Измена. (не) желанная в Академии
Шрифт:
Алана зажмурилась. От страха заледенели пальцы. Ведь могла не очнуться. Улететь куда-то, потеряв всякий человеческий рассудок.
– Не думай ни о чем! – выпалила Лилиан, коснувшись ее плеча. – Мы что-нибудь придумаем! Я с тобой. Полетели обратно, нельзя сдаваться, слышишь?
Глава 38
Девушки вернулись обратно. Лилиан встретила кого-то из своих многочисленных знакомых и решила с ним познакомить. Алана терпеливо представилась и даже бросила пару бессмысленных фраз. А потом было еще одно знакомство, и еще… Лица
– Ну, что? – спросила Лилиан, когда они уже возвращались в свои комнаты. – Почувствовала что-то к кому-то?
– Нет, – со вздохом честно призналась Алана. – Мне кажется, это безнадежно.
– Не переживай, Алана. Ты же купидон, ты же знаешь, любовь – это не так уж просто. Она не включается по щелчку пальцев. Ты еще встретишь того, к кому потянешься сердцем, вот увидишь!
– Если до этого не свихнусь, – криво усмехнулась Алана.
На следующий день она полетела в человеческий мир, чтобы начать работать над новым заданием. На этот раз нужно было отправиться к самому краю территории, которая была закреплена за «Гнездом Роз». Дальше уже занимались ребята из «Гнезда Тюльпанов». Для практики каждой из академий выделялся определенный участок на Земле, и на чужие залезали редко.
Очки с особыми темными стеклами придерживали волосы, словно обруч. К бедру прижимался изящный поясной колчан. Из него выглядывали оперения двух черных стрел.
Алана приземлилась возле какого-то колледжа. Из ворот как раз высыпали пестрые горстки студентов. Она опустила очки, и мир окунулся в кофейный оттенок. Эти стекла позволяли увидеть кадры из жизни людей, обрывки воспоминаний. Словом, сложить хотя бы первое впечатление, кто перед тобой: монах или ловелас.
Взгляд скользнул по студентам. Стоило сосредоточиться на человеке, воздух вокруг него золотисто мерцал, и в голове появлялись картинки. Просто так, словно из ниоткуда.
Вот этот парень – бабник, чуть ли не каждый вечер новая девушка. В душе постепенно тускнела темно-красная стрела страсти.
«Пока не рассеется, трогать его не стоит. Потом сцепляться с купидоном, который в него выстрелил? Ой, нет, только конкуренции мне не хватало», – вздохнула Алана.
А высокая блондинка на безумной шпильке сожительствовала с кем-то. Без любви, но вроде бы всем была довольна. Жарила на завтрак яичницу с томатами и сладким перцем, старательно утюжила воротники белых рубашек, по вечерам смотрела с парнем сериалы, поедая пиццу из коробки… Может, одна из золотых стрел дружбы – это как раз отношение к сожителю?
«Ладно, не буду вмешиваться», – Алана перевела взгляд на другую студентку.
И вот она показалась идеальным вариантом.
Глава 39
Неподалеку стояла невысокая задумчивая девчонка. На каштановых кудрях – вязаная фиолетовая шапочка с помпоном. Черты лица выглядели по-детски наивными: огромные глаза, вздернутый аккуратный носик, слегка капризные пухлые губы.
А вот грусть была взрослой, цепко въевшейся в душу. Одиночество. Душа пуста. Золотые искорки дрожали, обрамляя фигуру девушки. В разум Аланы вливались знания о ней.
Душу Аланы пронзила грусть. Что-то внутри дрогнуло, почуяв знакомую пустоту. Да, сама вроде бы дружила с Лилиан, но особого родства душ у них не было. А помимо нее – никого.
Печаль затуманила взгляд, и Алана раздраженно заморгала. Ей сейчас стрелять, а она плакать вздумала!
Да, стрелять. Алана впервые захотела этого. Дать любовь, пусть и темную. Заполнить чужую пустоту хоть чем-то. Пусть больно, пусть плохо, но хоть что-то!
Алана сдвинула очки на макушку. Левая рука подняла лук. Карие глаза прищурились сосредоточенно, внимательно.
Студентка в фиолетовой шапочке брела по тротуару. Она и не подозревала, что за ней кто-то наблюдает. Достала из кармана смартфон, начала подключать к нему наушники, чтобы послушать музыку.
Пальцы Аланы потянулись к колчану, и вдруг кто-то ухватил на запястье.
Она сдавленно вскрикнула от неожиданности. Лук выскользнул из пальцев, стукнулся о тротуар. Рядом с Аланой стоял белокрылый парень. Он наклонился, чтобы подать лук. И только тогда она рассмотрела незнакомца. Бледно-песочные волосы слегка вились и лезли в лицо. На губах светилась улыбка, а синие глаза, казалось, лучились добротой. На бедре висел колчан, на выкате свитера – очки с темными стеклами. Похоже, тоже на задании.
– Она моя, – с улыбкой произнес белокрылый. – Ты ведь не из «Гнезда Тюльпанов»? А здесь уже наша территория.
– Хорошо. Как скажешь, – безразлично пожав плечами, Алана шагнула назад.
– И даже не будешь спорить? – удивился купидон, задумчиво посмотрев на «добычу». – Правила не такие уж и строгие, здесь мог бы выстрелить любой из нас.
– Зачем? – равнодушно бросила она. – Одиноких людей много, хватит на всех купидонов… А эта девушка несчастна. Ей не помешает счастливая любовь.
– А вдруг твоя, темная, ей нужнее? – отвернувшись от студентки, спросил белокрылый.
Глава 40
Алана непонимающе нахмурилась.
– Что ты несешь? Зимнее солнышко в голову напекло? Кому, вообще, может быть нужна темная любовь?
– А может, – продолжил он наигранным поучительным тоном, – несчастная любовь станет для нее важным жизненным уроком!
– Так, хватит! Чего ты от меня хочешь?! – не выдержала Алана, она по-настоящему взбесилась, подумав, что над ней издеваются, насмешничают. – Ты мешаешь мне заниматься заданием! Сначала не дал выстрелить, теперь отвлекаешь болтовней…
– А давай вместе выстрелим? – в синих-синих глазах блестело озорство.
Если в сердце человека попадали две любовные стрелы, он влюблялся сразу в двоих людей. А купидоны – авторы этих влюбленностей – соперничали, каждый отстаивая свою стрелу-любовь. Так случались на Земле любовные треугольники, в которых кто-то один обязательно оставался с разбитым сердцем.
– Еще чего! – фыркнула Алана.
– Да ладно тебе, весело будет!
– Нет, – отрезала она. – Это человеческие судьбы, а не какие-то там игры.