Измена. Простить или отомстить
Шрифт:
Я шел к своему кабинету, принюхиваясь к себе — не пахнет ли от меня восточными духами Ники. Вроде всё чисто, спалиться я не должен.
— Лиля, ты что здесь делаешь? — «удивился» я, войдя в свой кабинет.
— К тебе приехала. А ты где был?
— Я же тебе писал. Прости, не стал будить. Думал что быстро вернусь но замотался. Спал около полутора часов здесь, на диване. Так, — добавил я в голос строгих ноток, — ты что, меня в чем-то подозреваешь? Чуть позже я отшлепаю тебя за недоверие, а сейчас иди-ка
Глава 4
ЛИЛЯ
Утренние поцелуи —
это мое любимое. Они долгие и ласковые. И обычно заканчиваются
таким же медленным чувственным сексом.
Но сегодня мы не дома, не в постели.
С сожалением оторвалась от мужа и поерзала у него на коленях. Окинула его жадным взглядом. Взъерошила и так растрепанные волосы.
— Всего полтора часа спал? А я вообще не спала, — призналась.
— Ну ты даешь, — Давид откинулся на стуле. Его рука расслабленно лежит на моем бедре.
— Да, — погладила белый манжет халата, из-под которого виднеются часы-устрица с танцующими кристаллами. — Разобрался с пациенткой?
— Не сомневайся.
— Что у нее было? Грудь седьмого размера воспалилась до десятого?
— Лиля, — муж усмехнулся, носом уткнулся мне в шею. — Ты как маленькая. Дети так же ревнуют родителей к работе.
— Но ты впервые не ночевал дома.
— В первый и последний раз, — заверил Давид. Щекотно потерся носом и шумно втянул мой запах. — М-м-м. Черт. Хочу тебя.
— Жди до вечера, — покосилась на дверь.
В его кабинете у нас не было никогда, хотя Давид и намекал. Но мне неприятно, стоит представить, как он тут голых женщин лапает, фломастером на их коже черкается, из каждой делая совершенство — пропадает всякое желание.
— На обед приедешь? — развернулась и спиной откинулась на его грудь.
— Работы много, любимая.
— А ночью ты кому звонил?
Пауза.
После которой прозвучал ровный голос мужа:
— Звонил? Никому. Пациентка пульнула сообщение с кучей восклицательных знаков. И если бы я не поехал — меня бы через экран ее желчью прибило. Она прямо вне себя была от злости.
Сижу у него на коленях.
И смотрю на статуэтку богини красоты, что пристроилась между монитором и рамочкой с моей фотографией.
— Мне показалось, что ты кому-то звонил.
— Показалось, — заверил муж. — Лиля, ты же с мигренью свалилась. Как, кстати, любимая, получше?
Он поцеловал меня в затылок.
— Здесь болит? — шепнул. С поцелуями добрался до виска. — А здесь?
— Уже не болит, — улыбнулась и прижалась к нему.
Наверное, да. Показалось. Голова так трещала…
Но есть еще сообщение пациентки с кучей восклицательных знаков.
Попросить показать или нет?
Ушла в мысли. И рассеянно уставилась на дверь, которая открылась без стука. На пороге выросла женщина в белом халате — операционная медсестра Люда.
— Давид, там тебя требуют. Лиля, как жизнь? — кивнула она мне.
— Скажи, что я занят, — отозвался муж. — И дверь закрой с той стороны, спасибо, — выпроводил он Люду, когда она уже собиралась возразить.
Стало неловко.
Сижу тут, отвлекаю его своими глупостями.
— Наверное, что-то срочное?
— Подождут. Я еще не наобнимался, — Давид прижал меня к груди. Точно до вечера будем терпеть? Я что-то соскучился.
— Точно, — хмыкнула и усилием убрала его руки, скользнувшие мне под толстовку. — Кстати, — повернулась. — А почему Люда к тебе без отчества обращается?
— Только сейчас заметила? — Давид улыбается.
— Только сейчас спрашиваю.
— Потому, что я не начальник, а друг, — охотно пояснил муж. — Атмосфера в коллективе, любимая. Это как погода. Если погода плохая — что люди делают?
— Берут зонт.
— Так вот я — тот самый зонт от плохой погоды, — заявил Давид.
Рассмеялась и шлепнула его по груди.
— Ладно, зонт, осадок сейчас исчезнет. Только…- запнулась и виновато глянула в его расслабленное лицо. — Я когда сюда ехала. Торопилась. И на парковке немного стукнула чужую машинку.
— Немного? — муж сдвинул брови. — Так, подожди, — он перехватил меня за талию и вместе со мной поднялся, поставил на ноги. Обнимая со спины, вместе со мной дошел до окна. — Показывай.
— Вон, — неловко ткнула пальцем в стекло на красную иномарку, которой я так неаккуратно зацепила дверь. — Хозяина не было. Но там приличная вмятина.
— Хм, — Давид посмотрел на машины.
С тревогой проследила за ним.
До чего довели мои подозрения? Только проблемы устроила…
— Сделаем так, давай мне ключи, — муж сунул руку в карман халата и протянул мне брелок. — Домой поедешь на моей. А с хозяином я разберусь.
— Я случайно, — смущенно оправдываясь, приняла ключи. — Про тебя думала. Заметила, что твоей машины на стоянке нет, и…а почему, кстати, твоей машины нет?
— Во дворах тормознул.
— Почему?
— Почему во дворах? — Давид сощурился. — Любимая, опять?
— Всё, прости, прости, — разозлилась на себя. Тряхнула волосами. — Не знаю, что со мной. Какая-то неделя дурацкая.
— Тебе отдохнуть надо, — Давид взял меня за руку. Сплел наши пальцы и повел к двери. — Ложись сейчас поспи. А вечером я приеду. И развеемся. В ресторан сходим.
— Да, — развернулась к нему и за халат притянула к себе. Сочно чмокнула в губы. — Ты только не задерживайся.