Измена. Его ошибка
Шрифт:
— Маша, я что-то не узнаю тебя, — начинает мать, не сводя с меня взгляда, — Шляешься где-то, Кириллу хамишь. Ты такая борзая стала… Что, хочешь остаться совсем без денег?
Пожимаю плечами. Я не знаю что ответить, но тут случается то, чего и следовала ожидать… Мама видит на мне злополучный свитер… И понимает, что стоит он полторы сотни. Только у меня таких денег нет. Более того, мать никогда не разрешала носить подобные вещи.
— Это что?
— Что? — кошу под дурочку.
— Откуда этот дерьмовый свитер, Маша?!
— Так это,
— Я видел пакеты из ЦУМа в шкафу сегодня утром. Еще подумал что старые… А сколько стоит этот свитер? — подливает масла в огонь. Вот я встряла.
— Больше сотни тысяч, — объясняет мать.
— Вот за это?! — рявкает Кирилл. — Маша, что у тебя с вкусом?
— Так это копия, это не настоящий. — беспомощно бормочу под нос.
— Ну раз не настоящий, то самый простой способ проверить… — и тут мать берет ножницы и поднимается с кресла, — Самый простой способ проверить это — сделать несколько надрезов. Ведь свитер за пару тысяч не жалко?
Она медленно приближается, держа в руке ножницы, не спеша, на глазах у Кирилла, который с интересом смотрит что будет дальше. А я, растерявшись, почему-то не могу сдвинуться с места. И когда мать подходит совсем вплотную, я вдруг начинаю орать. Даже не из-за свитера. От ужаса, от бредовости происходящего… Будто я нахожусь в каком-то кошмаре, из которого не получается проснуться.
Глава 27. Инга
— Что у вас происходит?! — выкрикиваю, глядя на отчаянно визжащую Машу. Та тут же замолкает, затем резко ко мне поворачивается и вылетает из офиса, с характерным звуком ударяясь плечом о дверь. Люда же, видимо разочарованная тем что я прервала воспитание любимой доченьки, идет к своему рабочему месту.
— Ты что явилась сюда? — наконец недовольно цедит сквозь зубы.
— Скажи спасибо что полицию не вызвала, — скрещиваю руки на груди, — Я думала тут кого-то убивают.
— А ты и рада, если бы Машу убили, — замечает Кирилл, и, не обращая внимания, как у меня округляются глаза, добавляет, — Рассчитываешь что сможешь вернуться ко мне.
— Лечись, — бросив на ходу, выхожу из кабинета. Меня распирает от злости. Вот же придурок! Интересно, он сам верит в то что говорит, или просто говорит, лишь бы сказать? Причем хоть Маша та еще подлюка, уж чего-чего, а смерти я ей точно не желаю. Да и, если разобраться, какого-то зла тоже. Максимум моих проклятий в ее адрес — чтобы она на Красной Площади обделалась. Что-то такое.
Я возвращаюсь в свой кабинет, но как только захожу, едва ли не подскакиваю на месте. Маша. Она что, забыла где выход?
— Ты… Ты что тут делаешь?
— Я тут заявление о собственном написала. Вы же директор, подпишите пожалуйста.
— Хорошо. — а это уже интересно. Хотя с другой стороны Маша никогда и не рвалась вкалывать. Не ее это.
— Инга Васильевна, мне надо поговорить с вами, — произносит шепотом. Глаза бегают. — Только не тут. Это важно.
Важно? Послать бы эту стерву-Машу с ее разговорами. Но любопытство сгубило кошку, ну и меня заодно туда же. Вдруг что-то действительно важное? Ну хотя бы спрошу что она орала. Я конечно понимаю, когда на тебя идут с ножницами — это неприятно. Но это все-таки мать.
— Хорошо, — киваю. — Только недолго. У меня мало времени.
Здравый смысл твердит: что может рассказать любовница моего мужа? Но судя по тому как она визжала, какая паника была у нее на лице… Нет, все-таки она что-то интересное рассказать да может. Поделится хотя бы своими бедами. А что-то мне подсказывает, у нее они имеются, и имеются в больших количествах.
— Я сейчас спущусь, выйду на улицу…
— Пошли в кафе, там и расскажешь.
— Только нам надо по очереди пойти, я боюсь, увидят… И я у вас не брала ничего. Только заявление написала и все.
«Ага, не брала ничего. Ничего, кроме мужа», — мелькает в голове мысль. Ладно. Пускай топает в кафе, посмотрим что она хочет донести до меня. И главное, верить ей? Кто его знает.
— Выходи первая, я подойду через десять минут.
Маша кивает, затем выглядывает из-за двери, прислушивается, видимо опасаясь увидеть мать или Кирилла в коридоре, после чего пулей вылетает вон. Даром что на каблуках.
Когда я не спеша дохожу до кафе, вижу Машу за столиком, пялящуюся в чашку с чаем. Вид у нее все-таки расстроенный. Ладно, послушаем что там такого она хотела мне рассказать.
— Я слушаю, — сажусь напротив.
— Инга Васильевна, я бы хотела прежде всего извиниться что я… — откашливается, — Ну что я так поступила, связалась с вашим мужем.
— Если ты пришла тут извиняться, то зря потратила время. Я могу пожелать только счастья молодым, — скалюсь. Засунь свои извинения себе знаешь куда? Тварь малолетняя. С трудом сдерживаюсь чтобы не послать эту стерву куда подальше.
— Извините, — смотрит куда-то в стол, будто там текст написан. — Я вас не только для этого позвала…
— А для чего еще?
Маша делает глоток чая, после чего подается вперед и произносит, практически шепотом:
— Я хочу вас предупредить. Мама хочет убить вас. Я не шучу. Я понимаю, что звучит бредово… Но это правда. Не знаю насколько они далеко зайдут, и надеюсь что она сказала в сердцах, но мне страшно…
Вот это да. Мое сердце падает куда-то в район желудка. А может Маша врет? Качественная манипуляция, самый эффективный способ запугивания, сразу в лицо прямая угроза, а схватить не за что. Одна ляпнула, другая додумала. Вот только и мне самой такая же мысль приходила в голову, иначе не наняла бы я охрану для ребенка. С другой стороны Люда угрожала членовредительством чтобы я не проводила аудит. Так что может это устаревшая информация?