Изобретатель. Продолжение
Шрифт:
Прохор всё это время был полностью поглощён своей женой и своим ребёнком. Мальчик рос довольно быстро. В свои три с половиной счастливо прожитых года (конечно, по земному летоисчислению) он умел не только читать, писать (и ударение в последнем слове следует ставить на втором слоге!), и управлять летающей чашкой, но ещё и обыгрывать в Дивийские «шахматы» самого старину Синха, что удивляло даже его секретаршу. Алайа была, как говорится, на седьмом небе от счастья, приносимого ей самыми близкими её людьми.
Вечерами Прохор с удовольствием рассказывал синеволосому Филемону (именно так, после некоторых раздумий, назвала сына Алайа, хотя, землянин настаивал, чтобы сына назвали Филантроп*) о далёкой, невидимой с Дивийской земли планете, на которой он родился, вырос, и научился пониманию таких замечательных вещей, как физика, химия, математика и геометрия.
– Я бы хотел полететь на твою планету, – говорил сын Прохора. – Но, боюсь, меня мама пока не пустит. Скажет, что я ещё не совсем взрослый ребёнок.
– Обещаю, мы обязательно полетим на Землю, в гости к людям.
– Когда? – оживлялся малыш. – Завтра?
– Нет. Но очень скоро.
– Через восемь тысяч микролет?
– Практически. В самом ближайшем будущем. У твоего деда будет юбилей, вот мы и преподнесем ему подарок!
– Ура-а-а! – радовался малыш, выпивая кружку молока ухана* и бодро отправляясь в свою спальню.
Через двадцать семь дней Петру Даниловичу исполнялось 55 лет. Несмотря на это, седина едва лишь коснулась висков профессора-биолога, а его усы были всё так же роскошны и свежи, как и в молодости.
Алайа, которая тоже ещё ни разу не была на Родине Прохора Клюева, с радостными мыслями, собиралась в межпланетное путешествие.
– Как ты думаешь, – спросила синеволосая женщина у своего мужа за завтраком. – Что бы обрадовало твоего отца в качестве подарка на пятидесятипятилетие?
– Думаю, самым лучшим подарком для моего бати будет парочка детёнышей ухана, – предложил Прохор. – Которых ему вручит наш сын.
– Конечно! Он же биолог! – вспомнила Алайа. – А давай, подарим ему ещё вот это молодое апельсиновое дерево!Такие деревья пока только у нас на Дивии выращивают, и оно ему очень понравится.
– Почему бы и нет? Давай, подарим. Думаю, банановый остров от этого только выиграет, и пингвины с павианами будут довольны ещё большему богатству в рационе своего питания!
Отец Алайи, к сожалению, был вынужден отказаться от полёта на планету своего зятя, не только потому, что он всё никак не мог забыть того страшного дня, когда земляне хорошо «пощипали» его тарелку, но и оттого, что врачи запретили ему улетать далеко от дома.
– Жаль, что я не могу полететь с вами, – сказал тесть Прохора. – Но я хочу попросить моего друга Синха, если вы не против, чтобы он полетел вместо меня, и чтобы он был вам другом и помощником в вашем путешествии.
– Конечно, дедушка, мы не против! – ответил за своих родителей синеволосый внук отца Алайи.
В кабинете старого друга семьи Прохора, бывшего космонавта, физика, химика, геолога и просто замечательного дивиянина Синха, привычно пахло хризопразом, ползали гигантские улитки, и летали поющие бабочки.
Алайа и Прохор сидели за сервированным столом, пили чай и налегали на бублики, искусно приготовленные роботом-секретаршей.
Синх был очень рад гостям. Ещё больше он был рад их предложению, полететь с ними на Землю.
– Безусловно! Какой может быть разговор! Я полечу с вами на Землю, мои дорогие! – воскликнул радостно Синх. – Зина! Немедленно собирай мои вещи!
Вдохновенно жестикулируя, чёрно-жёлтый ценитель аромата хризопраза стал носиться по периметру всего помещения, восклицая отдельные, ничего не значащие фразы. Иногда, он резко останавливался, восклицал ещё громче и вдохновенней, и снова пускался вприпрыжку по комнате. В преддверии весёлого путешествия, он уже рисовал в своём возбуждённом воображении красочные картины зелёных лесов, населённых дикими коровами, которых называют «лоси», сказочных болот с гиппопотамами, голубых небес, усеянных крылатыми ангелами в ластах и с длинными клювами, и разные прочие виды земной биосферы, о которых неоднократно слышал от Прохора.
– О-о! – восклицал Синх. – Голубчики мои! Это будет незабываемо!
Собрав вещи своего начальника, робот-секретарша поставила чемоданы в центр кабинета, а сама села на стул и насупилась. Наткнувшись на неё взглядом, Синх вернулся, наконец, на Дивию.
– Что случилось, Зина? – спросил он, несколько озадаченно.
Секретарша, похожая на цаплю, только тяжко вздохнула. Синх тоже вздохнул, присел рядом с Зиной и ещё пристальнее посмотрел на неё.
– А-а-а! – протянул старый химик, догадавшийся, в чём тут дело. – Тебе грустно оттого, что ты останешься в этом доме совсем одна?
Цапля Зина вздохнула ещё тягостнее.
– А ещё говорят, будто роботы ничего не чувствуют…
Было умилительно видеть, как растроганно скисло выражение лица старины Синха. Он уже готов был заплакать и даже отказаться от полёта на Землю.
– Зачем оставлять Зину одну?! – спохватился изобретатель. – Хороший человек, даже если он робот, всегда пригодится в дороге!
На семейном совете было решено: Прохор, Алайа, их сын, парочка уханов, а также Синх и Зина, как надёжное сопровождение семьи Клюева, отправятся на Землю в ближайшую пятницу, сразу после восхода солнца.
За улитками и бабочками Синха вызвался присмотреть отец Алайи.
Ранним утром в пятницу (изобретатель никак не мог привыкнуть к календарю Дивиян, поэтому вёл собственный) народ собрался на площади Доброй Славы, чтобы проводить летающую чашку с командой астронавтов, во главе с Прохором, в далёкое путешествие к иным мирам, а точнее – на Землю.
Можно было бы и не упоминать, что практически все жители Дарга – да что там Дарга!? Всей Дивии! – уважали и любили Прохора и всю его семью так сильно, что не могли не прийти на эти проводы, или хотя бы, не прислать телеграммы с добрым пожеланием «счастливого полёта!».