К черту моральные принципы
Шрифт:
Гадалка предложила мне «снять» и начала выкладывать карты рубашкой вверх.
Всего девять карт — по три в каждом ряду.
— Эти три, — гадалка провела рукой по нижнему ряду, — прошлое. Они расскажут, как созрел твой вопрос. Эти, — она любовно погладила карты среднего ряда, — настоящее. Двери, перед которыми ты стоишь. А это — будущее. Оно никогда не бывает определено до конца и зависит от тебя.
Закончив пояснительную часть, она перевернула первые три карты.
Я склонилась над раскладом, стараясь разглядеть изображение на картонных прямоугольниках.
Необычные
Прошлое — ухмыляющийся китаец над горсткой золотых монет, неуловимо похожий на Лаптева. Рядом перевернутая карта с лучником, нацелившимся прямо в сердце богатею. На третьей карте что-то вроде суда в загробном мире и славная надпись — «DEATH».
Да уж. Мило, а главное — наглядно. Похвальное увлечение гадальными практиками меня практически не коснулось, и все, что я помнила о Таро, сводилось к емкому словечку «архетип», знакомому по факультативному курсу психологии в университете. Однако вроде и ничего сложного. Вон Лаптев нарисован, вон убийца, а в итоге — смерть.
Гадалка перевернула следующие три карты.
Весьма симпатичное существо неопределенного пола в обносках. Котомка за плечом, пагода на заднем плане, внизу обидное «THE FOOL». Парень с двумя мечами пытается отбить сразу три и, естественно, не успевает. Черноволосая девушка в петле и надпись: «THE HANGED MAN».
Охо-хонюшки... Если предположить, что «ТНЕ FOOL» — это я, то будущее у меня не радостное. Хотя это вроде как настоящее. Тем хуже.
Узнать прогноз на будущее я не успела. Гадалка вдpyr охнула, вскочила, смела рукой карты и, кланяясь и извиняясь, оставила меня в комнате одну, причем умудрилась проделать все это секунд за двадцать. Я даже открыть рот и спросить, что случилось, не успела.
Ситуация, блин! Что она такого углядела в картах? Черт, и почему я никогда не интересовалась эзотерикой?! Пару минут я подождала — вдруг ей просто в туалет приспичило. Гадалка не возвращалась.
Сидеть и ждать неизвестно чего было глупо. Ладно, раз объяснений давать никто не собирается, пойду поищу секретаршу, может, удастся закатить скандал по поводу некачественного обслуживания.
Я уже повернулась к двери, когда услышала резкий смешок за спиной. Восковая статуя китайца в углу вдруг ожила, зашевелилась, открыла глаза.
Волосы на моей голове поднялись дыбом от ужаса. Потрепанные недавними потрясениями нервы не выдержали: я отскочила и завизжала что есть силы. Силы оказалось немного, визг вышел коротким и неубедительным, хохот китайца звучал гораздо солиднее.
Боже мой, как можно было так опростоволосится?! Принять живого человека за статую. Стыдоба-то какая! Хорошо еще, что гадалка этого не видела. Только бы никто на визг не прибежал...
Китаец между тем прохохотался и пристально посмотрел на меня. Его темный, таинственный взгляд гипнотизировал, вытягивал душу. Было почти невозможно отделаться от ощущения, что этот человек знает обо мне все, всю подноготную: детские обиды и страхи, маленькие неврозы, неутоленные страстишки, глупые мечты. В одну секунду меня как будто взвесили, обмерили, оценили и составили окончательное, не самое лестное мнение.
Я моргнула, и жуткое ощущение пропало. Старик как старик, всех отличий от наших пенсионеров — другой разрез глаз. Нет, это уже переходит все границы, нервы надо лечить.
— Извините, вы меня напугали.
Китаец кивнул и улыбнулся беззубым ртом:
— Твои ответы скрыты в тебе самой. Тебе никогда не будут здесь гадать. Уходи.
— Что? — Мне показалось, что я ослышалась.
— Уходи, — повторил старик и снова прикрыл глаза. На губах его опять заиграла буддийская улыбка, и стало совершенно ясно, что я не услышу от него больше ни слова.
В полном обалдении я добралась до комнаты с пуфиками. Секретарша посмотрела на меня с немым упреком:
— Вы должны были предупредить.
— Что? О чем вы говорите?! Вы хоть знаете, что ваша гадалка сбежала, так и не рассказав ничего?
— Госпожа Ванг все сделала правильно.
— ЧТО правильно?! Я требую объяснений!
— Извините, мы закрываемся. До свидания.
— Ничего себе! Вы считаете, что это нормально? Вы так со всеми клиентами обращаетесь?
Она покачала головой, на лице застыла вежливая и бесстрастная гримаса:
— Мы приносим вам свои извинения, но мы не можем помогать таким людям, как вы. Нет смысла приходить сюда снова.
— Каким — таким людям, как я? Что вы имеете в виду? — попыталась я в последний раз, но она только открыла передо мною дверь.
Так я оказалась на улице. Рыхлый ноздреватый снег, тусклый свет лампочки, разбитые ступени, слякоть — все это казалось таким реальным, достоверным, словно я переместилась из мира грез и фантазий в реальный, вещный мир. Я вдохнула холодный мартовский воздух. Миллион вопросов вертелось на языке, а задать их было некому, и главный из них — «Что это было?»
Гадалка что-то увидала в картах? Или догадалась, что гадание было только предлогом для моей разведки? Причастны ли все эти таинственные китайцы к смерти моего мужа? Что имела в виду маленькая секретарша, когда сказала про «таких людей, как вы»?
Мне показалось, что если я сейчас продолжу об этом думать, то просто сойду с ума, но не думать было выше моих сил. Вопросы осаждали меня всю дорогу до дома и не оставили в квартире. Наконец я достала початую бутылку кагора, хранившуюся в шкафу с Нового года, и решительно влила в себя два стакана вина.
Под воздействием магического напитка вопросы отступили, но неумолимо потянуло в сон. Когда я уже засыпала, в голове мелькнула какая-то очень важная мысль. Что-то, связанное с Лаптевым, что обязательно нужно проверить...
* * *
Проснулась я с ощущением, что забыла нечто очень важное. Минут пятнадцать ушло на потуги вспомнить это «нечто», используя все известные и неизвестные мнемонические техники. Довспоминавшись до головной боли, я оставила бессмысленные попытки.
Итак, времени почти девять и пора принимать решение, что делать с работой. Не той, которая на радио, а настоящей, на которой платят более-менее приличную зарплату.