«Качай маятник»! Особист из будущего (сборник)
Шрифт:
– За ней – это как?
– Разведчиком был, ходил в немецкие тылы.
Глаза у солдатиков округлились от удивления. Про разведчиков они только читали или видели кино, причем немцев там всегда показывали дураками. Только после просмотра возникал вопрос: если они такие, то почему мы тогда их до
Москвы пустили и так долго, с множественными потерями, до сих пор не можем победить?
Новобранцы обступили Сергея и стали расспрашивать его о фронте. Один парнишка, набравшись смелости, спросил:
– А немцы – они какие?
– Да вот как любой из вас. Без рогов, без копыт, форму снять – не отличишь. Так же мерзнут зимой,
Они проговорили весь день, вконец замучив Сергея вопросами. Но и место на нарах выделили поближе к печке-«буржуйке» – уважили. Только на следующий день спросили:
– Если вы, товарищ майор, в разведке воевали, то почему наград нет?
– Как это нет? – Сергей сделал вид, что обиделся. – Не хуже, чем у других всяких.
Сергей полез в карман, достал тряпицу и развернул ее. На сукне тускло блестели ордена и медали.
– Ух ты! – совсем по-мальчишески вырвалось у солдатиков. – А почему один орден – с отбитой эмалью и вмятиной?
– У него особая история. Утром командир повесил мне его на грудь, а в обед в него попала пуля. Если бы не этот орден, она бы попала прямиком в сердце.
– Можно посмотреть?
Солдаты стали передавать орден из рук в руки, внимательно его рассматривали. Потом вернули орден Сергею. Он завернул награды в тряпицу и убрал в карман.
– Товарищ майор, а почему вы их на груди не носите? Ведь заслужили.
– А зачем?
– Чтобы всем видно было – прославленный воин идет, герой.
– А я разве за ордена воевал?
– Эх, а я бы обязательно носил, – вздохнул парень с конопушками по всему лицу.
– Послужите – узнаете, как они достаются. Столько сейчас солдат, которые медали и ордена заслужили, но так и не получили! Подвиг геройский никто не видел или представление на награду затерялось. На войне всякое бывает. Так что если на гимнастерке у солдата даже медали нет, это еще не значит, что он в тылу кашу ел. Просто обошла награда героя.
– Я обязательно получу! – воскликнул рыжий паренек.
Сергей смотрел на них, а в душе нарастала жалость. Большая часть этих молодых, здоровых ребят с фронта не вернутся. Кое-кто домой инвалидом придет. Фронт, как Молох, пожирает людей.
Поезд шел до Жешува – это уже на польской земле. Солдатики из теплушки высадились, а вместе с ними – и Сергей. Теперь путь его лежал в Мелец, где дислоцировался штрафбат.
Штрафбаты были созданы в июле 1942 года, приказом Сталина ^1 227 от 28 июля 1942 года, положение утверждено Приказом наркома обороны ^1 298 от 28 сентября 1942 года. На каждом фронте создавалось от 1 до 3 батальонов, численностью по штабному расписанию 226 человек. Службу в них проходили офицеры по решению военных трибуналов. Были еще штрафные роты для рядового и сержантского состава численностью 102 человека. В 1944 году на фронтах имелось 11 штрафных батальонов и 243 штрафные роты. Направлялись осужденные офицеры и солдаты в штрафные формирования на срок от 1 до 3 месяцев и назывались переменным составом. Офицерам постоянного состава полагались льготы: 1 месяц службы шел за 6 месяцев, они получали усиленное питание и несколько повышенное денежное довольствие. Освобождали из штрафных рот и батальонов при ранениях, при отбытии срока, а также досрочно – по ходатайству командиров за проявленное геройство в бою.
Штрафные части – не сталинское изобретение. В Германии
Последние три километра до расположения батальона Сергей шел пешком.
Постоянный и переменный состав батальона располагался в больших брезентовых палатках. Все, как в обычной части, – штаб, технические службы, полевая кухня. Только знамени у батальона не было, и военнослужащие переменного состава не носили погоны.
Сергей зашел в штабную палатку и передал начальнику штаба свои документы.
– Давно вас ждем, товарищ майор. Из штаба армии звонили, предупредили. С постоянным составом знакомиться будете?
– Обязательно.
– Сейчас организую.
Через полчаса в штабную палатку собрались все офицеры и младший командный состав – старшины и сержанты. Начальник штаба представил им нового командира батальона. Оказалось, недавно прибыла новая партия штрафников, и завтра ожидалось новое пополнение. Движение личного состава в штрафбатах было постоянным. Люди убывали в свои части после отбытия срока, по ранению, по смерти. Приходило пополнение – целая круговерть, не характерная для обычных пехотных батальонов. После укомплектования и распределения по взводам предстояло наступление советских войск, и штрафбат должен был идти на самом тяжелом участке.
После краткого знакомства к Сергею подошел замкомбата по специальной работе:
– Старший лейтенант Смородин. С личными делами штрафников знакомиться будете?
– Зачем? Скоро наступление, вот и посмотрим, кто на что способен, сами сделаем выводы.
– Тяжко с ними первое время, товарищ майор. Многие в чинах были, командовали ротами, батальонами, а один у нас был – так даже полком. И здесь себе нельзя позволять вольности.
– Я читал положение. За неподчинение приказу командира в штрафбате – отправка в лагерь, а в условиях боя – расстрел на месте. Или не так?
– Все оно так. Только попробуйте его на поле боя расстрелять! У вас оружие, и у него оружие. Может первым выстрелить он, а может – шальная немецкая пуля.
– М-да, непросто у вас.
– По-разному.
Старлей ушел.
Уголовников в штрафбатах не было, имеется в виду – настоящих: бывших воров, насильников, убийц. Такие после отбытия своего срока попадали из лагерей в обычные части. Потому Сергей надеялся справиться со спецконтингентом – как называли штрафников в бумагах.
Офицеры, пусть и штрафники, с багажом знаний и фронтового опыта, понимали тактику боя не хуже, а иногда даже лучше офицеров постоянного состава. Причем штрафники были из разных родов войск – пехоты, артиллерии, танковых и инженерных войск.
В сопровождении начальника штаба Сергей прошелся по палаткам, где располагался переменный состав. При появлении начальства штрафники вставали по стойке «смирно». Странно было видеть их в различной форме – шинелях, телогрейках, комбинезонах со следами от споротых погон. У многих на гимнастерках – отверстия из-под орденов. По темным контурам на выцветшей ткани даже угадывалось, какие это были ордена.
– За что сюда попал? – спросил Сергей молодцеватого, лет тридцати штрафника – уж больно много отверстий из-под орденов было на его гимнастерке.