Изгой. Трилогия
Шрифт:
– Последствия смерти Тариса?
– Думаешь, можно убить безнаказанно высшего некроманта? К моменту своей смерти Тарис уже замучил в своем зиккурате тысячи людей и выпил их жизненную энергию! Он стал неуязвим для простого оружия смертных, но кто мог знать, что его поразит смертоносный «Старший близнец»? Пал от собственного оружия! Когда его постигла смерть, кинжал вышел из-под контроля и высвободил всю накопленную энергию в никуда! Начались чудовищные катаклизмы – ураганы, землетрясения, наводнения! Все сразу! Огромный участок суши обрушился вниз, и это место затопило вышедшее из берегов море. Теперь на месте портового города Инкертиала огромное озеро-болото с мертвой водой! Погибли десятки тысяч людей,
– Я пролил кровь рода Санти, – пробормотал я, глядя расширенными глазами на побледневшего как смерть Рикара. – И я единственный из проливших кровь рода Санти, кто остался в живых. Я живой ключ к гробнице Тариса Некроманта.
– Да, – хрипло отозвался Квинтес и мучительно закашлялся. Пульсирующий в его теле свет сфер стал гораздо тусклее. – Ты убил внебрачного сына короля – единственного из рода Санти, кого не охраняла день и ночь неподкупная стража кирасиров. До самого короля добраться было практически невозможно, и Повелитель приказал изменить план. Мы подкупили тюремных стражников и, забрав тебя из тюрьмы, доставили в поместье Повелителя. Там над тобой провели специальный ритуал. Высшая магия некромантии. Повелитель вызвал из мира мертвых душу Защитника и поместил ее в тебя, как Раба.
– Ты ошибаешься, Квинтес, – я не Защитник!
– Конечно нет! Защитник лишь Раб. Повелителю требовалось присутствие его души в твоем теле, чтобы барон Корис Ван Исер смог отпереть проклятую Ильсеру.
– Тогда кто же я? – еле выговаривая слова, жадно спросил я.
– Не знаю, – слабо качнул головой Квинтес. – Я не маг и толком не понимаю все эти заклинания, но, по словам Повелителя, в одном теле не могут сосуществовать две души. Они уничтожат друг друга. Поэтому требовался Посредник. Чуждая для нашего мира душа, которая могла игнорировать законы мироздания и сдерживать остальные две души, заключенные в печать трех сущностей. Печать Арзалиса. Хозяин, Раб и Посредник. Магический ритуал прошел успешно. Убедившись в успехе, Повелитель вложил в голову барона особые приказы. Уже к утру мы вернули Кориса Ван Исер в тюрьму и стали ждать, когда его отправят в Дикие Земли. Кстати, именно Повелитель убедил короля изменить смертный приговор на изгнание в Дикие Земли. Все так и случилось. В сопровождении своих людей ты перешел Пограничную Стену и двинулся дальше. Следом за вами тайно шел отряд из десятка ниргалов и пятерки преданных Повелителю людей, чтобы обеспечить вам безопасность. Через две недели наш отряд перестал давать о себе знать. А когда вы так и не появились в условленном месте, мы поняли, что тщательно спланированный план рухнул. Ну и под конец маги, проводившие над тобой ритуал совмещения душ, сообщили Повелителю что печать Арзалиса начала разрушаться и что Посредник вышел из-под контроля заклинания.
– Условленном месте? – встрял Рикар. – Что еще за условленное место?
– Повелитель вложил в голову барона местоположение своего личного поселения. Поселение Ван Ферсис. В определенный момент Корис должен был приказать сменить направление движения чуть севернее. Вскоре вы вышли бы к поселению Ван Ферсис, где вас уже ждали. Там под защитой магического артефакта вы были бы в полной безопасности до прибытия самого Повелителя. Но что-то пошло не так, и вы так и не появились. Ни через неделю, ни через месяц.
