Кафедра зооцелительства
Шрифт:
– И что делать?
Мне совсем не хотелось на практическое с трехглавым цербером, он мне заранее не понравился, еще по описанию в учебнике.
– У тебя же эмпатия сильная, – пожала плечами соседка. – И для начала изучи его физиологию, ты же ее тоже мимо прошла, да? Обязательно будут вопросы по ней. Давай, принцесса, сделай так, чтобы мне не было за тебя стыдно.
На колени мне лег учебник по физиологии видов. Был он еще толще основ зельеварения. И это все надо выучить?!
– Давай-давай, – приободрила меня Элис, соскакивая с моей кровати
– Помню, – я нашла описание большого трехглавого цербера. – А незнакомые слова у тебя спрашивать можно?
Элис застонала, но согласилась.
– Знаешь, а ты мне даже нравишься, – ложась спать, призналась девушка. – Я себя на твоем фоне такой умной чувствую.
– Спасибо, ободрила, – буркнула я, заворачиваясь в одеяло.
– Обращайся, – зевнула соседка и, кажется, сразу уснула. Везет.
С непривычки я долго ворочалась на неудобном матрасе, пытаясь устроиться получше, заодно слушала шорохи с половины соседки. Я никогда в жизни не делила ни с кем комнату, даже в самом детстве, еще в старом доме, у меня была собственная. Старый дом. Едва окутавшая меня дрема, готовая перейти в сон, тут же отошла в сторону, уступая место мыслям. С этой учебой времени совершенно нет! А мне так нужно встретиться с поверенным и узнать, что с домом. Почему он в залоге у Миасского банка, и возможно ли вернуть его обратно? Тогда у меня будет хоть какая-то крыша над головой и за учебу не придется так переживать.
Проснулась я от того, что меня совсем не нежно расталкивали и стаскивали одеяло.
– Вставай, а то душевые займут, на завтрак не успеем!
И на этом я открыла глаза, думая, что это какой-то странный сон. Почему кто-то должен занять мою душевую?
За окном даже не рассвело толком, но яркий магический светляк давал возможность все как следует рассмотреть и осознать.
– Уже? – простонала я.
– Уже, – сурово подтвердила соседка. – Бери полотенце, халат, зубную щетку и что там тебе еще надо, и пошли скорее.
– У меня полотенца нет, – призналась я.
Почему-то о нем я тоже не подумала.
– Значит простынь, в коридоре прохладно, нужно вытереться. Что я вообще с тобой вожусь, как с маленькой? – возмутилась Элис. – Могла бы и получше подготовиться!
Знать бы, к чему именно готовиться…
Взяв вторую простынь, достав из коробки голубой шелковый халатик, отделанный кружевом, и тапочки, положив зубную щетку и порошок в косметичку, я в халатике и шелковой же ночной сорочке пошла в общие душевые. Их несложно было найти: в конце коридора выстроилась небольшая очередь.
В мужскую душевую, что примечательно, очереди не оказалось, парни там особо и не задерживались, а вот в женскую человек десять набралось. На меня все косились как-то странно, наверное, я несколько выделялась своим шелковым халатом на фоне их банных. Но признаю, определенный плюс в махровых, байковых, а то и вовсе теплых стеганых халатах имелся: шелк на поверку
Парни тоже задерживались на мне взглядами, подмигивали, некоторые подходили знакомиться. Знакомство в очереди в душевую – что может быть пошлее?
К счастью, минут через пятнадцать, когда я успела основательно продрогнуть и начала отстукивать зубами, наконец-то подошел мой черед в помывочную. Я сразу шмыгнула в свободную кабинку, рядом повесила одежду и с наслаждением включила горячую воду, отогреваясь. Потом промыла свои густые длинные волосы, нанесла на распаренную кожу скраб, маску… Привычный утренний ритуал.
– Кто там в четвертой кабинке? – в дверь недовольно забарабанили. – Жабры отращиваешь?
– Смотрите, какой оттуда пар валит! – подхватил кто-то. – Да она сейчас всю горячую воду сольет!
В дверь забарабанили с удвоенной силой. А я что? У меня на теле скраб, который еще смыть надо, на волосах укрепляющая маска.
– Подождите минуту! – крикнула я, а то, чего доброго, дверь вынесут.
– Риар, ты, что ли? Ты там уже двадцать минут торчишь, у нас не больше пяти минут на человека, ты в курсе? Быстро вышла!
– Я тороплюсь как могу!
Под недовольные возгласы я спешно смывала с себя все нанесенное, дверь ходила ходуном, напряжение в душевой росло, а мои эмпатические щиты буквально трещали.
– Так, – стоило мне открыть дверь кабинки, как дорогу преградила девушка из породы, про которую обычно говорят «в теле». Такую при всем желании не обойти, она ровно по ширине двери. – Я вижу, ты не знаешь местные порядки.
– Я быстро учусь, – разумеется, я могла бы ответить куда жестче, но штрафные баллы мне совсем ни к чему. – Поняла уже, что чуть-чуть задержалась.
– Чуть-чуть? – отовсюду послышались возмущенные крики.
– Я извиняюсь, что задержала кабинку, мне было очень нужно, – и запас моей вежливости не бесконечен.
– Здесь всем очень нужно, но больше никто себе такого не позволяет, – не отставала от меня толстуха, да еще для большей убедительности сделала шаг ко мне, грозно сложив руки на груди.
Нет, ну это уже слишком! Подумаешь, кабинку немного задержала!
В ответ на мои мысли вода в трубах недовольно загудела, душевые разом зафыркали, из кабинок зазвучали визги: где-то пошел кипяток, кого-то, наоборот, окатило ледяной водой.
– Вы бы мылись быстрее, а не глупые разборки устраивали! Не видите, что ли, с водой проблемы! – крикнула я, и это подействовало, народ засуетился, целительница в теле скривилась, но выпустила меня из кабинки.
А ведь сегодня мне буквально повезло…
В комнату я почти бежала: во-первых, холодно, во-вторых, я еще Элис должна накрасить.
Соседка к моему возвращению успела одеться и высушиться.
– Так, – скомандовала я, – садись к окну, макияж лучше всего делать при дневном свете.