Изыскатель
Шрифт:
— А вот этого делать не стоило, — прокомментировал профессор. — Честно говоря, я подстраховался, поставил блок на заклинание обезболивания. Но, Стефания, вы же слышали о диагнозе, а никакого воздействия, кроме применения капельницы, я не назначал. Ай-ай-ай, следует в точности исполнять предписание.
— Простите, я автоматически посыл сделала, — прошептала и склонила голову княжна, словно нашкодивший котенок.
— Ой, а я забыла про снятие боли от укола, — заявила Стелла и добавила: — А так бы точно попыталась облегчить страдание девочки.
Петр Борисович не
— Профессор, а что вы собираетесь делать дальше? — обратился я к Майнину. — Скоро не останется энергии в источнике девочки.
— Попытаюсь перепрофилировать дар, — объяснил Петр Борисович и посмотрел на консьержку: — Вы говорили, что родственница ребенка.
— Да, все так, — закивала Глафира.
— Отлично, — потер ладони Майнин. — Скажите, к чему Настя стремилась, что у нее получалось? Может быть какое-нибудь увлечение или хобби имелось?
Консьержка задумалась, неопределенно пожала плечами и сказала:
— Да вроде ничего такого за ней не замечала. Она у меня очень хорошая девочка, работящая, учится хорошо…
— Понятно, — покачал головой профессор и ко мне обернулся: — Коллега, ваши предложения?
Майнин упорно обращается ко мне как к равному. При том, что я-то не соотношу себя с целителем и уж тем тем паче не может идти речь про «коллегу». Нет, как травник много умею, в том числе и болячки лечу, но целителем назваться не могу. На крайний случай — лекарем. Да и подходы к лечению у нас с профессором разнятся. Имей идеи, как Насте помочь, то опять бы ее в круг силы поместил. Впрочем, если бы не цейтнот, то чего-нибудь придумал с этим чертовым даром отрицания.
— Петр Борисович, отыскать в источнике связывающие нити и проследить их путь к импульсам и преобразованию из положительных посылов в отрицательные не составит труда. Но вот как все это перенаправить, да еще создать другой дар на месте отрицания — не понимаю, — ответил я и попросил: — В двух словах, объясните, пожалуйста.
— Мы застали момент, когда дар еще не окреп и, — профессор чуть улыбнулся, — его можно подчинить, если он до сего момента никак себя не проявлял. Честно говоря, такое случается крайне редко. В студенческие годы, когда проходил обучение, однажды с таким столкнулся. У мужчины, уже в возрасте, лет под сорок ему было, если не ошибаюсь, активировался источник. Можно сказать, нонсенс. Наставник потом объяснил, что тот дотянул до такого возраста с нестабильным источником, который то затихал, то пытался заработать, только из-за дара отрицания. Не окажись рядом понимающего целителя, то для больного все бы закончилось быстро и плачевно.
— Но как дар можно изменить? — не
— Именно таким образом проводится лечение, — улыбнулся Майнин. — Но тут следует угадать предрасположенность человека, только тогда источник перестроится.
— Если правильно понимаю, то у нас есть еще двое суток, — вставила Стеша.
— Верно, — кивнул Петр Борисович. — После первоначального проявления таких, с позволения сказать, способностей в кавычках, корректировка возможна в первые трое суток.
— Только «отрицание» можно изменить или сразу же настраивать нужный дар, когда проводится активация источника? — задумчиво уточнил.
— Гм, вообще-то, такие действия запрещены и караются тюремным заключением. Послабление сделано только в нескольких случаях и у нас как раз такой вариант, — объяснил профессор.
Ха, он не стал прямо отвечать на поставленный вопрос, следовательно что-то такое возможно. Впрочем, догадаться несложно, почему это под запретом. Этак любой попытается выбрать дар, с которым окажется легче в жизни.
— Петр Борисович забыл упомянуть, что во всех остальных случаях велика возможность негативных последствий. Как то: смерть; неуправляемые процессы в источнике; душевное расстройство; амнезия; парализация (частичная и полная); отказ внутренних органов, — перечислила Стелла и уточнила у Майнина: — Петр Борисович, я ничего не забыла?
— В общем и целом, все правильно, — подтвердил тот. — Станислав Викторович, давайте наметим план действий.
— Гм, рассчитывал понаблюдать, как работает известный целитель и у него перенять опыт, — честно признался я.
— Да? Интересная позиция, особенно после того, как вытащили с края Михаила Гурнамана. И кто у кого там учился? — ехидно спросил Майнин.
— Так вы не успели прийти, — хмыкнул я.
— А давайте все же наметим четкий план! Спешить в этом деле нельзя, — профессор посмотрел на девочку, продолжающую немного всхлипывать во сне. — Ребенку сейчас ничего не угрожает. Капельница еще не прокапана, а действие уколов рассчитано на двое суток.
А ведь профессор не знает как подступиться к проблеме! Скорее всего у него есть теоретические знания, но они расходятся с реальностью. Что-то же его остановило! Мы все, кроме консьержки и Жейдера, проследовали на кухню. Там осмотрели шкафчики в поисках кофе или чая. Нет даже сахара, Леонид с Машкой постарались не оставлять ничего после себя. Княжна велела одному из охранников сходить в магазин и купить продуктов. Телохранитель от такого задания оказался не в восторге, но протестовать не стал, его еще и Петр Борисович попросил.
Хорошо что нашлась писчая бумага в квартире. Майнин решил расписать шаги и даже сделал несколько зарисовок, чтобы мы все понимали о чем речь. Профессор сам вспоминает теорию, освежая таким образом память. Правда, к главному он пока не подобрался. Зато у меня есть понимание из-за чего можно перепрофилировать дар. Это очень похоже на работу с созданием источника для моего питомца. Нет, тут нет специального каменного элексира, но дар еще не закреплен, как и сама магия податлива у человека сразу после активации.