К звездам (сборник)
Шрифт:
— Раз я не знаю про эти перемены, то мне нужна помощь. Ян Кулозик знает, это его план. Он знает, что делать. Я буду все организовывать, как обычно, а он пусть распоряжается тем, что касается перемен. Я должен это утвердить, да. Тут я настаиваю, чтобы утверждение было с моей стороны, но он все пусть устраивает по-новому.
Ян отвернулся, чтобы присутствующие не увидели его лица и не догадались о его чувствах. Чтобы не увидели, как он их ненавидит, несмотря на все старания примириться с ними. Он провел рукой по губам, словно хотел стереть омерзение…
— Прекрасно, — сказала она. — Это отличный план. Командовать походом должен глава семьи. Так и надо. Атехрук будет советником. По-моему, это правильная мысль. Я — за. Кто против — поднимайте руки, поживей! Вот так, единогласно.
Итак, он командовал — и не командовал. У Яна возникло поползновение упереться и потребовать неограниченной власти, но он понял, что это ни к чему хорошему не приведет. Они уступили — ему тоже придется уступить кое в чем. Главное — перевезти зерно, это на самом деле необходимо.
— Хорошо, — согласился он. — Так мы и сделаем. Но давайте договоримся, что никаких споров не будет. Уборку прекращаем немедленно. Из вагонов убрать все, кроме самого необходимого. Все урезать вдвое, так как места у нас будет гораздо меньше половины. Вы должны сказать своим людям, что на все сборы у них всего один день. Если скажете так — быть может, они управятся за два. Через два дня мне нужны первые пустые вагоны под зерно, будем начинать погрузку. Есть какие-нибудь вопросы?
Вопросы? Все молчали. Если ураган поднимет вас в воздух и начнет кувыркать — вы станете спрашивать его, с какой скоростью он вас несет?
Глава 3
— По-моему, мы трогаемся в путь слишком рано. Это ошибка.
Хайн Риттершпах не решался посмотреть Яну в глаза и делал вид, что занят плазменной пушкой. Ян захлопнул смотровой лючок редуктора и прикрутил крышку. В водительском отсеке танка было тесно, резко пахло потом.
— Не рано, а поздно, Хайн, — устало произнес Ян: ему надоело раз за разом повторять одно и то же. — Поезда пойдут за тобой по пятам. Ведь мы будем двигаться быстрее и догоним тебя гораздо раньше, чем ты думаешь. Для того тебе и дали вторые экипажи, чтобы вы могли работать по шестнадцать часов в день. Я надеюсь, этого будет достаточно. Ведь у тебя важная задача, Хайн. Твои ремонтники на этих танках должны пройти по Дороге впереди всех и убедиться, что она в порядке. Ты же знаешь, что тебе предстоит. Ты все это уже делал. Просто на сей раз придется чуточку труднее, только и всего.
— Так быстро мы двигаться не сможем. Люди не захотят.
— Значит, ты их заставишь.
— Я не могу просить…
— Ты не просишь, а приказываешь, Хайн.
Многодневная, беспрерывная изматывающая работа сказывалась. Глаза у Яна покраснели, устал он до предела. Устал обхаживать, подгонять, толкать, заставлять этих людей сделать хоть раз в жизни что-то непривычное. Нервы были на пределе, и теперь этот хнычущий жирный идиот окончательно вывел его из терпения. Ян повернулся и сильно ткнул пальцем в торчащее пузо.
— А ведь ты нытик, Хайн. Надсмотрщики тут никому не нужны; люди слишком заняты работой, чтобы нарушать порядок. Поэтому ты сидишь без дела, и только во время переходов у тебя появляется настоящая работа. Ты должен двигаться впереди и разведывать Дорогу, ничего больше. Так что кончай искать отговорки и принимайся за дело.
— Ты не смеешь так со мной разговаривать!
— Почему же? Танки в порядке, люди готовы. Я сам проверил — все нормально. Я уже третий раз проверяю твою машину — ничего в ней нет подозрительного. Так что давай двигай.
— Ты, ты…
От ярости великан потерял дар речи и молча занес над головой огромный кулак. Ян шагнул ему навстречу и тоже сжал кулак, твердый, покрытый шрамами кулак механика.
— Ну давай ударь. Что задумался? — насмешливо процедил он сквозь зубы.
Ян был так напряжен, что челюсти не разжимались, а руки дрожали. Хайн спасовал. Опустил кулак и неуклюже полез из танка, стуча сапогами по наружной лесенке. Потом его красная физиономия показалась в проеме люка.
— Конец тебе, Кулозик! Я пойду к Семенову и к Чану Тэкенгу — тебя вышвырнут! Слишком ты далеко…
Ян устало шагнул к люку и снова сжал кулак — лицо Риттершпаха исчезло. Да, он слишком далеко зашел: он заставил этого хвастуна проявить трусость. Такого Хайн ему не простит никогда. Тем более что был свидетель: Лайош Надь, сидевший в кресле второго водителя, не проронил ни звука, но, конечно, видел их стычку.
— Заводи, — скомандовал Ян. — Ты думаешь, я был с ним слишком резок?
— Он вообще-то ничего мужик, когда с ним поработаешь.
— А по-моему, чем дольше с ним общаешься, тем хуже.
Закрутились шестерни коробки передач — пол задрожал, — Ян склонил голову набок, прислушиваясь. Похоже, что все нормально.
— Передай всем, пусть заводят моторы.
Заработал кондиционер, Ян захлопнул люк и сел в водительское кресло. Ноги на тормозных педалях, руки на штурвале…
Двадцать тонн трансмиссии мягко вибрировали, дожидаясь его команды.
— Передай — движемся колонной, дистанция сто метров. Поехали.
Лайош, почти не колеблясь, включил микрофон и передал его приказ. Он был хороший парень, этот Лайош, один из его механиков, с которым и прежде доводилось работать.
Ян отпустил штурвал вперед. Включилась муфта сцепления, запели шестерни передач, и танк рванулся вперед, громыхая тяжелыми траками по сплошному камню Дороги. Включив заднюю телекамеру, Ян смотрел, как остальные машины оживают на экране и трогаются следом за ним. Пошли. Скользнула назад центральная улица города, потом темные стены складов, потом загородные фермы… Пока не проехали мимо самых последних зданий, где Дорога сужалась, Ян управлял вручную. Там переключил управление на автоматику и откинулся в кресле. Танк набрал скорость. Направляющей служил кабель под поверхностью Дороги. Танковая колонна с ревом неслась мимо ферм к пустыне.