Изумрудное пламя
Шрифт:
Он скривился.
— Не думаю, что на тебя это когда-нибудь влияло.
Ох, влияло, и еще как. Было время, когда я бы все отдала за пару минут в его компании.
Съезд изогнулся под платной дорогой и превратился в низкую длинную эстакаду. Рукотворное болото раскинулось по обе стороны от нас, вода была темной, как темное пиво. Островки плавающих водорослей усеивали поверхность, поразительно яркие, синие, оранжевые и ярко-зеленые. Между ними цвели огромные лилии, алые лепестки которых блестели, словно их окунули в кровь. Слева от нас из воды торчал остов здания. Виноградные лозы толщиной с мою ногу сжимали
Вдалеке виднелись другие здания, некоторые все еще узнаваемые, другие были просто грудами осыпающегося бетона и растительности. Впереди и справа рябила вода. Чешуйчатое тело, ярко-оранжевое и длиной в фута два, подпрыгнуло в воздух. Позади него длинные зубастые челюсти прорвали поверхность, щелкнули, как ножницы, подхватили чешуйчатое существо, утащив его под воду.
— Моей матери бы здесь понравилось, — сказал Алессандро.
— Ей нравятся болота?
— Раньше она писала картины. — Выражение его лица немного смягчилось. — Она любит цвета, чем ярче, тем лучше. Здесь настоящее буйство природы.
— Ты мог бы сделать для нее фотографию, с которой она могла бы это нарисовать.
Его лицо закрылось.
— Мы сейчас не общаемся. Кроме того, она не брала в руки кисть с тех пор, как умер мой отец.
Что, черт возьми, происходит в его семье?
Алессандро разглядывал Дыру.
— Как это случилось?
— Политика.
Он вопросительно посмотрел на меня. Пришлось пояснить.
— Лет пятнадцать назад, мужчина по имени Томас Брюс решил баллотироваться в мэры. Он презентовал себя как успешного бизнесмена, богатого, но достаточного скромного, чтобы именоваться Буббой для своих друзей. Рекламная кампания демонстрировала его как своего в доску парня — жарящего барбекю, пьющего пиво, рассказывающего анекдоты и обещающего вернуть Хьюстон в «старые добрые времена». Каким-то образом, ему удалось победить. Затем выяснилось, что он даже не окончил колледж и большинство его предприятий приказали долго жить. Он стал ходячим посмешищем, и один из членов горсовета сказал ему об этом публично.
— Вы избрали клоуна?
— Не смотри на меня так. Я была еще маленькой, чтобы голосовать. Бубба Брюс был твердо намерен остаться в истории, поэтому решил построить систему подземки. К сожалению, Хьюстон стоит на болотах. Знаешь, какой самый простой способ обзавестись бассейном в Хьюстоне?
— Нет.
— Выкопать подвал.
Он ухмыльнулся.
— Так что, это американская Венеция?
— Это не совсем лагуна, но близко. Многие умные люди говорили Буббе, что его план идиотский. Но он уперся рогом и притащил команду магов, которые должны были «вытолкнуть воду». Город заплатил им кучу денег, они потратили полгода на исследования, а затем еще месяц на подготовку, и в судьбоносный день, все-таки ее вытолкнули.
Впереди наша эстакада упиралась в остров — небольшой клочок сухой земли с участком улицы в несколько кварталов длиной и несколькими разрушенными зданиями.
— Выходит, план Буббы сработал?
— Если можно так сказать. Джерси Виллидж, где мы сейчас находимся, был возведен над пустым нефтяным месторождением, и как только вода ушла, он
Я сбросила скорость Носорога и мы покатили по эстакаде на остров.
— Что случилось с Буббой?
— Его выперли с должности. Город пытался исправить причиненный ущерб, но никто не знал как это сделать, да и денег уже не осталось. Люди потеряли все. Бизнес обанкротился, дома были разрушены. Понадобились годы для выплаты всех страховок, пока страховые компании судились с городом.
Справа от нас маячило большое заброшенное здание. Нижний этаж был полностью стеклянным. Высохшие водоросли покрывали стены над ним, странно контрастируя с ультрасовременными линиями здания. Грязная вывеска указывала, что это дилерский центр Nissan. Это место, должно быть, недавно осушили. Впереди остров заканчивался, и большой желтый знак советовал нам повернуть налево, направляясь к другой эстакаде.
— Тем временем, наркоманы и бездомные начали селиться в Дыре и устраивать делёж территорий. Затем люди стали сбрасывать сюда всякие потусторонние отходы и…
Стена зеленого цвета выросла слева и врезалась в Носорога. Внедорожник покачнулся, подвеска заскрипела, но устояла. Мешанина из растений, бледного металла и странной кости прижалась к моему окну.
Я нажала на газ. Носорог дернулся вперед и заскользил в левую сторону, к темной воде, плескающейся от осыпающегося асфальта. Что-то вцепилось в нашу переднюю ось и потянуло нас к болоту.
Я ударила по тормозам. Носорог заскользил, вращая колесами.
Шесть дюймов в сторону воды.
Еще шесть дюймов.
Зеленая масса у моего окна отступила, сжимаясь. Из нее вынырнул острый металлический клюв и ударил в мое окно. Бронированное стекло выдержало. Носорог скользнул еще на один фут к болоту.
Нам нужно было освободиться, иначе мы утонем.
— В здание, — скомандовал Алессандро.
Я убрала ногу с педали тормоза и развернула автомобиль в обратном направлении. Внедорожник резко повернул влево. Я нажала на газ. Носорог отскочил назад, врезавшись в стеклянную стену автосалона. Вокруг нас посыпались осколки. Я продолжила ехать задом, мимо отдельных офисов, через демонстрационный зал.
Зеленое существо тут же перетекло в образованную мною брешь, заполнив всю дыру своей тушей. Еще одна зеленая масса замаячила на экране моей приборной панели, снятая камерой заднего вида. Третья выскочила сбоку, прямо за окнами. Нас окружили.
Если все трое объединятся, то утянут нас под воду. Нам нужно было дать отпор.
Я ударила по тормозам.
Алессандро выпрыгнул из машины. Вокруг него закружилось магия, и у него в руках материализовалась винтовка М4. Я открыла бардачок и схватила меч Линуса.
Зеленое существо позади нас смотрело сквозь стекло. Оно напоминало проволочный каркас, до краев наполненный водными растениями, виноградными лозами и водорослями, но вместо проволоки его внешний скелет состоял из сплавленного металла и костей, связанных вместе магией. Семи футов ростом, оно стояло на четырех массивных конечностях, увенчанных двумя металлическими когтями. Его спина выгнулась дугой, как спина разъяренной кошки. Его коническая голова заканчивалась массивным клювом, а глаза, два светящихся белых озера, прожигали меня насквозь.