Измена. Простить или отомстить
Шрифт:
— Мама. Сейчас приду.
С телефоном в руках торопливо выскользнула из зала. Запыхавшись, приняла вызов.
— Алло, — сказала с колотящимся в горле сердцем. Свернула по коридору и толкнула одну из дверей.
Кабинет музыки.
Гардероб для нас почему-то не открыли, сегодня все раздеваются здесь.
— Алло, я вам звонила, — прижала трубку плечом и отошла к окну. — На счет моего мужа.
В динамике в ответ прозвучал приятный мужской голос. Который вежливо сообщил, что:
Их бюро собирает сведения и разыскивает пропавших
— А другие агентства? — спросила с упавшим сердцем. — Есть такие, кто занимается слежкой?
— Нет таких, — прозвучал за спиной насмешливый голос. И в следующую секунду из моих рук выдернули телефон.
— Что ты… — вздрогнула и повернулась.
Максим нажал на сброс и вернул мне трубку. Оперся на подоконник, поймав меня в кольцо рук.
— Что тебе нужно? — улыбнулся он на мое волнение. — За мужем проследить?
— Тебе какое дело? — огрызнулась и отвела глаза.
Не хочу.
Этот человек и так в курсе, что Давид мне изменил пять лет назад. И слушать, как кто-то повторяет: «ну я же говорил» — не могу.
Макс такое не сказал.
Он наклонился, заглядывая в мое лицо. И, продолжая улыбаться, напомнил:
— Я в полиции работал.
— Пока тебя не выперли.
— Теперь я частный детектив.
Невольно посмотрела на него.
— В агентства эти не звони больше, бесполезно, — он хмыкнул. Облизнул губу. — Чего хочешь, Лиля? Мне скажи. Я для тебя, что угодно достану.
— И проследишь? — засомневалась.
— И это.
Хм…
Не хотела я больше никого вмешивать. Но если Давид опять поедет на «научное собрание». По какой-нибудь «Пластике ушных раковин»…
Не вынесу.
— Да, — выдохнула. И уперлась ладонями в грудь Макса, отодвигая его. — Нужно проследить за моим мужем. Сделаешь?
Глава 19
Пять лет назад
— Может, поговоришь с Давидом? Не по-людски всё это, — мама села на мою кровать.
Гладит меня по волосам, уговаривает мужа впустить. Уже который день уговаривает.
— Мам…
— Лилечка, но так же нельзя!
— Как? Уйти от предателя? Так нельзя?
Мама поджала губы и поднялась с кровати. Я села, и посмотрела на неё мрачно.
— Ты уже взрослая, хватит вести себя как ребенок, — отчеканила мама. — Я нянчилась с тобой, сюсюкалась, когда ты пришла с чемоданами. Но всему есть предел. Ты должна была выслушать мужа, а не убегать от него. Жизнь — штука сложная, и разное бывает.
— Например, измены, да-да. Спасибо, мам, за поддержку.
— Давид клянется что не изменял.
— Ты впустила его? Он здесь? — вскочила я. — Мама, я же просила!
— Я разговаривала с ним. И впущу в следующий раз, когда Давид приедет. Мне надоело держать его у двери как попрошайку. Милая, — мама попыталась меня обнять но я увернулась, — он уверяет что не изменял. А если ты мудрая — ты поверишь.
— Ч-что?
— То! Ты наказала Давида, и это правильно. Но настало время поговорить с ним и вернуться домой. Тех девушек, — мама сморщилась, — позвали его друзья. Давид к ним не прикасался.
— Ну да. Давид святой! Мама, ты вообще на чьей стороне?
— На твоей. Именно поэтому я и говорю тебе возвращаться домой. У тебя семья.
— Вы — моя семья!
— Твоя семья — это муж и ваши будущие дети. С таким мужчиной как Давид должна быть мудрая женщина, а не обиженная девочка. Выслушай его, и прости. И Давид больше никогда не поставит вашу семью под угрозу. Ты хочешь быть женой хирурга, или, — мама обернулась к окну и хмыкнула, — или такого как этот бандюган Марков? Вон, явился твой жуткий поклонник. Пронюхал уже, наверное, что ты от мужа ушла. Ты такого себе хочешь будущего?
Я хочу съехать.
От Давида я ушла к родителям, в надежде что найду здесь поддержку. И мама поддерживала меня некоторое время, но начала давить. Давид вернется, она впустит его, еще и поможет мои вещи до машины донести, пока Давид будет меня на руках тащить.
По доброй воле я не вернусь. Не могу я измену простить. Не смогу больше целовать его, ложиться в кровать… Гадко это!
— Ты куда? Лиля? — закричала мне вслед мама. — Ты к Давиду, надеюсь?
Я не ответила. Накинула ветровку и выбежала из квартиры, а затем и из подъезда. И увидела машину Макса.
Мы в одной школе учились, и жили в одном дворе. Он постарше. Из неблагополучной семьи, да и сам он — хулиган, если выразиться мягко. Драки, приводы, побеги из дома — всё это было на моих глазах. Помню, как я стояла ночью у окна, и видела как Макс гуляет один. А ему лет 14 было.
Села на лавочку, и открыла браузер на телефоне. Пора прекращать жить с родителями. Мне нужна квартира, работа, развод. Загружу себя делами так, что некогда будет думать о предательстве мужа.
На экране высветилось имя свекрови.
Нет, не хочу разговаривать. Опять одно и то же выслушивать: мой мальчик не виноват, всегда виноваты оба, ты должна вернуться, должна быть мудрее…
Должна, должна, должна! Всем и сразу я должна. Только себе я ничего не должна по мнению мамы и свекрови.
Звонок оборвался, я открыла группу «Драже», в которой выложены варианты квартир, и… снова звонит.
— Господи, — простонала я.
— Молишься? — услышала хриплый голос, а затем рядом опустился Макс.
Сначала я взглянула на его длинные ноги, упакованные в светлые джинсы. Затем на простую черную футболку — она свободная, но я видела Макса на турнике, и прекрасно знаю какое тело скрыто под одеждой. Встретилась с его насмешливыми глазами, и снова вздрогнула — опять свекровь звонит.