Издержки хорошего воспитания

Фицджеральд Фрэнсис Скотт

Розалинда (холодно): Мне это известно.

Гиллеспи: И вы уже две недели не даете себя поцеловать. Я всегда думал, что стоит поцеловать девушку — и она… она… завоевана.

Розалинда: Эти времена миновали. Меня надо завоевывать заново каждый день и каждый час.

Гиллеспи: Неужели вы серьезно?

Розалинда: Вполне, как обычно. Раньше было два вида поцелуев. Первый — это когда девушку целовали и бросали, а второй — когда ее целовали и делали предложение.

Теперь появился третий вид — мужчину целуют и бросают. Если в девяностых мистер Джонс бахвалился, что целовался с девушкой, каждому было ясно, что у него с ней все кончено. Если мистер Джонс образца тысяча девятьсот девятнадцатого года говорит то же самое, то всякому ясно, что ему никогда больше ее не целовать. Учитывая достойное начало, теперь любая девушка может взять верх.

Гиллеспи: Но зачем вы играете мужчинами?

Розалинда (доверительно наклоняется вперед): Ради самого первого мгновения, когда в нем вспыхивает интерес. Тот самый миг — о, до первого поцелуя лишь слово, произнесенное шепотом, — который стоит всего остального.

Гиллеспи: А потом?

Розалинда: А потом ты заставляешь его выложить все о себе самом. И очень скоро единственным его желанием будет остаться с тобой наедине — он хандрит, ему не нужны ни борьба, ни игра — ты победила!

Входит Доусон Райдер. Ему двадцать два, он красив, несколько холоден, богат, верен себе, да, он зануда, но зато готов к успеху и не сомневается в нем.

Райдер: Надеюсь, что сейчас мой танец, Розалинда.

Розалинда: Конечно, Доусон. Мистер Райдер, это мистер Гиллеспи.

Они пожимают руки, и Гиллеспи уходит в чрезвычайно подавленном настроении.

Райдер: Вечеринка ваша, по всему, складывается удачно.

Розалинда: Правда? Я не замечала. Я устала, вы не откажетесь посидеть здесь?

Райдер: Откажусь? Да я в восторге! Мне противна сама идея суеты в отношениях. Вчера свидание с девушкой, сегодня свидание, завтра — снова.

Розалинда: Доусон!

Райдер: Что?

Розалинда: Интересно, вы уже знаете, что любите меня?

Райдер (остолбенев): Что? Э-э… Ну, скажу я вам, вы меня поражаете.

Розалинда: Потому что я, знаете ли, тот еще подарочек. Любой, кто на мне женится, хлопот не оберется. Я гадкая, ужасно гадкая.

Райдер: Ну, я бы так не сказал.

Розалинда: Да-да! Я такая — особенно с самыми близкими людьми. (Встает.) Идемте. Я передумала и хочу танцевать. Мама, наверное, уже сердится. (Начинают танцевать.) А в Хартфорде танцуют шимми? (Уходят.)

Входят

Алек и Сесилия.

Сесилия: Это только с моим счастьем удается в перерыве оказаться рядом с собственным братцем.

Алек (мрачно): Если не хочешь, я могу уйти.

Сесилия: О господи, нет! С кем же я тогда начну следующий танец? (Вздыхает.) Балы поблекли с тех пор, как уехали французские офицеры.

Алек: Я надеюсь, что Эймори не влюбился в Розалинду.

Сесилия: Почему? Я думала, ты этого хотел.

Алек: Хотел. Но как увидел этих девиц, теперь и не знаю. Я ужасно привязан к Эймори. Он так раним, и мне не хотелось бы, чтобы кто-то бездушно разбил ему сердце.

Сесилия: Он очень симпатичный.

Алек: Она за него не выйдет, но девушке и не обязательно выходить за мужчину, чтобы разбить ему сердце.

Сесилия: Как они это делают? Вот бы узнать секрет!

Алек: Зачем, жестокая маленькая киска? Хорошо еще, что Господь наградил тебя курносым носом, а то повезло бы кому-то.

Входит миссис Коннедж.

Миссис Коннедж: Куда, скажите на милость, подевалась Розалинда?

Алек (радостно): Ты правильно выбрала, у кого спросить. Где же ей быть, как не с нами!

Миссис Коннедж: Ее отец выстроил в шеренгу восьмерых холостых миллионеров, чтобы представить ей.

Алек: Теперь пусть сформируют колонну и выполнят марш-бросок по коридорам.

Миссис Коннедж: Я совершенно серьезно — меня не удивит, если она в вечер своего первого выхода в свет окажется в каком-то кабаре с каким-нибудь футболистом. Вы поищите в левом крыле, а я пойду…

Алек (легкомысленно): Не лучше ли послать дворецкого в погреб?

Миссис Коннедж (совершенно серьезно): Уж не думаешь ли ты, что она там спряталась?

Сесилия: Это он так шутит, мама.

Алек: Мама сразу представила, как Розалинда на пару со знаменитым барьеристом вскрывает бочку пива.

Миссис Коннедж: Пойдемте же! Надо немедленно ее найти!

Уходят. Входят Розалинда и Гиллеспи.

Гиллеспи: Розалинда, один только вопрос. Неужели я вам совершенно безразличен?

Входит Эймори.

Эймори: Этот танец за мной.