Кадет
Шрифт:
Опять удар по ногам – импульс вышедших снарядов осаживал судно, словно натянутая уздечка – резвого коня. Впрочем, если ожидать этой встряски – то не такая уж она и значительная, сродни прыжку с метровой высоты. Ноги сломать можно, но не просто. Главное – не чудить, пытаясь приземлиться на пятки там или на ребро стопы.
Неожиданно ожили динамики связи отсека. Хриплый, усталый и не верящий своему счастью голос контуженно орал:
– Каземат-два! Здесь резервный ЦУО! Кто бы там ни был – еще снаряд на подъемник! Давайте, миленькие, давайте родные! У нас на траверзе практически комплитно регенерировавший
ИскИн, получивший новую вводную, требовательно запищал и без приказа распахнул очередную ячейку БК. Перепрыгивая через корчащихся на полу раненых, к снаряду рванулся Муром. Хрипящая от натуги Лина уже волокла крепежные тали. Девчонки хозвзвода дружно ухватились за тяжелые бруски катков, до крови срывая ногти, но торопясь выполнить просьбу неизвестного канонира. Столько в нем было надежды, мольбы и веры! Ну и главное – он говорил по-русски! Пусть с акцентом, пусть со вставками не очень понятных слов, но на родном – великом и могучем!
Мое лицо окаменело – своих не бросаем!
Вбиваю команду в общий чат «тринадцатой»:
– Всем свободным от высокоприоритетных задач! Прибыть в Каземат, требуется помощь в погрузке БК!
Затем активирую иконку с изображением печального ребенка с глазами старца. Именно такую аватару выбрал для себя ИИ отсека.
– ИскИн! Дай связь с резервным Центром Управления Огнем!
В голосе программного интеллекта сквозит невозможное для электроники сожаление:
– Линк связи отсутствует. ЦУО задействовал альтернативные проводные линии – доступа к ним не имею. Существует трехпроцентная вероятность, что системы Центра работают только на прием. Продолжить выполнение приказа?
– Да!
– Готов к передаче по аварийному и общекорабельному каналу.
Размахивая руками и дирижируя набившимся в отсек народом, я спешно надиктовываю сообщение:
– ЦУО, здесь Каземат-2! Готовы к подаче БК, до поступления свежих вводных будем подавать одиночные снаряды согласно схеме последнего приказа. Цикл заряжания… – тут я на секунду запнулся, но с горечью продолжил: – Не меньше двух часов. Работаем в ручном режиме…
Тяжелые шаги за спиной заставили меня обернуться. В проем выбитого люка устало втискивался карантинный дроид, свернувший ППГ и вновь принявший мобильную форму. Следом за ним гордо вышагивал Макарка. Его глаза сверкали торжеством – обещанная тележка оказалась выше всяких похвал.
Дроид внимательно огляделся, оценивая фронт работ, затем демонстративно встряхнул манипуляторами и доложил:
– Готов ускорить цикл заряжания на два порядка. Предупреждение: при работе в форсированном режиме накопленных запасов энергии хватит менее чем на час.
Улыбка поневоле наползла на мое лицо. С трудом удержав себя от желания расцеловать грязно-белую броню бота, я вновь активировал связь:
– ЦУО, это Каземат! Поправка – подача снаряда каждые полторы минуты!
На канал несанкционированно вторгся Муром:
– Всыпь им за Севастополь! Мочи их, братишка!
Ответа не было. Возможно, канонир просто сжег последние крохи энергии архаичного проводного устройства связи, а может, техноразумные уже накрыли его
Молчание лишь разъярило парней:
– Навались, взяли!
Теперь уже три независимые группы с муравьиным упорством волокли снаряды к механизму заряжания. На фоне деловито снующего дрона наши усилия выглядели смехотворными, однако желающих отсидеться в стороне не нашлось.
Движение на мгновение прекратилось, когда робот уложил на салазки подъемника первый боеприпас. Дойдет ли посылка до адресата?
Хищно чавкнула соскучившаяся по работе механика. Трансурановая болванка исчезла в недрах казенника, переместившись за доли секунды на нулевую отметку двухкилометровой разгонной шахты ствола.
– Огонь! – счастливо прохрипел болезненно худой человек в изрядно заношенной, но по-уставному чистой форме комендора флота РИ.
Он очнулся в наглухо заблокированной резервной рубке более пяти лет назад. Стазис-капсула сделала все что могла – преданно дожидалась команды спасения, оберегая человека от безжалостного времени. Из-за частичного поражения модулей памяти лавинообразно копились программные ошибки. Модуль перезагружался, обновлял ПО из встроенного бэкапа, но вновь и вновь вскипал красными строчками сбоев в системных логах.
В какой-то момент капсула посчитала – следующая перезагрузка может стать фатальной, деградация кристаллов добралась до бут-секторов. И тогда система пробудила последнего члена экипажа «Марата».
Как ни странно, но человек, обреченный на скорую смерть в замкнутом объеме изолированного отсека, выжил. Учили в Рязани-Звездной на совесть – долго, вдумчиво и с фантазией.
Он слизывал капли конденсата со стен, а затем построил свою собственную версию фонтана Слез.
Он оберегал и культивировал колонию слизняков, благо те размножались аномально быстро.
Он скрещивал и прививал мхи, добившись появления невероятно плодовитого, хоть и хищного вида. Спать теперь приходилось не более двух часов кряду, иначе добавка к рациону вполне могла схарчить своего фермера.
И он долго и пристально наблюдал за окружающим космосом, с беспомощной ненавистью замечая, как системы саморемонта восстанавливают битые корабли техноразумных. Зерна смерти, из которых вот-вот возродится еще одно крыло Роя…
Не раз и не два он загонял их черные ребристые туши в нити прицельной сетки и бессильно давил на сенсорную гашетку спуска.
Чуда не происходило. Счетчик всех видов БК выдавал сиротливые нули. Но однажды… Однажды все переменилось!
Боги космоса сжалились над ним, пробудив в вначале третьего цикла суточного сна. Почти позабытый зуммер автомата заряжания пропел намертво зазубренные комбинации. Тройной сигнал «Альфа» и тройной «Танго». Значит, в невесть откуда появившемся барабане – установленная тройка вскрывающих щиты клевцов из америция и столько же фугасов из нестабильного хассия.