлого француза, всякого, кто посмеет ослушаться. Ну, а теперь, когда мы с вами договорились и задача каж¬ дому ясна, остается только ее выполнить. Я ничего не сказал о премии («Ура!»), так как знаю, что королева и ее честь вам дороже денег («Ура!»), но могу твердо обе- щать, что всю добычу мы поделим как положено («Ура!»), а так как, без сомнения, негодяи выгодно торговали здесь, куш будет немалый! (Громовое троекратное «ура».); 626
Пистолетный выстрел с вельбота и рев пушки на крей¬ сере, вслед за чем ядро со свистом пронеслось между мачтами «Морской волшебницы», послужили сигналом для нападения. Теперь уже сам штурман крикнул «ура» и спокойным, твердым, зычным голосом скомандовал: «Навались, ребята!» В тот же самый миг вельбот и ялик устремились к бригантине с решительностью, обещавшей скорый успех дела. Пока на «Кокетке» и на шлюпках шли все эти при¬ готовления, бригантина с той самой минуты, когда на¬ чался штиль, словно вымерла. Красивое судно тихонько покачивала мертвая зыбь, но никто не вышел на па¬ лубу, чтобы взяться за руль или принять необходимые, казалось бы, меры для обороны. Обезветревшие паруса по-прежнему безжизненно висели, и бригантина медленно плыла по воле волн. Глубокая тишина, царившая на ней, не была нарушена приближением шлюпок; и если отчаянный человек, который командовал бригантиной, готовился сопротивляться, то приготовления его были со¬ вершенно скрыты от пристальных и тревожных взглядов Ладлоу. Даже крики матросов и удары весел, когда лодки пошли на решающий приступ, ничего не изменили на палубе бригантины; правда, капитан «Кокетки» заме¬ нил, как реи на фок-мачте стали медленно и плавно по¬ 21* 627
ворачиваться. Не понимая цели этого маневра, он вскочил на банку вельбота и, размахивая шляпой, стал поторапли¬ вать своих людей. Вельботу оставалось пройти каких-ни¬ будь сто футов, когда широкие полотнища парусов бри¬ гантины вдруг наполнились ветром. Все изящное и строй¬ ное сооружение из реев, парусов и снастей наклонилось к вельботу, словно отдавая ему изысканный прощальный поклон, и легкое судно скользнуло вперед, предоставив шлюпкам сколько душе угодно бороздить воду на том са¬ мом месте, где оно только что стояло. Ладлоу было довольно одного взгляда, чтобы убедиться в бесполезности погони, поскольку ветер, который так кста¬ ти подоспел на помощь контрабандисту, уже поднял на оке¬ ане волнение. Он сделал Триселю знак остановиться, и оба они застыли на месте, разочарованно глядя на белую пе¬ нистую полосу, которую бригантина оставила за кормой. Однако «Морская волшебница», обогнав шлюпки под командой капитана и штурмана королевского крейсера, шла прямо наперерез ялику, неуклонно надвигаясь на него. Сначала гребцы думали, что это их собственные усилия так быстро приблизили шлюпку к цели, а когда гардемарин, сидевший на руле, понял свою ошибку, он едва успел ускользнуть от быстрой бригантины, грозив¬ шей потопить его маленькое суденышко. Он резко повер¬ нул ялик и приказал матросам грести изо всех сил. Олофф ван Стаатс стоял на носу, вооруженный кортиком, и был слишком поглощен предстоящим абордажем, чтобы обра¬ тить внимание на опасность, которую к тому же едва ли способен был понять. Когда бригантина проходила мимо, он увидел, что вант-путенсы 1 ее спускаются почти до са¬ мой воды, и могучим рывком прыгнул прямо на них, испустив голландский. боевой клич. А еще через мгнове¬ ние он перебросил свое грузное тело через фальшборт и исчез на палубе бригантины. Когда шлюпки Ладлоу собрались на том самом месте, где так недавно стояла бригантина, выяснилось, что един¬ ственным результатом этой бесплодной экспедиции было невольное исчезновение Олоффа ван Стаатса. 1 Вант-путенсы — особого рода цепи или железные по¬ лосы, прикрепленные с внешней стороны судна нижним концом к борту, а верхним — к русленю, узкой отводной площадке на уров¬ не верхней палубы. К верхним концам вант-путенсов крепятся ванты. 628