Выговорив последние слова, Квинтес зашелся в тяжелом кашле, и по его телу прошла судорога, предвещающая скорый конец. Откашлявшись и отдышавшись, Квинтес взглянул
– Вот слова моего Повелителя. Вскоре он придет за тобой. Если ты добровольно выйдешь к нему, он возьмет тебя под свою личную защиту. Как тебя, так и всех твоих людей… и гномов. Ты поможешь открыть Ильсеру и спокойно покинешь Дикие Земли вместе со своими людьми и под надежной охраной Повелителя. Если ты откажешься – всех твоих людей уничтожат. Всех до единой души – мужчин, женщин, детей и стариков.
– Эти слова не стоят ничего, – мрачно отозвался я. – Как ты сам сказал, я единственный, кто может открыть саркофаг Тариса. Если я умру – Ильсера навсегда останется закрытой. К тому же я могу забрать своих людей и уйти отсюда прочь. Дикие Земли огромны, и всегда найдется место, где скрыться!
– Ты не понял, Посредник, – Квинтес ощерился в ухмылке, показывая окровавленные зубы. – Печать Арзалиса разрушается. Когда сдерживающие заклинания падут, заключенные в тебе души освободятся, и вы уничтожите свое общее тело. Без помощи Повелителя ты не жилец. Ты уже живешь взаймы. Именно поэтому Повелитель так торопится и согласен пойти с тобой на сделку.
Вздрогнув, Квинтес запрокинул голову назад и, глядя в небо, где высыпали первые звезды, хрипло выдохнул:
– Помни мои слова, Посредник. Скоро ты умрешь, и лишь Повелитель может спасти твою жизнь. Еще до того, как появится полная луна, он будет здесь, чтобы узнать твое решение…
Конвульсивно содрогнувшись всем телом, Квинтес окончательно замер, глядя вверх остекленевшими глазами. Пульсирующее в его теле синее сияние медленно затухло. Квинтес Ван Лорк умер.
* * *
Ночь вступила в свои права, и ущелье окутала непроглядная темнота. Два огромных погребальных костра по обе стороны крепостной стены лишь отчасти разгоняли тьму, освещая небольшие куски пространства. Всеядное пламя с одинаковой жадностью вгрызалось в сжигаемые тела, не делая различия между шурдами, людьми, гномами и сгархами. Вокруг пылающих костров суетились люди и коротышки гномы, подтаскивая и бросая в огонь оставшиеся тела и кости восставших скелетов. Отцу Флатису и Стефию тоже нашлась работа – стоя у костров, они читали погребальную молитву, изредка бросая в огонь порошок толченого цветка Раймены, чей пряный запах все же не мог перебить вонь сжигаемой мертвой плоти. Чадный дым крутящимися кольцами вздымался высоко вверх и исчезал в ночном небе.
Вот уже два часа я одиноко стоял на стене и с угрюмой тоской смотрел в пустоту. В двух шагах от меня застыл верный здоровяк, тяжело опершийся о топор и не сводящий с меня глаз. Поначалу он еще пытался что-то сказать, как-то ободрить меня, но, поняв безуспешность своих попыток, отступился и затих.
Вот уже в тысячный раз я перебирал в голове путаный рассказ умирающего Квинтеса, и ранее разрозненные кусочки мозаики один за другим с щелчком вставали на место, открывая рисунок общей картины.
Теперь все стало кристально ясно. Нашлось объяснение даже моим странным снам – это воспоминания заключенных во мне душ, силящихся вырваться из-под гнета медленно распадающейся магической печати.
Квинтес недоумевал, почему мы так и не вышли к поселению Ван Ферсис, но он не мог знать, что барон Корис Ван Исер был покалечен диким кабаном, и две души поменялись своими местами. Посредник стал играть роль Хозяина и, выйдя из-под контроля Повелителя, начал принимать самостоятельные решения. Именно поэтому мы и не заявились к поселению Ван Ферсис, где нас уже ожидал предупрежденный отец Аллариссы. Статус души Защитника, скорей всего, не изменился – он так и остался Рабом, заключенным где-то на задворках моего сознания.