Измена. Подарок небес
Шрифт:
Глеб, до этого никогда не был большим поклонником миссионерской позы, но последнее время у нас всё начиналось и заканчивалось именно ей. Он молча забирался на меня сверху, быстро делал свои дела и откатившись в сторону, тут же засыпал. А я лежала и долго пялилась в потолок, не в силах уснуть — разгорячённая, неудовлетворённая, не понимающая этого разительного контраста между «до» и «после».
Иногда я, трясущаяся от переполняющего тело желания, осмеливалась настаивать на продолжении. Прижималась к нему, покрывая его шею и спину жадными поцелуями.
— Прекрати! Неужели не понимаешь, как я устаю на работе? Прояви хоть чуточку сочувствия, — слышался раздраженный
А что если дело не только в нём? Что если я тоже невольно виновата в произошедшем?
Ведь сколько раз Глеб вскользь бросал мне, что я поднабрала после родов, что нужно бы заняться собой, сесть на жесткую диету или ещё что-то. Правда он категорически негативно воспринял мою инициативу записаться в спортзал.
— Пустое выкачивание денег! А сына ты куда денешь? Мне зал необходим, так как дома силовые тренажеры не поставишь, а тебе-то это зачем? Посадила Кира в коляску и ходи себе хоть весь день! Да хоть бегай — я вон, по-пути на работу, много бегуней с колясками вижу. Тебе-то что мешает? — менторствовал он, — И в еде ужмись — курица на пару, морковка… А то разбаловала себя! Я мужчина — у меня организм другой: пара котлет вполне легко выбиваются жимом. А у вас, баб, всё иначе. Вот и думай, хочешь ли ради жратвы в кубышку превратиться.
Я соглашалась с ним и честно пыталась следовать его указаниям. Но после недели на паровом рационе, чувствовала себя совершеннейшей развалиной. После даже самой непродолжительной прогулки с ребенком, руки и ноги начинали трястись, а головная боль становилась каждодневным и неотъемлемым спутником жизни. В итоге, происходил срыв и я возвращалась к обычному «домашнему» рациону, так и не добившись желаемого эффекта. Ощущала себя, при этом, жалкой и безответственной слабачкой. И ещё долго не могла спокойно смотреть мужу в глаза, чувствуя, что, в очередной раз, не оправдала его ожиданий.
Напротив меня большое зеркало во всю стену (каприз Глеба — не в пример мне, он очень тщательно отслеживает любые изменения в собственном теле). Я внимательно вглядываюсь в прояснившуюся поверхность.
Да, придраться есть к чему: руки чуть пополнели, плечи округлились… грудь правда тоже — это плюс, теперь у меня вожделенная полноценная тройка. С кожей мне повезло — она оказалась весьма эластичной и, не смотря на минувшую беременность, сохранила свою первозданную чистоту — ни единой растяжечки не нахожу. Опускаю взгляд ниже, морщусь. Живот, некогда плоский, утратил свою былую подтянутость. Нет, брюхом его ещё не назовешь, но и девичий тонус он явно потерял, округлился, стал более женственным — «бабским», как выразился бы Глеб. Талия чуть-чуть расширилась, бёдра тоже слегка раздались. Ноги ровные и вроде бы визуально всё хорошо, но я вспоминаю, что джинсы трёхлетней давности на меня натягиваются с бооольшим трудом.
Грустно вздыхаю, кручусь, пытаясь рассмотреть как обстоят дела с тыла.
Попа… ну обычная такая женская попа — не плоская, не обвислая, но вот до «ореха» белобрысой ей ой как далеко!
— Ну и чего ты от него хотела?! Сравни её и себя! Сравнила? Ну и как тебе? Ты же не круглая идиотка, чтобы не понимать, что на её фоне тебе ловить совершенно нечего!
Становится больно и обидно до слёз:
— Нет, видимо всё же идиотка, раз так наивно верила, что любят не за крутой зад и плоский живот! Вот мне глаза и открыли… Просветили самым доходчивым образом! Никому, Лесь, твоя душа не нужна! Хочешь любви красивого человека — соответствуй его уровню. А то дожила до двадцати шести лет, а разумом осталась на уровне восьмилетки, верящей
Тяжело вздыхаю и в самых расстроенных чувствах возвращаюсь в постель.
