Измена. Новая Я
Шрифт:
О том, что девочки растут, Ульяна пошла в художественную школу, Кира на плаванье… его мало волнует. « Сама уехала, тебя никто не заставлял» — весь его ответ.
Вот так сама, крохотными шагами… я тащу своих детей в светлое и безоблачное будущее.
— Поймались! — счастливый детский писк и задорный мужской голос.
Демьян…
Наши встречи с Демьяном длятся уже больше двух месяцев.
— Привет Принцесски! Это вам, — протягивает каждой по цветному картонному пакетику. Любопытные маленькие носы тут же в них ныряют, позабыв о витринах с куртками.
—
Девочки примеряют на запястья маленькие браслетики со смешными шармами. Демьян их балует сильно. И они привыкли, что если он с нами, то у них будет все, что они захотят.
— Зачем Дем? — тихо шепчу, утопая в его аромате, не могу им надышаться. — Они привыкнут и обнаглеют.
— Их невозможно не баловать, заводилки мелкие. — Он обнимает меня за талию и целует в висок, шумно вдыхая воздух.
Мне трудно было привыкнуть… точнее трудно было разрешить себе привыкать. Долго не могла, да и сейчас не могу… сон какой-то. Вот проснешься и раз, нет у тебя ничего из сна. Ни работы новой, ни города. Ни... Демьяна.
Я же совсем из другого мира. Простая и обычная. С грузом за плечами и двумя детьми. Не молодуха… не такая легкая на подъем и на все готовая наивная девочка.
У меня есть обязанности и ответственность.
И он… он молча это принимает. Стоит рядом со мной и не ломает. Даже его мама… она девочек приняла и всегда рядом.
Даже противный по мнению Демьяна пес, задорно виляет хвостом и бежит с ними на прогулку. Его им доверили.
Улыбаюсь вспоминая довольные моськи дочек. Когда-нибудь я им обязательно куплю щенка. Появится у нас своя квартира и сразу же мы съездим за щенком в приют.
— Аньк, вот ты зараза. Красивая и стервозная. Сегодня ты точно от меня не сбежишь.
В этом весь Демьян. В первые наши встречи я воспринимала его общение за грубость. Но как оказалось… он просто такой. Закоренелый холостяк и мужик. И в его грубости я научилась находить и видеть совсем другое: страсть и желание, заботу и терпение, внимание.
— Потерпишь еще, ты видишь у нас не все куплено.
— Козочки, бежим за обновками! — командует девчатам и они довольные вместе с ним шагают в магазин. Я следом иду. Одобряю выбор дочерей, только картой на кассе мне расплатиться не дают. Как всегда.
Домой мы приползаем ближе к десяти вечера. Девочки уставшие и довольные закапываются в свои покупки и пропадают из виду.
— Чай? — предлагаю Демьяну.
— Вино, чай потом, — горячо улыбаясь и притягивая меня к себе влажно целует в губы.
— Увидят, — чуть отстранившись шепчу.
— Заругают? Ань, может хватит уже? — вмиг серьезным становится.
Я на кухню иду и он следом. Достаю из холодильника бутылку вина и фужеры с полки. Чувствую, что затылок мой сверлит взглядом недовольным.
— Ты так и будешь молчать? — рычит зло. — Какого хрена Аня? — его руки ложатся на столешницу, беря меня в плен.
Сердце замирает и дыхание прерывается.
Молчу, закусив губу и еле сдерживая подкатывающие слезы. Стискиваю в руках ножу фужера…
— Что я в закрытую дверь
Мое тело будто заледенело и слушаться перестало.
Я… я …
Я просто боюсь. Всего. Боюсь быть преданной и брошенной. Забытой. Игрушкой временной. Я боюсь, что вновь погрязну в семейном быте и совсем забуду о том, что я женщина.
Я только начала свободную жизнь. Только вылезла из дерьма, воздуха свежего глотнула.
— Не надо Ань, оставь вино.
И руки исчезают и шаги за спиной. Хлопает входная дверь…
Фужер в руках. Вино, штопор на столе.
— А мы показ мод решили устроить!
— Мам, а где Демьян?
Глава 43
Спустя шесть месяцев
— Аня, ты ешь подозрительное сочетание продуктов, тебе не кажется?
Мама с папой к нам в гости приехали. Оставили квартиру на соседку, сели в поезд и уже у нас. Радости у девочек было много. Не слазили с деда весь вечер, а на следующий день устроили им дегустацию. Приготовили пиццу, тирамису, карбонару. Папа в шоке был от того на сколько девочки повзрослели. Именно в этом смысле. Они стали самостоятельными и очень деятельными. Часто балуют вкусняшками и хозяйничают на кухне. Научились отлично убираться в квартире, пока я на работе. И даже со школы могут сами добираться, если я не успеваю их забрать.
— С чего ты взяла? — спрашиваю у мамы.
— С того, что ты ешь то, чего терпеть не могла, — указывает на мою тарелку с суши. — Ты их всегда не любила. — приподнимает бровь когда я одну в рот кладу.
Ммм… боже, как это вкусно…
— Мам, вкусы меняются, к тому же это классный азиатский ресторанчик.
Мама морщится смотря с каким аппетитом я наворачиваю «липкий рис с вонючей рыбой» именно так я их раньше называла.
— Аня, а ты случайно не того… у? — наклонившись, заговорщецки шепчет.
— Мам, а ты что так… как шпион… — улыбаюсь с набитым ртом. — Умм… они точно кладут какой-то секретный ингредиент в эти суши.
— Аня, — громко шипит, с возмущением даже.
— Да, мам, да, — улыбаюсь, едва сдерживая смех. — Десять недель как да.
— В смысле десять недель, — она округляет глаза, палочки из ее пальцев на стол падают. — И ты молчала? Аня… — возмущается, вытирая вмиг повлажневшие глаза. — Доча…
Я тут же встаю со своего места и рядом с ней сажусь. Подныриваю под ее руку и голову кладу на грудь. Слушаю как отчаянно бьется ее сердце. Сердце матери. Почти бабушки, трижды.
— Нюта, вот ты… а девочки, они знают? Моя ж ты хорошая… моя ж ты… — дрожащим голосом выдает весь сумбур из головы.
— Нет мамуль, еще не известно им ничего. Рано, я сама узнала не так давно. Вот когда обнаружила себя в этом чудесном ресторанчике, тогда побежала в аптеку…. И тест заполосатился. К врачу сходила.
— Какое счастье, доча. — мама шмыгает носом и гладит меня по плечам и волосам.
Пусть мне далеко уже не десять и даже не двадцать, но мамины объятья такие нужные в любом возрасте.