Измена. Вне зоны действия любви
Шрифт:
– В моем баре? – хмыкнул мужчина и направился к двери.
Когда прошел совсем рядом с Машей, она уловила запах дорогого парфюма. Не то чтобы она разбиралась в этом, но так приятно пахнуть может только дорогая туалетная вода.
– Стас, войди, – сказал он кому-то, распахнув дверь. – А ты выйди и подожди за дверью, – тут же велел Маше.
Стасом звали того мужчину, что привел ее сюда из сквера.
Маша вышла за дверь. И она не собиралась подслушивать – так получилось само. Дверь мужчина по имени Стас прикрыл не плотно, а разговаривали
– Ты же знаешь всех заядлых игроков? Что можешь сказать про Дмитрия Арсеньева? – спросил Мельников.
– Проигрался в хлам. Последние несколько раз брал в долг, пытался отыграться, но не смог.
– И каков долг?
Тот, кого звали Стасом, назвал сумму, от которой у Маши на голове зашевелились волосы. Да даже если они продадут всё, что имеют, им не покрыть и половины суммы.
– А лет ему сколько?
– Да не больше двадцати. Может двадцать один.
Диме двадцать один, – мысленно поправила Маша. А ей завтра исполняется восемнадцать.
– А эта девушка?..
– Говорит, что сестра. Пришла просить за брата.
В голосе Мельникова не было издевки или насмешки, лишь равнодушие, от которого у Маши по спине пробежал мороз.
– Хорошенькая… И что ты решил? Уступишь? Дашь отсрочку?
– Хорошенькая, – не сразу отозвался Мельников. – Даже слишком. И глаза такие… Как думаешь, может мне простить ее брату долг в обмен на кое-что поинтереснее с ее участием?
– А почему нет? – хохотнул Стас. – Наверняка она еще и девственница. Только нужно выяснить есть ли ей уже восемнадцать. А то…
Дальше уже Маша не слушала – неслась из бара, как от пожара. Страх подгонял ее вперед, а перед глазами мелькали картинки одна противнее другой. Никогда! Никогда она не согласится на то, что только что услышала! И она обязательно найдет другой способ помочь брату. А этому Антону Мельникову… да чтоб ему было пусто на этой земле!
В тот день Дима не пришел домой ночевать. Появился утром и пьяный. Он даже забыл про День рождения сестры, и от обиды Маша ушла из дома на весь день. А когда вернулась вечером, ее ждали страшные известия. Дима повесился, а маму увезли с сердечным приступом в больницу.
Глава 8
Господи! Да что же это такое?! Из огня да в полымя – вот как это называется. Она-то думала, что хуже уже быть не может. А оказывается может. Муж выставил на улицу ни с чем, а в роли спасителя выступил тот, о котором она каждый раз вспоминала с содроганием и ненавистью. Хотела бы забыть, не думать, да не получалось. Долгих пять лет она продолжала помнить об Антоне Мельникове, который один был виновен в смерти Димы! Мыслей о мести не было, потому как месть отравляет тебя же – Маша в это свято верила. Но как такое забыть? Как простить? Как не думать, не вспоминать?..
Маша мерила шагами комнату, стараясь делать это бесшумно. Временами она останавливалась и заламывала руки. В такие моменты даже дышать становилось трудно, и чувствовала она себя припертой к стенке.
Ведь она так надеялась, что нашла пусть и временный, но приют в этом богатом доме. Ей нужна была только передышка, которую у нее только что отняла сама судьба. Ведь именно она зачем-то свела Машу с закадычным врагом.
Как ей теперь поступить? Куда податься? И кто теперь протянет ей руку помощи?
А ведь он видел ее, и возможность запомнить ее у него была. Что будет, если он ее узнает?
Маша подошла к зеркалу и придирчиво всмотрелась в свое отражение. Конечно, от той девчонки, какой была пять лет назад, мало что сохранилось. И скорее всего Мельников ее не узнает. Но вдруг… Ведь ей не показалось, что смотрит он на нее как-то слишком пристально. А это значит, что он пытается что-то вспомнить. И к бабке не ходи, понятно что. Он пытается понять, не встречались ли они раньше.
Дверь бесшумно открылась, и вошла Лиза, вкатывая столик на колесиках.
– Антон Владимирович велел тебя накормить обедом, – улыбнулась ей девушка. – Ну и напугала ты нас. Почему не сказала, что плохо себя чувствуешь?
– Так получилось случайно, – пробормотала Маша. – И спасибо, я не голодна.
– Ну уж нет! Поесть ты должна обязательно. Вон какая худая и бледная. Попробуй хотя бы супчик. Валентина у нас большая мастерица по части первых блюд. Ее супы славятся на весь поселок, если не город. А сегодня она приготовила куриный суп-лапшу. И салат сделала свой фирменный, со щавелем. Она очень обидится, если ты не поешь, – серьезно добавила Лиза.
– Хорошо, я поем, – согласилась Маша, лишь бы ее оставили одну.
Паника всё еще бушевала в груди. Она уже о стольком передумала, но так и не поняла, как лучше поступить.
– А Антон Владимирович?..
Маша хотела спросить, дома ли он, не уехал ли куда. Но Лиза поняла ее по-своему.
– Ему накрыли к обеду тоже. Хочешь составить ему компанию?
– Нет! – выкрикнула Маша, чем сильно удивила горничную. Та застыла, глядя на нее с недоумением. – Спасибо, но тут мне будет спокойнее, – тише добавила Маша и выдавила из себя улыбку.
– Я тоже так думаю, – кивнула Лиза, но как-то настороженно. Ну вот, теперь и она будет считать ее странной. Впрочем, наверное Лиза уже ее такой считает, учитывая обстоятельства ее появления в этом доме. – Ну в общем, ешь, пока не остыло, и отдыхай, – оставила Лиза столик возле кровати и покинула комнату.
Маша вздохнула и присела на кровать. Она сказала правду, и аппетита не было. Но есть надо, не так ли? Надо, чтобы были силы. С этой мыслью Маша и сняла крышку с глубокой тарелки. Ну а увидев суп и вдохнув его аромат, она и прилив аппетита испытала. И Лиза не обманула – суп действительно был выше всяких похвал. Она тоже нередко готовила такой суп на курином бульоне. Витя такой любит… Теперь уже любил, потому что никогда в жизни она больше не приготовит такой суп для него.