Каинова печать
Шрифт:
— В каких еще книжках?
— Я много читала... — Она залилась краской, запнулась, а затем выпалила: — О том, как заниматься любовью!
Постепенно остывая, Марк почувствовал признательность к Карле, остановившей эту дикую вспышку страсти.
— Пойдем погуляем?
— Конечно. — Это охладит нас, подумала Карла. Если бы он попробовал сейчас и во второй раз за день потерпел неудачу, это было бы хуже всего на свете. Для их общей пользы она не хотела вновь создавать критическую ситуацию.
Пока они гуляли, воздух сгущался и наливался ночной прохладой. Как ни старался Марк, с какой стороны ни заходил, больше ничего ему выведать не удалось. А ночью, когда Уайтхед заснул, ему приснился тот же сон, что и на пляже: нежные руки гладят его тело, снимают напряжение, боль, усталость, и его окутывает свежий лесной аромат...
Глава 6
Когда завтрак закончился, Карла бросила Марку какую-то коробочку. Марк вынул оттуда небольшую темную бутылочку и покатал ее в ладонях. Запах был знакомым и приятным.
— Что это?
Карла прикусила губу; ее глаза были полны озорства.
— Специальное масло для ароматерапии.
— И ты им пользовалась раньше?
— Ага.
— Что, тоже вычитала о нем в книжках?
— Да, — улыбнулась она, — ты прав.
— Господи помилуй, женщина! Я не позволю делать из себя чертову морскую свинку! — Он кинул пузырек в раковину, и тот чуть не провалился в сток. — Не желаю, чтобы ты ставила на мне свои колдовские опыты с мазями и прочей гадостью, да еще без моего ведома!
— Ну ты, поросенок, я вовсе не колдунья! — Карла нахмурилась. — Ты совсем окостенел от напряжения, а я пытаюсь помочь тебе расслабиться!
Черт побери, а кто довел его до этого напряжения?
— Лучше не надо.
— Но ты по крайней мере стал лучше спать! Раньше ты вскакивал и снова ложился по сто раз за ночь. Таскался на ночные прогулки! Всю ночь бродил вокруг трейлера, как привидение!
— А я-то не мог догадаться почему.
— Извини...
— Учти на будущее: я предпочитаю знать, пробуешь ты или нет на мне свои дурацкие снадобья.
— Но почему? Боишься, что не сможешь контролировать свои действия?
— Да!
Она выудила бутылочку из раковины, положила к другим пузырькам, хранившимся в сумке, и вышла из трейлера с видом оскорбленного достоинства. Марк схватился за край раковины и постоял так немного, полный непонятного отвращения к самому себе.
— Карла!
Выходя из фургона, она порезала ногу обо что-то острое, но только поморщилась: боль внутри была куда мучительнее. Ей срочно требовалось побыть одной. Карла побежала к каменному «мосту» через реку.
Там же укрытие! Дьявол!
— Вернись! — Он побежал следом, стараясь перехватить ее раньше, чем она увидит Кларка.
Ты же хочешь меня, так приходи и бери! Я так старалась помочь тебе... Нога сильно болела. Хотелось очутиться в каком-нибудь тихом темном месте и всласть выплакаться от жалости к себе.
Карла вышла на противоположный берег и стала продираться сквозь густые заросли; сама того не зная, она шла прямо к укрытию. Марк бежал за ней во всю прыть. У него пересохло во рту, пульс скакал как бешеный, на языке вертелись проклятья.
Вконец измученная, она опустилась на поваленное дерево, схватилась за кровоточащую ногу и съежилась. Когда сильные руки подхватили и подняли ее, Карла вскрикнула.
— Ты не ведьма, ты идиотка.
— Зато ты редкий ублюдок! Марк хрипловато расхохотался.
— Прошу прощения.
— Я хотела как лучше, болван безмозглый! — Карла изогнулась и замолотила кулачками по его плечам. — Я твоя жена, Уайтхед, а ты видишь во мне какое-то чудовище!
— Чего ты хочешь?
— Не понимаю...
— Хочешь, чтобы я пал перед тобой ниц, или предпочитаешь поколотить меня?
Карла едва не сомлела.
— Ложись, я спляшу джигу на твоих костях, а потом падай ниц и лежи так весь день!
— Приветствую вас. — Неодобрительный голос его преподобия заглушил пение птиц, журчание воды и шепот теплого ветерка. Карла застонала, а Марк расхохотался.
— Доброе утро, ваше преподобие. — Он наклонился и погладил овчарку. — Что, жарко, дружок?
Придвинувшись к Марку и делая вид, что Карлы здесь нет, священник раздраженно бросил:
— Глазам своим не верю! Вы действительно носите жену на руках, молодой человек! — Он ткнул в Марка костлявым пальцем. — Ее надо держать в узде, или она превратит вашу жизнь в ад! — Его преподобие покачал головой, вынул из кармана мячик, бросил псу и пошел дальше.
Две-три секунды молодые люди смотрели ему вслед. Когда священник скрылся из виду, Марк опустился на поваленное дерево, посадил Карлу к себе на колени и оба покатились со смеху, зажимая себе рты, чтобы не услышал преподобный Блэкшоу.
Отсмеявшись, Марк уперся руками в колени и внушительно пробасил:
— Вы плохо ведете себя, леди! — У него все еще тряслись плечи.
— Понять — значит простить. — Карла, соскользнувшая наземь, сидела, прижимая ладони к нывшему от хохота животу.
— Иди с миром, грешница... Чем хочешь заняться?
— Ничем. Целый день буду гонять лодыря. А вечером отправлюсь на танцы.
— Ну что ж, пошли, раз уж ты хочешь все делать вместе.
Не смей целовать ее, олух! — завопил внутренний голос, когда Марк уже наклонился к ней. Или хотя бы сначала выясни то, что тебе нужно знать!