Хватит самокопаний! К чёрту Глеба и его идеальную любовницу! Приказываю себе спать и ни о чём не думать. И, как не странно, практически сразу засыпаю.
Глава 9
— Я так тебя люблю! — срывающимся голосом шепчет Глеб, нежно покусывая мочку моего уха.
Содрогаюсь от томительной сладости, зарождающейся где-то внизу живота и горячей волной разливающейся по всему телу. Поворачиваю голову и ловлю губами его губы, впиваюсь в них страстным поцелуем, насыщаюсь его вкусом, его запахом.
— А как же она? — спрашиваю, подавляя стон удовольствия.
— Она? Ты о чём? — удивляется Глеб.
— Ну эта… белобрысая твоя… Я же вас вчера дома застукала.
— Дома? Но мы же ещё не прилетели домой… Лесь.
— Значит это был сон?
— Ну конечно же: всего лишь глупый сон… Как же я хочу тебя! — его рука ныряет под подол платья, гладит, ласкает, сквозь тонкую, стремительно увлажняющуюся ткань.
Мне кажется, что если я сейчас не почувствую его, то просто взорвусь от неконтролируемого напряжения. Приподнимаюсь, подаюсь на встречу, вжимаюсь в него, ощущая всю силу его желания. Он понимает, что я на взводе и проворно освобождает меня от ставшей ненужной преграды — плавочки ажурным комочком падают на соседнее кресло.
Кресло?
Открываю зажмуренные от удовольствия глаза и обнаруживаю, что мы действительно находимся в салоне самолёта. Бизнес-класс заполнен и все взгляды устремлены на нас. Через проход вижу ухмыляющуюся физиономию противного Пети, рядом с ним Света, закусив губу, ловит нас в видоискатель смартфона.
Моего любимого совсем не смущает наличие зрителей. Он покрывает горячими поцелуями изгиб моей шеи, покусывает, ласкает языком. Его движения то ускоряются, то замедляются, словно он смакует каждый момент происходящего с нами. Я чувствую, что приближаюсь к финалу. Тело напрягается, готовое принять сладкий спазм разрядки.
Взгляд бесконтрольно движется за спины Пети и Светы: в следующем за ними ряду сидит белобрысая и… Глеб.
Глеб?!!! Но кто же тогда сейчас…?
— Тебе хорошо, котёнок? Скажи! Тебе хорошо со мной? — мягкий бархат чуть хрипловатого от страсти голоса вливается в мои разгорячённые уши.
Поворачиваю голову, поднимаю взгляд и тону в серых, бездонных глубинах… и в эту же секунду мой мир взрывается в ярком, искрящемся фейерверке непередаваемого наслаждения…
Вскрикиваю и просыпаюсь. Лицо пылает, ощущаю бёдрами липкую влажность белья… Что это было только что? Что за нелепая и пугающая своей реалистичностью фантазия?!
Раздается настойчивый звонок телефона. Соскакиваю с постели и на заплетающихся ватных ногах спешу на кухню. Кидаю взгляд на дисплей: мама. Божееее, я же обещала ей позвонить! Так, не паникуем! У меня сейчас почти час, соответственно у неё ещё нет и девяти утра. Всё норм. Просто мамуля переживает, всё ли у нас тут в порядке. Выдыхаю и принимаю вызов.
— Привет, мам!
— Солнышко моё, как вы там? Как Глеб себя чувствует? Я буквально на секундочку — не буду вам мешать, ты там и так наверное вся в заботах. У Кирюши всё хорошо, уснул вчера нормально, не плакал. Так что на этот счёт не переживай! Не знаю, одобришь ли ты, но я ему объяснила, что мама звонить каждый день не сможет. Он всё понял и согласился, — на одном дыхании выдаёт мама и продолжает — Верно, Кирюш?