Изумрудные росы
Шрифт:
— А почему ты отрекся?
— Я же сказал: все объяснения — на борту звездолета.
На этот раз Лиит была на высоте. Только по некоторой тяжести во всем теле Грег догадался, что шаттл уже в полете.
— Мы выведем людей из анабиоза? — спросил Грег.
— Это мы решим вместе, когда все вы будете знать, что, собственно, происходит.
— Как мне осточертели все эти тайны мадридского двора! — в сердцах воскликнул Грег. — А поесть мне тут дадут или нет?!
— Я предусмотрел это, — заявил Лабастьер. — В одном из ящиков — завтрак
Двое других Лабастьеров вскрыли ящик и подволокли его к Грегу. Внутри обнаружились граммов триста сушеного гороха. Видно, никогда бабочкам не понять красот науки гастрономии… Но это все-таки лучше, чем ничего. Грег забросил в рот горсточку горошин, разжевал их, смачивая обильно выделяющейся от голода слюной, и, почувствовав вкус, с укором бросил Миам:
— Видала? А вы бы меня голодом уморили…
— Мудрость нашего возлюбленного мужа не имеет границ, — без тени иронии заявила та.
— А почему ты говоришь «нашего», а не «моего»? — спросил Грег, забрасывая в рот новую порцию гороха.
— Потому что я выступаю от имени всех самок, находящихся на борту корабля. — Все мы — жены нашего мужа Лабастьера Первого… — Она запнулась, не зная как продолжать титулование…
«И Лиит?..» — с легкой ревностью подумал Грег.
— Императором меня сейчас называть, конечно, не следует, — пришел ей на помощь Лабастьер, — от престола я отрекся, а вот титул Внука Бога остается в силе. Впрочем, я и на нем не настаиваю, не я его выдумал, и мне это абсолютно не важно. Знали бы вы, дети мои, как мне сейчас легко! Всего тринадцать воплощений вместо сотен тысяч! А скоро будет двенадцать! Я чувствую себя практически обычной бабочкой, и это так хорошо… А ответственность за судьбы мира?! Как она надоела мне! Я взвалил ее когда-то на себя сам, и сотни лет не мог сбросить эту ношу. Но вот наконец обстоятельства заставили меня сделать это… И это здорово.
«Ишь, разоткровенничался, — подумал Грег, перемалывая челюстями очередную горсть гороха. — Ладно, ладно. Посмотрим, как ты запоешь на борту звездолета… И Лиит, значит, тоже… М-да…»
Глава 10
Поймал Охотник ящерицы хвост,
Сама ж она со смехом убегает.
Порой коту она свой дарит хвост,
И тот, ворча, им голод утоляет.
Она свободна, весела… А хвост…
Хвост очень скоро новый отрастает.
Стыковка прошла без приключений. Прихватив груз, беглецы перешли в «Стар Стрейнджер» и на автопилоте отправили шаттл на Землю. Затем, не сговариваясь, почти все собрались в просторной кают-компании. Почти все — это все самки, Грег и двое Лабастьеров, а остальные десять его воплощений разбрелись по отсекам корабля. Впрочем, учитывая, что все они — суть единая общность, объединенная телепатическим полем, сколько их тут присутствует, один или все двенадцать, не имело ни малейшего значения.
Грег включил искусственную гравитацию. Самки, примостившись на спинках и подлокотниках гигантских для них кресел, испытующе поглядывали на Лабастьеров, но задавать вопросы не решались. Грег, устроившийся в кресле капитана, понял, что инициативу придется брать в свои руки.
— Ну, вот мы и в звездолете, — констатировал он. — Может, наконец объяснишь нам, в чем, собственно, дело? — обратился он к одному из воплощений, стоящему на овальном столе.
— Да, пожалуй, пора! — с явным подъемом согласился тот. — Но начать мне придется с некоторого исторического экскурса.
— Так начинай, — кивнул Грег.
— Думаю, будет правильно, если я буду говорить сразу на двух языках…
После этих слов второй Лабастьер вспорхнул Грегу на плечо и, усевшись там, весь последующий разговор переводил ему прямо в ухо.
— Все вы, конечно, знаете, что моя неверная жена Наан бежала с одним из моих насильно отторгнутых от меня воплощений…
— Так ты все-таки признаешь, что это правда? — воскликнула одна из самок.
— А я никогда и не отрицал этот факт, — заявил Лабастьер.
— Но буквально вчера, на празднике, ты заставил бескрылого сказать, что следов Наан в космосе нет!..
— А разве это не так? — глянул Лабастьер на Грега. Тот лишь кивнул, подтверждая сказанное, и маака продолжил: — Сбежать-то они сбежали, но вот то, что нашли пригодный для жизни мир, — крайне сомнительно. Не о том ли писал аноним в «Книге стабильности»:
— Летим, летим к луне, луне,
Летим под звон цикад.
Но в чем секрет ее: она
Все так же далека?..
Мы не отступим, не свернем,
Пусть будет смерть легка.
И не потому ли эта строфа столь популярна в последние годы?
Самки промолчали. Видимо, так оно и было, хотя Грег никакой связи между этим шестистишием и побегом Наан не прочувствовал.
— Однако у меня были некоторые косвенные подтверждения того, что Наан и предавшее меня воплощение все-таки выжили. Я не хочу останавливаться на этом подробнее, так как сейчас у меня появились более точные сведения. Об этом и расскажу…
— Другой мир бабочек существует?! — воскликнула Миам.
— Да, — лаконично отозвался Лабастьер.
Грег тем временем тихонько спросил у того воплощения, что сидело у него на плече:
— Но почему ты называешь Наан «неверной», а Миам и остальные тебя вроде не возмущают? Они ведь тоже пытались бежать и, кстати, боялись твоего гнева…
Тот так же тихо ответил:
— Пытались, но не сбежали. Нужно быть великодушным. Кроме того, я лояльно отношусь к их политическим играм, они меня забавляют… А Наан изменила мне с другим самцом, ведь отделенное от меня воплощение — это не я. Эти же девять жен верны мне.