Измена. Мне (не) нужен врач
Шрифт:
— Давление?
— Семьдесят на сорок, — бурчит себе под нос.
Беру больного за кисть, чтобы прощупать пульс. Рука ледяная и потная.
Обращаюсь уже к санитару:
— Везите на рентген грудной клетки.
Разворачиваюсь и снова беру курс в сторону платной палаты.
— А Кириллу Андреевичу что сказать? Что ищем? – пищит в спину Наташа.
— Подозрение на плеврит, — вполоборота и распахиваю дверь в палату.
Картина маслом: какой-то парень лет двадцати стоит на коленях, в углу возле раковины вжимается в стену спиной «сбежавшая невеста» Ксения.
Строго осведомляюсь:
— Так, что здесь происходит?
Парень неловко поднимается, немного тушуется передо мной:
— Я не посторонний. Муж её.
Поворачиваюсь к пациентке, настороженно дёргаю бровью. Оставить его? Ксения широко распахивает глаза и энергично машет головой из стороны в сторону. Считываю молчаливый посыл. Не нужен. Понял, оформим. Скрещиваю руки на груди.
— Муж, который объелся груш… — подозрительно прищуриваюсь, — от которого невеста из-под венца в мороз свалила. Всё правильно, не ошибся? На выход, пожалуйста, молодой человек.
Кладу ему ладонь на плечо и подталкиваю парня к двери.
Тот сопротивляется:
— Ксюх, ну, прости. Сглупил. Я всё объясню. Скажи Айболиту, пусть разрешит на пять минут остаться. Давай помиримся, а?
Как ты меня обозвал, салабон? Плечи напрягаются. Зубы защёлкиваются так, что челюсть начинает ныть. Оборзевший реально… Жаль, что нельзя втащить ему здесь и сейчас. Сильно сжимаю его плечо.
Ксения торопливо разворачивается к раковине, дышит на зеркало. Быстро-быстро рисует указательным пальцем что-то на запотевшей поверхности. Отпускаю плечо парня и задумчиво склоняю голову, разглядывая проявляющуюся картинку. Что это за произведение у нас получается?
Ксения делает шаг в сторону, с торжеством глядя в глаза бывшему жениху, кивает на изображение. Тот бледнеет и беззвучно раскрывает рот. На зеркале нарисован мужской член.
С трудом сдерживаю улыбку. Ну, дерзкая как раньше, конечно. Только внешне изменилась. Характер тот же.
Поворачиваюсь к незадачливому жениху. Подытоживаю:
— Ну вот и поговорили. Иди, а то охрану вызову.
Стараюсь не заржать. А парню не до смеха, наверное. Хмурится обиженно и, наконец, выходит.
Мы остаёмся наедине.
Ксения переводит внимание на меня. И взгляд опять становится таким же, как вчера вечером. Восхищённым и изучающим. Ноздри еле заметно трепещут. Она легко встряхивает волосами, обнажая высокую гладкую шею. Приоткрывает пухлые губки. Словно волнуясь, проводит пальцем вдоль ворота халата. Слежу взглядом за его движением.
Опомнившись, Ксения хмурится и прячет руки за спину. Жёстко выкидываю из своей головы мысль о том, что хотел бы увидеть, что там внутри, под халатом. Однако, поздно. Магнит сработал. Медленно двигаюсь в её сторону. Опять слипаемся взглядами. У Ксюши миндалевидные зелёные глаза, цвет ближе к оливковому. Если смотреть не отрываясь, под определённым углом отливают в янтарный оттенок. Густые тёмные реснички дрожат, как крылышки насекомого.
Когда между нами остаётся сантиметров двадцать, она делает судорожный вдох, отчего полы её халата чуть разъезжаются, обнажая часть маленькой, но полной груди. Мне становится горячо и неловко одновременно. Осторожно касаюсь ткани, стараясь не задеть кожу, возвращаю халат на место, завязываю пояс покрепче. Она вздрагивает и начинает дышать чаще. Приятная реакция.
Хоть и при исполнении, не могу удержаться. Девушка проявляет неподдельный интерес. Это вставляет.
Наклоняюсь к аккуратному ушку с крохотной серёжкой в форме сердца, хрипловато командую:
— Марш в кровать. Врач на обходе.
Глава 5
Я всё вспомнила.
Перед глазами встаёт картина: мы в доме отдыха. Лежим с мамой на узкой кровати со скрипучими пружинками на не очень удобном матрасе.
Она привела меня в номер, чтобы уложить спать, а потом потихоньку сбежать на первый этаж в актовый зал. Там каждый вечер проходят дискотеки для взрослых.
Мне всегда было немного обидно, что родители не берут меня с собой. Каждый вечер они делали вид, что вместе со мной готовятся ко сну. Я же притворялась послушной дочкой: укладывалась в кровать, отворачивалась к стенке, подложив под голову сложенные ладони, и начинала медленно посапывать. Я была не из доверчивых, быстро просекла, куда мама и папа на цыпочках уходят, после того, как я "усну", и где потом прячутся. Как только их шаги стихали в коридоре, я быстренько поднималась, напяливала на себя платье и украдкой спускалась на первый этаж. Там замирала у двери и подглядывала, как эти обманщики-взрослые развлекаются без меня.
А если меня ловил кто-то из отдыхающих, вот как сегодня, я надевала жалобную мину и ныла:
— Я проснулась, а мамы нет.
Сочувствующие взрослые находили её в танцующей толпе и возвращали мне, добрую, весёлую, с блестящими глазами и лёгким запахом вина.
Я делала грустное выражение лица и сообщала маме, что мне приснился плохой сон. Она отводила меня обратно и некоторое время оставалась со мной в номере. Ложилась рядом, чтоб я скорее уснула. А что ещё надо ребёнку… Уткнуться в мамино плечо, пошептаться наедине.
— Мамочка, у меня есть один секрет, только никому не говори, ладно?
— Конечно, — улыбается она.
— Кажется, я влюбилась.
— Ооо, — лукаво тянет мама, — и кто твой избранник?
— Алексей, — и прячу пылающее лицо в подушку.
Со дня заезда, я была в восторге от медика, который тем летом работал в доме отдыха, и по совместительству, замечательно проводил летние деньки в походах, катаниях на водных лыжах и катере, пикниках с шашлыками и рыбалкой.
Мои родители всегда вели активный образ жизни. И сразу нашли с ним общий язык. Мы часто отдыхали в одной компании. И я по-детски, но от всего сердца влюбилась в весёлого, общительного, спортивного парня, который только недавно окончил универ.
Конечно, эта детское увлечение было слишком наивным. Я смотрела на него, как фанатка на рок-звезду. Он был такой красииииивый. Самый восхитительный в мире. Я всегда крутилась где-то недалеко, стараясь привлечь его внимание. Мне хотелось, чтобы Алексей замечал меня, и только меня.
Но, конечно, он общался не со мной, а со взрослыми девушками. Обаятельными, модными и самостоятельными. Вокруг него их всегда было очень-очень много. Меня бесило, как они заигрывают с ним, хихикают, заглядывая ему в глаза. Это смотрелось противно и мерзко. Но моего мнения никто не спрашивал. Алексей ко мне относился, как и положено взрослому. Со снисходительной симпатией. Я это понимала и принимала, но мечтать-то мне никто не запретит, правда? Представлять, как вырасту и отправлюсь к нему, такая шикарная, фантастически привлекательная. И он посмотрит на меня другими глазами, сразу поймёт, что я лучше всех, что он хочет на мне жениться. Именно на мне.