Изгой
Шрифт:
Он не тянул на красавца с обложки глянцевого журнала. Его портрет с обнажённым торсом едва ли мог украсить фитнесс-зал. Зато в колоритности отказать ему было сложно. Дизайнер игры, создавший босса, был молодцом.
— Так ты, значит, поганый викен?! — прошипел Вей, не сводя с меня глаз. — Своими питаешься, тварь?!
— Ну, своими не своими… Короче, да — вами, тёмными.
— А ты сам кто? Не тёмный, что ли? Не замечаешь в своих словах противоречия?
— Да плевать! Мне заплатят, когда я прикончу тебя, поэтому я здесь. Убью тебя, заодно и анимой разживусь.
— Заплатят? Так ты… ноксдор?! — Вей
— Видимо, с этих самых.
— Какого хрена вам от нас надо?! — резко и злобно поинтересовался Вей, семеня вдоль стены. В своём красном халате с золотыми кистями он походил на куклу из магазина восточных сувениров. — Зачем охотитесь на нас?
Похоже, ему было угодно маленько поболтать перед смертью. Что ж, я решил уважить нокса.
— Ну, если отбросить моральную составляющую (вы, если помнишь, убиваете альвов, чтобы забирать их аниму), то таковы условия прокачки ноксдоров. У каждого своя дорога, так сказать.
— Небось, думаете, что мочите монстров?
— По правде говоря, я особо не заморачиваюсь насчёт всяких там размышлений. Но, раз уж ты интересуешься, то да, иначе назвать вас трудно.
Вей вдруг расхохотался. Слишком театрально, как по мне. Дойдя до конца стены, он развернулся и двинулся обратно.
— Да ведь мы почти ничем не различаемся! — выпалил он, явно имея в виду дневных и ночных эльфов.
Но я-то был ноксом. А потому глубокомысленно заявил:
— Иногда "почти" — это довольно много.
— Чушь! — возразил Вей. — Повод, за который можно зацепиться при желании. Оправдать геноцид!
О завернул! Это, видимо, на него так истребление клана Гиллихан подействовало.
— Не скажи. Мужчины и женщины, например, тоже почти одинаковые. Однако это не значит, что между ними нет разницы. Ну, если ты не в Таиланде, конечно.
— Шутишь, да?! — прошипел босс.
— Пытаюсь.
— Питание анимой не является извращением законов природы. Это всего лишь один из способов насыщения организма.
— Неужели?
— Что, никогда не слышал про летучих мышей-вампиров? Которые подлетают к сидящей на ветке спящей птице и, сделав клыком надрез у неё на лапе…
— Птица после этого умирает? — перебил я Вея.
Мой вопрос сбил его. Он остановился перед диваном.
— Просто если ты решил сравнить аниму с кровью, то разница имеется.
— Да в Авалоне каждый день убивают сотни!
— Тогда, может, перестанешь разводить демагогию? — предложил я, красноречиво продемонстрировав хлыст. — Мы не в кино, а ты, видимо, не считаешь себя злодеем — так к чему этот диалог? Кроме того, я не просто нокс, а монгрел, как бы противно мне от этого ни было. Так что, хоть мы с тобой различаемся ещё меньше, чем ноксы и альвы, я тебя убью. Если тебе от этого станет легче, то, в основном, по двум причинам: ради денег и чтобы нахапать анимы.
— Как хочешь!
Я приготовился, думая, что Вей кинется на меня и начнёт демонстрировать приёмы кунг-фу, но вместо этого тёмный сжал голову руками, словно у него неожиданно начался приступ сильной мигрени. Его глаза загорелись тёмно-синим огнём.
Включилась музыка. Что-то пафосное и громкое.
За спиной раздались лязганье и клацанье. Обернувшись, я увидел нёсшихся ко мне через зал механических псов. Шестерых! Неприятный сюрприз, мягко говоря. Ну, ничего — с такими противниками я уже справлялся, хоть их и было меньше. Собаки наклонили головы и открыли пасти. Уши торчали, словно рога атакующих быков.
Глава 22
Я уже собирался встретить псин ударами хлыста, но вовремя сообразил, что этак далеко не уеду. У каждого босса есть слабость, уязвимое место, что позволяет победить его малой кровью. Надо только определить этот недостаток.
Однако думать о том, что подкосит Вея, времени не было: псы стремительно приближались, нас разделяло всего несколько метров. Я развернулся и пустился от них в бега. Мы носились по залу, причём я старался двигаться так, чтобы держать босса в поле зрения. Наблюдая за нашими манёврами, он злобно вопил, его глаза сверкали синим.
Одна из собак прыгнула мне на спину, и я едва успел увернуться. Прокатившись по полу, вскочил и встретил прыжок другого автомата ударом хлыста. Вспышка, грохот железа, во все стороны полетели выбитые кишкой детали. Но успех оказался сомнительным: воспользовавшись заминкой в беге, две механические твари вцепились мне в ноги. Боль была адская! Я почувствовал, как стальные зубы проникли до костей.
Хлыст взвился в воздух и обрушился на спины автоматов. Я оходил каждого пса по два раза, чтобы уничтожить. Они развалились, выплеснув чёрную жижу, но остальные четверо кинулись на меня, опрокинули и начали рвать. Хорошо, что на мне был хотя бы бронежилет: он защищал от атак, нацеленных в грудь и живот.
Очки здоровья таяли, я орал, не в силах терпеть боль. К тому же, Выносливости оставалось всё меньше. Не хотелось, потратив все очки, впасть в ступор — ну, или что там ждало неосмотрительного игрока.
Вей с хохотом подбежал и начал скакать вокруг меня. Его движения напоминали торжествующую пляску дикаря. Полы красного халата развевались подобно шёлковому пламени. Время от времени эльф сжимал виски, и тогда псы начинали терзать меня с большим остервенением.
Ага! Вот оно!
Вырвав руку из стальной пасти, я от души шарахнул босса хлыстом. Он не ожидал атаки и пропустил удар. Как я и хотел, конец пропитанной эманациями смерти кишки попал ему в голову и оставил поперёк лица багровый дымящийся след. Вей опустил руки и, покачиваясь, сделал пару шагов назад. Синий огонь в его глазах начал судорожно мигать. Псы отпустили меня и повернули морды к хозяину, словно ожидая команды.
Истекая кровью, я поднялся на ноги. Господи, как же было больно! Я словно весь превратился в одно сплошное воплощённое страдание! Ну, хоть сухожилия чудом остались неповреждёнными. Изодранная одежда была мокрой и прилипла к телу, раны горели, меня мутило.
Жизнь: 59
Собравшись с силами, я снова ударил босса хлыстом по лицу. Он с воплем завертелся волчком, глаза его замигали быстрее и вдруг погасли. Я замахнулся ещё раз и ещё. Из зенок упыря посыпались искры. Вей шипел, его тело свела судорога, из-за которой он не мог прикрыть голову руками. Похоже, в черепушке нокса находился волшебный имплантат, позволявший управлять механическими псами. Теперь его «закоротило», и Вею от этого приходилось несладко.