«Качай маятник»! Особист из будущего (сборник)
Шрифт:
До предместьев Варшавы мы добрались только к вечеру. В бинокль были видны городские постройки. Я начал спрашивать на улицах встречных поляков, где местечко Сулевейк. Они указали сразу – ехать на север километров десять, а там уточнить. Ну и на том спасибо.
Мы снова тронулись в путь. Нашли деревеньку, а там уже три дня как 1822-й самоходно-артиллерийский полк 1-го механизированного корпуса стоит, и ни о каких немецких штабах они слыхом не слыхивали. Вот незадача! Неужели немцы все-таки сбежали – в чем я и не сомневался – и архивы свои увезли?
Я стал
– Езжайте, панове, по этой дороге и сами увидите, мимо не проедете.
И хотя уже близился вечер, я решил ехать к этому имению.
Километров через пять слева показались мощные каменные стены старинной постройки. Рядом с дорогой, с обеих сторон, зияли пулеметными глазницами два пустых дота. Ворота были раскрыты нараспашку.
Мы въехали во двор. Посередине стоял трехэтажный большой особняк с башенками. Стены, окружавшие усадьбу,
были толстыми, и в них, судя по окнам, располагались помещения и открытые галереи.
– Вот что, бойцы. Сегодня уже поздно. Ворота – запереть. Найдите комнату побольше и осмотрите ее, чтобы двери были покрепче, с запорами. Все ночуем там, а утром начнем имение досматривать. Огня не разводить, ужинаем сухим пайком.
Подходящая комната нашлась на третьем этаже дома. Даже не комната – целый зал. Двери дубовые, прочные, с запором. Из окон открывался неплохой обзор поверх стены. Тут мы и расположились на ночевку. Поев американской консервированной колбасы с галетами, забаррикадировали дверь изнутри шкафом и – спать. Конечно, по уставу караульной службы я должен был выставить часового, меняя его каждые четыре часа. Но я решил дать возможность всем выспаться: нас было мало, за долгую дорогу все устали, а завтра предстояло начать кропотливый поиск документов.
Утром мы проснулись от грохота. Все вскочили и бросились к окнам. Сорвав ворота с петель, во двор въезжали самоходки СУ-85.
Бойцы отодвинули шкаф, загораживающий дверь, я обулся и, выбежав во двор, встал перед самоходками. Передняя машина остановилась, и сверху показался танкист. Сложив ладони рупором, он крикнул:
– Чего мешаешь? Отойди в сторону!
Я знаком попросил его спуститься с машины. Из-за рева дизелей разговаривать было решительно невозможно.
Танкист лихо спрыгнул, подошел.
– Капитан Савельев, – козырнул он, – имею приказ нашего комдива расквартироваться здесь с техникой.
– Капитан Колесников, СМЕРШ. – Я предъявил танкисту удостоверение и продолжил: – Имею приказ: неделю никого сюда не пускать. – Поскольку капитан-танкист собирался оспорить мое заявление, я сразу добавил: – Приказ из Москвы, от Абакумова.
Танкист сразу переменился в лице, взобрался на самоходку. Машина развернулась на месте и, скрежеща гусеницами
Уф, пронесло. Танкисты, вернее – артиллеристы-самоходчики не дали бы толком осмотреть здание. Если немцы со-
бирались в спешке, они могли забрать с собой самое ценное, а остальное спрятать.
Я вернулся в комнату, а бойцы уже и стол к завтраку накрыли – открыли банки с тушенкой, порезали хлеб.
– Эх, горячего чайку бы еще, – вздохнул якут Обиров. Каждый про себя подумал о том же.
После завтрака я уточнил стоящую перед группой задачу и распределил людей.
– Ваша задача – тщательно обыскать все жилые и хозяйственные помещения в особняке и стене. Собирать все интересное: бумаги, копировальную бумагу, фотопленки. Все, что с вашей точки зрения достойно внимания, несите сюда. Первый этаж я буду досматривать сам, второй и третий этажи – за лейтенантами Шабуниным и Еремеевым, бойцы Обиров и Мамедов обходят помещения в стене. Разойдись!
Мы приступили к осмотру помещений имения. Периодически лейтенанты и бойцы подбегали ко мне, приносили разную мелочь: обрывки бумаги с машинописным текстом на немецком языке, многократно использованную копирку. Пока – ничего существенного, и я даже начал сомневаться – а здесь ли располагался абверштеле Вали II?
И вдруг – первая удача! Еремеев принес два листа бумаги, вытащив их из камина. Немцы жгли документы, да, видно, в спешке бросили эти листки в уже потухший камин.
Текст был на немецком, но я четко разобрал слова «абвер» и «Вали II». Армейцы не употребляют в своих донесениях таких слов, значит – штаб немецкой разведки действительно был здесь. Надо искать, землю носами рыть – что-нибудь да найдется! Когда любая воинская часть уходит с насиженного места, остаются следы. А когда уход походит на бегство – тем более.
Но, к моему разочарованию, до конца дня мы больше так ничего и не нашли. Ну что же – продолжим поиски завтра, тем более что мы еще не осматривали подземелье. Вход в него я на первом этаже не нашел, но то, что подземелье было, я не сомневался. Старинные здания без них не строили. И, как правило, из подземелья устраивали скрытый от глаз выход наружу, за стены замка или имения, для связи с внешним миром в случае осады – гонца послать. Про ходы эти знал только владелец имения и особо приближенные к нему люди. Нам хозяев не найти – умерли давно, но подземелье найти надо.
После завтрака я приказал всем искать входы в подвалы. Повезло Мамедову – он наткнулся на заваленный вход.
Полдня ушло на разбор завала, пока открылся небольшой проход, скорее – лаз, через который можно было только проползти. Из темнеющего отверстия дохнуло спертым воздухом. Вот что я не догадался взять – так это фонари с запасом батарей.
– Продолжайте искать другие входы – они должны быть. За старшего оставляю Шабунина. Проеду по армейским складам, постараюсь раздобыть фонари. К вечеру буду.