Измена. Одиночество вдвоем

Полякова Лана

Вторая глава

На обороте было написано летящим и немного корявым почерком моего мужа: "не звони мне. Я выкинул симку."

В каком смысле – не звони?

А дети?

Он рехнулся?

В моей голове картинка никак не складывалась.

Я никак не могла понять, как мне реагировать на всё это.

Было, безусловно, очень обидно. Сердце жгло. И слёзы плескались где-то очень рядом. Сердце давило.

Ныло. В висках пульсировало. Ломило все тело. Но шок от происходящего был сильнее.

И в мозгу не укладывалось.

Поведение моего мужа было нелогично. Я не видела ни предпосылок, ни причин.

И тлела, манила надежда, что это не то, чем кажется.

Это такая шутка?

Ну не может же её Алексей так банально шутить? Так топорно поступать?

За такой долгий срок семейной жизни у нас было разное. И скандалы с уходами навсегда со стороны моего горячего и взрывного мужа тоже были. Но выбрасывать симку?

Было, помню года три назад, ушёл, хлопнув дверью, когда я возмутилась покупкой его нового автомобиля. Вначале наорал на меня. Какая я скряга и не понимаю, что для того, чтобы продавать дорогие тачки он сам должен иметь недешёвую машину. Что он всё делает для нас, а я не понимаю его. Упрекаю и пилю. Не ценю его усилия вытащить нас на нужный уровень.

В тот раз Алексей вернулся через сутки. С цветами, с бриллиантом в кольце и с извинениями.

А сейчас – эти слова. О другой женщине…

Не может быть никакой другой женщины! Не может же? Правда?

Может, его вынудили?

Может быть, он связался с бандитами и не хочет втягивать семью и поэтому такое демонстративное расставание.

Он бы ещё на площади меня бросил и кричал бы все эти мерзости при всех.

А может быть, ему грозит опасность?

Или …

Я не знаю что. И я не знаю, что думать.

Но человек, с которым я прожила семнадцать лет, не мог полночи любить меня и утром шептать нежности, а этим же днём хладнокровно собирать свои вещи в чемоданы и писать мне эту мерзкую записульку.

Семнадцать слов не считая предлогов. По одному словечку на каждый год.

Щедро.

От души.

Алексей всегда был импульсивным, эмоциональным. Взрывным. Мне это в нём очень нравилось всегда. Я считала до сегодняшнего вечера, что такие люди не могут ударить исподтишка. Что они не держат камней за пазухой. Что их эмоциональность не позволяет им быть подлыми. Что я всегда понимаю, что у него на уме.

Я знала его как человека, который не будет долго держать в себе обиды или недовольство. Или счастье.

Он делился своими эмоциями сразу. Всегда.

А тут он пишет, что давно любит другую!

Лёша? Молча? Втайне? Давно?

Нереально.

Лешик каждый вечер мне час-полтора обязательно рассказывает, какой он красавчик и как классно он работает и как у него всё получается. Как он уболтал клиента на включение в покупку дополнительных опций. И как он смог ответить генеральному на совещании.

Или не получается. Но в таком случае

полутора часами не отделаешься… Придётся слушать, какие люди глупые и как Лёше тяжело с ними работать. И как никто его не понимает. И ему приходится приноравливаться к тупости окружающих.

Нет. Что-то тут не так. Подожди глупое сердце. Не ной.

Кажется, мой милый муж попал в беду, и его нужно выручать.

Мои мысли прыгали словно резиновые мячики в пустой комнате.

Мне не хватало информации для понимания.

Я перебирала в голове – кому можно позвонить, и не находила советчиков. Кто может быть в курсе больше, чем жена о Лешиной жизни?

Свекровь?

Лариса Васильевна жила в Самаре. Одна в четырёхкомнатной квартире в обкомовском доме. Моя свекровь считала, что её мальчику ужасно не повезло с женой. Что я абсолютно не подхожу ему по статусу. Что я его не ценю. Что он достоин большего. И каждую нашу встречу мама моего мужа тщательно выверено демонстрировала мне своё недовольство.

И мужа я обслуживаю недостаточно хорошо. И готовлю недостаточно разнообразно. И работаю я слишком много. И дети у меня не уважают в достаточной, по её понятиям, степени своего отца. Всегда. Просто всегда ко мне рой претензий.

Её золотой мальчик жестоко ошибся и благородно женился на недостойной его хабалке, что ловко забеременела. И заставила его обеспечивать семью.

То есть желания звонить Ларисе Васильевне не было никакого.

Но если другого выхода не придумаю, то – придётся.

Брат Алексея живёт уже двадцать лет в Дюссельдорфе. И между ними нет тёплых отношений. Я поздравляю всех с праздниками, от имени нашей семьи.

На вряд ли ему что-то известно о Лёше.

Больше родных с его стороны не осталось. Отец умер ещё до нашей с ним встречи. Я его видела только на фотографии. Военный в больших чинах.

Лешины друзья?

К кому из них я могу обратиться со своими сомнениями?

Таких друзей, чтобы Алексей доверял им свои секреты я и не знаю. У него их не было. Да и не могло быть. Он же самый лучший и нет ему равных.

Приятелей – море. Для рыбалки, чтобы с нужными людьми, для покатушек, чтобы пощекотать нервы важным людям, для пьянки, чтобы тоже не с кем попало. Все – нужные люди и со всеми необходимо поддерживать приятельские отношения. Но дружить и делиться с ними своими проблемами. Нет. Это невозможно.

Пока я перебирала в уме всех Лешкиных знакомых, раздался звонок в дверь.

Кого это принесло?

Третья глава

Это пришёл курьер и принёс мне огромный букет из белых роз, немного отдающих в светло-зелёный, с запиской от мужа «С любовью».

Я как следует расспросила курьера, и он сознался, что заказ к ним в фирму пришёл днём, ещё в одиннадцать, с указанием доставить цветы к восьми вечера, когда я обычно возвращаюсь с работы.